3. Титульный лист книги Иоганна Штамлера «Диалог о сектах различных народов и религиях мира» (Аугсбург. 1508 г.)
Доктор Оливерий, восседающий на высоком кресле прямо под фигурой Церкви, защищает правоту христианства в споре с двумя иноверцами: Арнестом Отступником – христианином, который в турецком плену принял ислам (потому на его голове тюрбан), и Самуэлем Иудеем (на его плаще пришито кольцо – опознавательный знак, который с XIII в. был введен для евреев во многих католических землях). Доктору Оливерию помогают другие христиане – Бальб Историк, Рудольф Мирянин и Трифон Физик. В тексте Штамлера после долгих, трудных и увлекательных споров Арнест с Самуэлем признают правоту христианства и принимают крещение.
На гравюре Бургкмайра по обе стороны от Церкви внизу разместились четыре дамы. Это персонификации других вер. На их головах тоже короны. Рядом с ними стоят щиты, на которых написаны их имена, а в руках они держат флаги. Однако, в отличие от триумфальных знамен Церкви, их древки сломаны, что напоминает об их поражении и бессилии перед лицом торжествующего христианства.
Со стороны императора сидит дама Язычество (Gentilitas) – на ее флаге написано имя греко-римского бога Юпитера. Рядом с ней – Татарская вера (Tartarica) c именем Чингисхана (Chingista). Со стороны папы – Синагога (Synagoga) с завязанными глазами и Сарацинская вера (Saracena Thur) – ислам, вера турок.
Однако с флагами явно что-то не так. Ведь в руках у Синагоги знамя с именем пророка Мухаммеда (Machometus), а у Сарацинской веры – флаг с юденхутом, шапкой, которая с XI в. в католической иконографии служила главным атрибутом иудеев. Только их сломанные древки перекрещены так, что Мухаммед все же оказывается над персонификацией ислама, а юденхут – над персонификацией иудаизма[5]. Порядок восстановлен.
4. Взглянем на миниатюру из роскошной рукописи, которая была заказана для французского короля Карла V (1364–1380). В середине центрального регистра изображена католическая месса. Она противопоставляется идолопоклонству (слева) и иудейскому культу (справа). Язычники молятся перед алтарем, на котором установлены золотые истуканы. Евреи приносят жертвенного агнца к ковчегу, из которого разворачивается пустой свиток, символизирующий Писание – голос Господа. Католический священник гладко побрит, а на его непокрытой голове видна тонзура. Языческий жрец и еврейский первосвященник бородаты и одеты в шапки похожих конструкций, напоминающие корону с тремя зубцами. Только у язычника у этой короны низкая тулья, а у иудея в нее вставлен высокий колпак. Выше, на небесах, престол Бога окружают славящие его ангелы, святые и души избранных. Среди них есть несколько бородатых старцев без нимбов и в таких же шапках, как у язычников и иудеев. Вероятно, они означают ветхозаветных праведников. В нижнем регистре миниатюры демоны тащат в пасть ада грешников, в том числе христианских епископов в высоких митрах.
Августин. О граде Божьем (во французском переводе Рауля де Преля). Ок. 1380 г.
Paris. Biblioth
èque nationale de France. Ms. Français 22912. Fol. 2v
За такой игрой с символами скрывалось представление о едином фронте иноверия, в котором иудеи, магометане и еретики строят общие планы по ниспровержению Католической церкви. Ведь они все «неверные» – infideles. Гравюра Бургкмайра представляет идеальную картину мироздания, в котором господствует единая Церковь. Папа и император, ее верные сыны, не сражаются за «первородство», а вместе повелевают душами и телами. Флаг папы водружен на крест, орудие спасения, а флаг императора – на копье, олицетворение воинской силы. Все другие веры, которые суть заблуждения, повержены и бессильны – их древки сломаны. У Бургкмайра ислам и иудаизм четко различаются и в то же время соотнесены друг с другом c помощью перекрещенных флагов.
Этот парадокс постоянно встречается и в средневековой иконографии. На миниатюрах в хрониках Крестовых походов, повествовавших о противостоянии между христианами и мусульманами в Святой земле, в иллюстрированных рукописях Апокалипсиса и других текстах, посвященных концу времен, царствованию Антихриста или вторжению «нечистых народов», «измаильтян» или Гога с Магогом, на бессчетных изображениях Страстей Христовых и жестоких казней христианских мучеников зритель обычно легко отличал христиан от иноверцев, праведников от грешников, своих от чужих. Однако язычники нередко были похожи на иудеев, иудеи одевались как мусульмане, а мусульмане поклонялись идолам, как язычники (4)[6].
На средневековых изображениях Страстей применялось множество знаков, которые напоминали о том, что Христос был арестован, подвергнут мукам и казнен руками иудеев или по их наущению. Например, в XIV–XV вв. для этого часто использовали отдельные слова или фразы, написанные на древнееврейском, бессмысленные сочетания, собранные из еврейских букв, или вовсе абракадабру из выдуманных знаков, которые отдаленно напоминали какое-то из восточных письмен[7].
С одной стороны, иврит воспринимали как древний священный язык: на нем говорили первые люди, были записаны заповеди, а пророки предрекали пришествие Христа. В иконографии (псевдо)еврейские буквы порой появлялись даже на одеянии Девы Марии или на страницах молитвенника, который она держала в руках[8]. С другой – во многих сюжетах, которые противопоставляли христианскую благодать и Моисеев закон или обличали иудеев как врагов Христа, те же надписи явно маркировали персонажей или пространства как иноверные и враждебные[9]. Еврейские буквы часто изображали на одеждах или головных уборах первосвященников и фарисеев, злоумышлявших против Иисуса, или на флагах, реявших над иерусалимской толпой, которая требовала его распять (Ин. 19:4-7) (5).
Что интересно, такие же надписи появлялись у римских воинов, которые по приказу Понтия Пилата подвергли Христа бичеванию, возложили ему на голову терновый венец и на Голгофе бросили жребий, чтобы решить, кому из них достанется его хитон (6, 7). Тем самым всех истязателей Богочеловека легко «превращали» в иудеев. Нередко роль древнееврейского языка в иконографии исполняли буквы, которые на самом деле копировали арабское, сирийское или даже монгольское письмо. Для абсолютного большинства европейцев они были одинаково непонятны, загадочны и ассоциировались с иноверием, магией и далеким Востоком. Например, итальянский художник Андреа Мантенья в сцене «Се человек» (ок. 1500 г.) слева от израненного Христа изобразил зловещего персонажа в бумажной короне, покрытой нечитаемыми письменами. Как предполагает историк Александр Нэйджел, они вдохновлены не еврейским, а арамейским алфавитом, каким писали в Сирии (8)[10].
5. Михаэль Вольгемут. Се человек (гравюра из книги проповедей францисканца Стефана Фридолина, опубликованной в Нюрнберге в 1491 г.).
Darmstadt. Universitäts- und Landesbibliothek
На современных антисемитских плакатах и карикатурах главной приметой евреев служит хищный, крючковатый нос. Эта обличительная деталь, которую так активно эксплуатировала нацистская пропаганда, появилась на лицах палачей Христа в XII в. Историки нередко называют такой нос «еврейским» и порой на основе лишь этой приметы идентифицируют персонажей средневековых изображений как иудеев. Однако их вплоть до XVI–XVII вв. часто представляли не только с носами-«клювами», но и с короткими вздернутыми носами, которые скорее напоминают свиные пятачки. А с крючковатыми носами из века в век изображали многих других иноверцев, еретиков, ведьм и, конечно, самого дьявола.
