- Понимаю, - Робин взял меня за руку. - Ты не представляешь, как прекрасно то, что ты их не оправдываешь.

- Неужели кто-то считает этот кошмар справедливым? - поразилась я.

- Очень многие, к сожалению. Иначе давно бы возмущались.

Пожалуй, больше самого беззакония меня ранил тон Робина, ощущение бесправности и неспособности хоть что-то изменить. Ужасное чувство!

На лекции после обеда нам объявили, что в происшествии виноваты одичавшие домашние кошки.

- Вы, разумеется, понимаете, что как на поверхности, так и здесь многие хозяева выпускали кошек бегать на свободе. Кошки свободолюбивые создания, – улыбнулся директор. - Пока людей не было, они промышляли охотой на мышей и мелких птиц, которые тоже живут в Юмне для поддержания экосистемы. Вернулись люди, и одичавшие кошки обнаружили кроликов.

Οн развел руками, будто объяснение было исчерпывающим и единственно правильным.

- Видите, ничего сверхъестественного, а слухи о глубоководной чупакабре преувеличены.

- А жаль! - громко сказал кто-то с последнего ряда.

Многие рассмеялись, лектор поблагодарил господина Йонтаха за важное разъяснение, и мы вернулись к занятиям. Мне очень хотелось верить улыбчивому и такому располагающему к себе директору, но я видела облегчение на лицах Тобиаса и Свена, взгляды, которыми они обменялись. Парни добились, чего хотели. Робина заподозрили, прямо обвинили, а настоящие преступники никого не интересовали. Оставалось лишь надеяться, что во время вчерашней беседы директор сам не навел подлецов на мысль расправиться с кроликами.

ΓЛАВА 20

О диких кошках школа гудела еще пару дней, а потом все успокоилось, утихло. С поверхности привезли новых кроликов для бойцов, загончик полностью вычистили, всех заверили, что новые охранные чары не допустят повторения такой ситуации. Оговорку о том, что чары действуют только на животных, большинство пропустило мимо ушей.

К тренировке в среду магистр Донарт освободил Робина от повязки и, велев ничего тяжелого не поднимать, пожелал удачи на занятии. Οна ой как понадобилась и Робину, и всем артефакторам вообще.

Щиты и атаки сменяли друг друга. Воздух искрил от чар и напряжения. Магистр Фойербах гонял нещадно, подстегивая разными ироничными фразочками. Он был прав в одном: нам на поле боя никто не сделает поблажек.

После боев один-на-один настал черед боев по парам. И тогда случилось невероятное! Робин, не делавший раньше щит на напарника, потому что для этого нужны две руки, прикрыл меня, а магистр Фойербах его похвалил.

Я думала, в этот момент купол Юмны обрушится! Или земля разверзнется! Но нет, ничего такого не произошло. Декан бойцов, бросив «Отлично, господин Штальцан!», переключил свое внимание на Кору.

- Так, с вас хватит на сегодня, госпожа Лёдер, - жестко заявил он. - Вам пора отдохнуть.

- Но я…

- Нет, - магистр покачал головой. - Вы прелестная девушка, и я бы с удовольствием носил подобную вам нимфу на руках, но не в медпункт же.

Послышались смешки, Кора зарделась, робко улыбнулась. Магистр Фойербах продолжал как ни в чем не бывало.

- Учитесь не только колдовать, но и чутко чувствовать свой резерв. Растратите слишком много – окажетесь в медпункте с истощением. Не расстраивайтесь, ощущение резерва придет со временем, а сейчас просто отдохните.

Кора кивнула и отошла на скамейку у стены. Вскоре к ней присоединилась Сабина, через пару минут Луиза, почти сразу за ней отдыхать отослали Марка и Кевина. Магистр Фойербах отсеивал уставших одного за другим, пока не осталось только двое. Робин и я.

Сердце противно колотилось, пальцы дрожали от напряжения и расхода магии. Я ждала новыx нападок, какой-нибудь гадости в исполнении декана бойцов. И ошиблась. Магистр вполне доброжелательно поправил Робина, когда тот снова прикрыл меня щитом.

- Больше упор на «аск» во втором слове. Этот слог нужно произносить энергично. Попробуйте ещё раз, господин Штальцан.

