Открытие сезона на Лесничестве. 'Енбек', 'СКА-12', 'Буревестник', 'Локомотив', 'Спартак', 'Политех' - они все здесь. Холодно без солнышка, еще зима. Чай в дышащих паром термосах. Лиц великое множество. И мы явно не в лидерах.

  'Енбек' выставляет откровенно слабый второй состав, но и в нем плотная конкуренция. Горбунов младший лезет как личник, даже не попал в команду. А советует, куда мне идти, срывая горло. И я поддаюсь влиянию друзей, со старшим Горбуновым уже не разговариваю принципиально.

  Руки дрожали. Левая скальная стенка стала за зиму еще отрицательней и холодней. Я повисел для приличия, но не вылез. Только посрывал ногти на пальцах. Без разминки недолго. И вот тогда появилась женщина с азиатскими чертами лица и не менее азиатскими повадками. Как ни странно, она родом из Красноярска. И это тоже в ней удивительно.

   Маленькая, но исполненная собственной важности, Давыдова безапелляционно пакует меня в армейскую пуховку сразу же после неудачного старта. На руках золотых колец больше, чем я видел за всю жизнь. Глаза темные, лицо властное, губы яркой помадой крашеные. Она сама находит множество слов в мое оправдание и утешение. Я и пуховку-то до этого никогда не надевал, а эта - не простая абалаковская, будто импортная яркая, болоневая. Замерз? На, погрейся, не жалко.

   Ирина Петровна чарует меня материнским подходом к делу. Народ так и называет ее - Мать. Я уже не чувствую былого падения. Так захвачен новыми людьми, их оттенками, что выдохнуть некогда. Мне растирают забитые, вспученные венами руки, говорят, что в этой неудаче ничего страшного. Просто дело случая и плохой разминки.

   Горбунов тут же, не отходя от кассы делает развод по-английски. Без шума, суеты и размахиваний руками. Отбирает обвязку и карабин. Удивительно - это все, нажитое за годы имущество. Но тренер проигрывает еще раз.

   Как легко, как изящно скользил Володя по соревновательному маршруту. Он знал его наизусть, до единой зацепы. Но он только второй. Рыжий, кучерявый гигант из того же Красноярска наказал его на несколько секунд, стал первым.

   Дюков тоже Володя. Он на две головы выше меня. Могуч похлеще Витюли. Разминается - пар валит со спины клубами. Прибыл для прохождения срочной службы в 'СКА-12'. Будем тренироваться вместе. Солидно.

   Смотрел соревнования теток. Слабую половину дернула Ирина Петровна Давыдова. Петровна лазит быстрее и четче, чем я сам. Без проблем, мастерски, совсем не по-женски. А ведь в соревнованиях не участвовали сильнейшие енбековцы. Они в Крыму на сборах. Да, будет чему и у кого поучиться.

  Еду в автобусе, окруженный новыми друзьями и заботами. Жизнь делает крутой и благоприятный вираж.

  11.

  Вываливаюсь из переполненного двадцать девятого автобуса. Уже тепло, можно ходить в пиджаке. В пять часов вечера темнота не заглядывает в окна домов, не заставляет их щериться желтыми электрическими лампочками.

   И прохожие расслабленно пропускают себя через приятный, совсем не холодный вечер. Подставляют лицо рыжему, мягкому солнышку. Они подробно объясняют, как пройти к СКА-12. Там гаражи, можно и заплутаться.

   У КПП солдат, застегнутый в белый парадный ремень. Наглухо застроченные ворота, и приказ не пущать. Жду, но вот и Витюля. Он напыщен и серьезен до безобразия. Всем своим видом и весомой, неторопливой манерой разговора старший товарищ призывает меня стать таким же.

  Нарядился в свой старенький костюм. Как галстук забыл надеть? Будто не тренировка, а банкет. Туфли на ногах блестят лакированные. Короткие волосы на пробор в стрижку. На проходной нас расспрашивали кто мы и куда мы. Вот это организация. Хоть стой, хоть падай.

  - Твои телячьи нежности здесь никому на фиг не нужны, - неназойливо, но несколько раз предупреждает Витюля.

  Его бронзовое лицо спокойно и отрешенно. Он не удивляется ничему и даже более.

  Что ж, так оно и получилось. Разве что Петровна относится ко мне как к дошколенку, а прочие не обращают никакого внимания. Они мастера, им собой заниматься необходимо. Делай как другие. Беги на Кок-Тюбе в начале тренировки. Не прыгай без надобности в поролоновую яму. Если кто поправляет, значит, так надо.

  Где привычная горбуновская опека? Где его планы, расписания? Кому я на фиг здесь нужен?! Но это одна сторона. С другой стороны, в такой недетской компании я будто старше года на два и целеустремленнее на три. А Витюля разговаривает со мной в крайней необходимости, почти на вы.

  Солидная организация, я полностью захвачен широкой армейской волной обустроенности и налаженности. Господи, каким кустарным мне кажется наше предыдущее. Потуги с обшарпанными зальчиками в средних школах. Мы ютились и переодевались в коморках под лестницами центрального стадиона. Собирали куцую денежку на покупку снаряжения. Воровали веревки у других богатеньких обществ. Это смешно вспоминать.

  Теперь меня ждет прекрасный гимнастический зал с батутом, поролоновой ямой, кучей турников, кольцами, пружинистой дорожкой для рандатов. Обо всем новом и приятном не рассказать, еще и раздевалки с горячим душем. Так то.

   СКА-12 огромен. Летом, говорят, будем плавать в собственном бассейне. Стадион с трибуной и беговыми дорожками. Я очень много бегаю, потом пробую вышеперечисленные и еще не перечисленные спортивные инструменты. И до одури растягиваюсь, растягиваюсь, нынче мода такая.

  Ирина Петровна здоровенная баба (хоть и махонькая ростком как шпендик). На турнике может подтянуться раз двадцать. Рассказывают и такое. Зашли как-то в зал борцы, подразмяться. Здоровенные, важные. Плечи навыкат, грудь на вкат. Во главе с командиром - супертяжем.

   Тот вообще как культурист. Давай мужики над тетками и прочими прикалываться. Пупки не надорвите, мол. Чего, мол, под ногами путаетесь, шли бы по стенкам ползали. С Петровной бугаи поспорили - сколько бы она на турнике подтянется, они в два раза больше. А если нет, борцы уходят из зала. Так тяж ихний и сказал. Петровна подтянулась двадцать пять раз. Они даже не досмотрели, встали и ушли. Больше не появлялись в нашем зале. Я по крайней мере не видел.

   Интересный парень Серега Самойлов. Оказывается, я живу почти рядом с ним. В детстве били рожу если не друг другу, то точно, очень близким соседям. Учились в соседних школах. У него улица Виноградова - там одни шишки живут. Важные такие. Вот с их сыночками и схлестывались. У них белая кость, у нас черная. Они с ножами, мы с дубинами. Но Серега среди своих дворовых такой же изгой, как и я. Тоже не здоровается за ручку с блатными пацанами. Да и отца у Сергея не было. Умер давно.