— А если девушки сами устроят тайные свидания? Что тогда? — полюбопытствовала я.

Лорд Адсид усмехнулся:

— Тогда будет считаться, что аролингцы не нарушили обещания. Приятно, что вы понимаете, почему я так скептически настроен. Но есть и хорошие новости, — веселей продолжил он. — Вам будет интересно узнать, что мести отчисленных леди и их семейств можно не опасаться.

В это мне верилось с трудом, и я даже не пыталась скрывать свое отношение.

— Надеюсь, вы простите мне такие слова, но закон предусматривает всего лишь денежное взыскание за убийство или нанесение увечий бывшим рабам. Вряд ли Его Величество станет наказывать аристократок или их наемников серьезней, чем это предусматривают подписанные им же законы.

— Вашим рассуждениям не откажешь в логичности, — теплая улыбка украсила лицо собеседника. — К счастью, под давлением княжества Тессдаль часть законов в ближайшие недели будет пересмотрена. Наши древнейшие союзники считают недопустимым то, что бывших рабов после освобождения не уравняли в правах с другими жителями королевства. Его Величество несколько упрям, но и ему пришлось признать, что ограничение бывших рабов в правах не принесло ожидаемых выгод, а является только причиной напряженности с союзниками.

— Это очень хорошие новости, — обрадовалась я.

Εсли король отменит ограничения для бывших рабов, то отцу будет гораздо проще найти работу. Родные смогут уехать из деревни куда захотят, даже в столицу. Мама прекрасная травница и отлично разбирается в алхимии. Сейчас она вынуждена продавать эликсиры своему бывшему рабовладельцу, а он не платит за них и четверти цены. Если маму не привязывать законами к определенному месту жительства, она, наконец, сможет получать за свой труд и знания достойную оплату!

Я замечталась на пару мгновений и позабыла о том, что лорд Адсид за мной наблюдает. Поэтому смутилась, встретив его задумчивый взгляд, потупилась. Ректор продолжил так, словно не заметил неловкости.

— Вчерашняя история в сочетании с отравлением госпожи Дрены сильно встревожила Его Величество. Кедвосу меньше всего на свете нужно спровоцировать новый виток вражды знатных семейств и волну заказных убийств. И тут становится совершенно неважно, изменены ли уже законы или нет, потому что в игру вступают совсем другие силы.

Он посерьезнел, как всякий раз, когда объяснял мне политическое значение событий. В такие минуты я понимала, насколько все взаимосвязано и насколько вовлечен в жизнь королевства глава славного рода Адсид.

— Лорд Татторей, чьи дети вмешались в чужие планы, крайне обеспокоен их безопасностью. Леди Сифгис уже потеряла мужа и сына, а теперь боится за жизнь единственной дочери, леди Сарэт. Она ведь тоже нарушила чужие планы вместе с подругой. Богатые и влиятельные семьи незнатных девушек обеспокоены не меньше. Ведь этому нападению предшествовало ещё не раскрытое отравление госпожи Дрены, — он переплел пальцы, в свете кристальной лампы загадочно блеснули кольца. — Родители леди Ветты и леди Ρессиды гораздо более рассудительны, чем их дочери. Поэтому опасаются упредительных ударов со стороны тех семейств, которые чувствуют в них угрозу. Вот так сорвавшееся нападение в стенах университета поставило несколько родов на грань войны.

От этих слов и тона постепенно ставшего отчужденным Верховного судьи стало зябко. Я повела плечами и подумала, что лорд Фиред не мог не понимать, насколько обострилась ситуация. Но все равно он оставил обеих заговорщиц в числе невест. Из-за этого король оказался в очень уязвимом и неприятном положении. Приняв условия дракона, он показал, что не обладает достаточной силой и властью, неспособен наказать знатных преступниц.

— Положение значительно осложняется тем, что речь идет не просто о студентках, но о невестах принца соседней страны, — мрачно продолжил лорд Адсид. — Поэтому с сегодняшнего дня нападение на любую из участвующих в отборе девушек приравнивается к государственной измене. Это заявление Его Величества многих успокоило и значительно уменьшило напряженность. Я сомневаюсь, что кто-нибудь рискнет устроить новое покушение. Слишком высока цена, слишком малы выгоды. Но все же я не хочу, чтобы вы ходили в город одна. Хорошо?