Заклинание, достаточно резкое движение – передо мной поблескивает щит.

- Οчень хорошо. Даже не сказал бы, что повязку вам сняли только сегодня, и вы это заклинание выполняете впервые, - одобрил магистр Фойербах.

Пока я терялась в догадках, что же такое случилось со спецназовцем, он закончил занятие и, пожелав приятного вечера, простился до завтрашнего урока.

«Что это с ним такое?» стало вопросом вечера. Первое нормальное, проведенное в благожелательном ключе занятие показало, наконец, зачем магистра Фойербаха позвали в школу.

- К таким классным тренировкам неплохо бы и привыкнуть, - хмыкнул Кевин.

- И не говори! Может же, когда хочет, – согласилась Луиза. – Вот что ему стоило с самого начала так, а?

- Действительно, в чем радость постоянно нервы нам и себе трепать? Он больше ни с каким факультетом так себя не вел, - вставил Марк. - Его хвалили все, у нас же будто другой препод был.

- А мы, увидев его в хорошем настроении, думаем, а не приготовил ли он нам какую-нибудь феерическую пакость, - не сдержалась я.

- Точно, есть такие мысли, - подтвердил Кевин. - Хочется ошибаться.

- Не тебе одному, – задумчиво согласился Робин.

Мы ужинали, долго пили чай. Кора, засыпающая над чашкой, нехотя признала, что магистр был прав, отправив ее на скамейку.

- Я так старалась, что перестаралась, - вздохнула девушка. - Он сегодня был даже милым.

- Я бы не поверила, если бы сама не присутствовала, - хмыкнула Луиза. — Нужно отметить этот день в календаре. Вдруг это больше не повторится?

Прислонившись к плечу Робина, я слушала вялые разговоры артефакторов, вдыхала чудесную смесь древесного аромата, меда и лимона, поглядывала в сторону стола преподавателей. Отрешенно поняла, что через несколько минут меня можно уже будет уносить в общежитие, сама я вряд ли дойду.

- Я подумал над твоими словами, Штефан, – раздался рядом голос задумчивого магистра Φойербаха. - Ты был прав, а я вел себя глупо.

- Ты о Штальцане, - магистр Клиом, сидящий в какой-то незнакомой мне комнате в кресле у камина, не спрашивал, а утверждал.

- О нем, о ком еще, - вздохнул декан бойцов и принял из рук собеседника чашку с блюдцем.

Красные кристаллы, горевшие в камине вместо огня, поблескивали, оттого золотое обручальное кольцо магистра Клиома вспыхивало алым.

- Даже во время этой клятой истории с кроликами парень держался отлично. Достойная уважения выдержка. Я уверен, что он ни при чем. Уверен. Как знаю и то, что животных разодрали не кошки. Создалось ощущение, что его хотят подставить.

- Я тоже так думаю, - кивнул магистр Клиом. - Но если попытались сейчас, то не остановятся. Дама из департамента ясно дала понять, что не видит его в числе выпускников.

- Двойственные чувства, - покачал головой боец. — Никогда бы не подумал, что мне захочется защитить оборотня.

- Парень никому ничего не сделал и сам по себе такого отношения от департамента не заслуживает, - подчеркнул наш декан. - У него сестра есть. Ей не позволят учиться, если парня выгонят.

Магистр Фойербах тихо выругался.

- Их заставляют эмигрировать в Россию? Этого добиваются? Чтобы они в Китеже учились?

- Кажется, да. Ты же помнишь, были в начале века тенденции «очистим магическое сообщество». От вампиров, водяных и леших уже поочищали, - помрачнел магистр Клиом. - Экосистему нарушили, несколько видов животных и растений исчезли, какие-то безвозвратно. Теперь медленно, но уверенно проделывают то же самое с оборотнями. Ничему не учатся, хоть бы на историю Америк посмотрели! Видно же, к чему истребление привело.

- Видно, это точно, – задумчиво и недовольно подтвердил спецназовец. - Причем шаманов-индейцев уничтожали с шестнадцатого века, а расхлебывать теперь нам. И тот же департамент это знает, даже миряне и те осознали.

- Потому и запрет на обучение сняли. Будет очень мерзко, если Штальцанов и другие семьи вынудят уехать в Россию.