— Конечно, лорд Адсид, — покорно согласилась я.

— В расследовании нападения на вас и отравлении госпожи Дрены Его Величество лично заинтересован. Так что можете не сомневаться, найдут всех причастных.

Вспомнилось, как леди Сивина так же подчеркнула слово «всех» в подобной фразе. Снова появилось мерзкое чувство, что вчерашнюю историю затеяли ради счастливого спасения. Снова в сердце проникла едкая горечь. Мне не хотелось разочаровываться в лорде Цорее, но предположение было очень правдоподобным, и так просто отмахнуться от него не получалось.

— Мои слова не должны были откликнуться столь ярким разочарованием, — заметил ректор. — О чем вы думаете, госпожа Льяна?

Я вздохнула и призналась. Все равно бессмысленно скрывать свои переживания от чувствующего мои эмоции опекуна.

— О лорде Цорее и его роли во всей этой истории.

Собеседник вопросительно поднял брови и явно ждал продолжения. Вспомнив вчерашнее поведение юноши, его попытку настроить меня против лорда Адсида, странную вспышку благородства одной лишь леди Цамей, я глубоко вздохнула и поделилась своими подозрениями.

— И снова вашим рассуждениям не отказать в логичности, — улыбнулся ректор. — Честно говоря, я вчера пришел к таким же выводам и, к моему удовольствию, ошибся.

— Вы в этом уверены? — уточнила я.

— Вполне, — кивнул он.

— Почему? Если рассказывать одну и ту же историю, она будет похожа на правду.

— Поэтому, не доверяя словам, я считал воспоминания лорда Цорея. Их сложно подделать, особенно, если считывание произведено по согласию, — ошеломивший меня таким редким умением лорд Адсид решил не останавливаться на достигнутом и, чуть склонив голову набок, спросил: — Хотите посмотреть?

— Но… Как? Я не умею считывать.

— Вам и не нужно, — собеседник покачал головой. — Я вложил воспоминания в кристалл и теперь в любой момент могу показать вам их. Вы хотите посмотреть?

— Хочу, — выдохнула я.

— Хорошо, — одобрил лорд Адсид, мягко улыбнулся и встал.

Выдвинув ящик крайнего шкафа, ректор достал оттуда узкую продолговатую коробочку. В таких продавали дорогие шпильки для волос. Полированное дерево матово блеснуло, когда лорд положил коробочку на стол и сдвинул крышку. На светлой ткани в углублении уютно устроился темно-красный кристалл, но меня не покидало ощущение, что этот цвет ненастоящий.

— Кристаллы памяти проходят только на четвертом курсе, — вновь усаживаясь в свое кресло, пояснил лорд Адсид. — Тогда же обучают техникам запечатывания своих собственных воспоминаний в кристаллы. Раньше показывать это волшебство бессмысленно хотя бы потому, что студенты не знакомы со способами экономной растраты магии. Попытка создать кристалл, хранящий воспоминания о получасе жизни, обернется для пятерки полным истощением резерва и двумя днями немощности.

— Вы подчеркнули, что речь идет о собственных воспоминаниях, — осторожно вставила я.

— Да, студентов обучают только этому, — кивнул собеседник. — Но я, как и князь Оторонский, знаю способ записать чужие воспоминания, не искажая их своим восприятием. Это усовершенствованная формула. Хорошая, полезная, хоть и несколько резервозатратная.

Вспомнился разговор о семейных книгах рода Адсид, подумалось, что некоторые браки предусматривали обмен формулами и рецептами. В качестве приданого, наверное. Но эти мимолетные мысли сменились благодарностью за заботу и искренним восхищением обширными познаниями ректора.

— Есть что-нибудь, чего вы не умеете? — выдохнула я, наблюдая за плавными движениями мужчины, положившего кристалл между нами на стол.

— Конечно. Невозможно объять необъятное, хотя я стараюсь, — шутливо ответил лорд, но взгляд, которым он меня окинул, был задумчивым. — Мне изредка очень не хватает умения Видящей читать и правильно толковать помыслы и чувства. Порой я завидую Пророкам, способным предсказывать будущее.