– Это очень мило с вашей стороны, мисс, – сказала я, причём совершенно искренне. Невозможно было даже представить, чтобы такую заботу об ученице проявил кто-нибудь из наших прежних директоров.

– Ну-ну, не стоит благодарности, – зарделась от удовольствия миссис Найт. – Хорошо, девочки, так держать. Я имею в виду – старайтесь и впредь избегать неприятностей. Договорились?

– Да, мисс! – хором ответили мы. И мне показалось, что и сейчас мы сказали это совершенно искренне.

Закончив ужинать – при этом нам пришлось подождать Ариадну, попросившую, а затем умявшую вторую порцию консервированных персиков, которые были невиданной доселе роскошью в Руквуде, – мы сложили грязную посуду на свои подносы, чтобы отнести их на мойку.

Наш путь лежал мимо стола, за которым сидели бывшие соседки Ариадны по комнате, девочки, учившиеся на год младше нас. Они по-прежнему держались стайкой и сидели за столом вместе.

– Привет, Ариадна! – в один голос воскликнули они и замахали руками, увидев нашу подругу.

Неофициальным лидером в их группе была Агата, девочка с густой копной тёмно-каштановых вьющихся волос, обожавшая распределять обязанности, распоряжаться, руководить – командовать, одним словом.

– Тсс! – прошептала она, наклоняясь вперёд. – Скажите, вы видели эту новую девочку, Эбони Макклауд?

– Ну, да, – ответила Скарлет.

– Она… действительно интересная девочка, – вежливо добавила Ариадна.

Агата стрельнула глазами по сторонам, словно проверяя, не подслушивает ли нас кто-нибудь, а затем всё так же шёпотом сказала:

– Мы слышали, что она ведьма!

Остальные девочки из её стайки дружно закивали, глядя на нас своими серьёзными, широко раскрытыми глазами.

– В самом деле? – переспросила Ариадна.

– Ведьма? – Скарлет скептически посмотрела на них. – Настоящая? Как эти… в остроконечных шляпах, с мётлами и котлами?

– Да, – взволнованно выдохнула рыженькая Эвелин. – Именно такая. И она умеет колдовать.

– Удивительно, правда? – сказала ещё одна из них, Бонни. Глаза у неё сверкали. – Как вы думаете, она научит нас колдовать?

– Она может научить вас не быть такими легковерными дурочками, – фыркнула Скарлет, но поклонницы ведьмы пропустили её слова мимо ушей и продолжали молоть свою чушь:

– Интересно, она зелья варить умеет? Может быть, и для меня сделает приворотное…

– Готова поспорить, что она может предвидеть будущее!

– Наверное, если посмотреть ночью в её окно, можно увидеть, как она в летучую мышь превращается!

Не говоря больше ни слова, мы пошли дальше. Бывшие соседки Ариадны по комнате были так увлечены своим разговором, что нашего ухода даже не заметили. Впрочем, как я помнила, они и раньше также пылко хватались за каждую новую, пришедшую им в головы идею.

– Эбони, конечно, довольно странная особа, – сказала я, вытряхивая в мусорное ведро объедки из своей миски. – Но откуда, интересно, пошли такие разговоры?

Ариадна наморщила нос, то ли от запаха из мусорного ведра, то ли из-за слухов, которые распространяли её бывшие соседки по комнате.

– Кто их разберёт? – пробормотала она.

– А я думаю, эти курицы охотно верят всему, что услышат, – нахмурилась Скарлет. – Кто-то что-то ляпнул, они подхватили. А Эбони… Мне кажется, что она просто странноватая какая-то, только и всего.

Я кивнула, соглашаясь с сестрой. То, что Эбони слегка чудаковатая, меня нисколько не удивляло. Вы лучше покажите мне, кто у нас в Руквуде вообще без странностей? А, вот то-то и оно.

И всё же, проходя к выходу из столовой мимо Эбони, глядя на её волосы цвета ночного неба и серые, как грозовые облака, глаза, я невольно подумала о том, что она совсем не такая простая, как может показаться на первый взгляд.

Это была наша первая ночь после возвращения в Руквуд, и неприятности нашли нас, не заставив себя долго ждать.

Мы распаковали свои вещи и отправились в туалет, готовиться ко сну. Примерно часом ранее ушла от нас в свою комнату Ариадна.

Туалет был переполнен, к каждой раковине выстроилась очередь желающих умыться, почистить зубы и причесаться перед зеркалом. Мы с Айви пристроились в конце одной такой очереди. Спустя какое-то время в дверь туалетной комнаты заглянула сестра-хозяйка и воскликнула, присвистнув:

– Не толпитесь, не пихайтесь, все успеете! Никуда раковины от вас не денутся!

Сказав это, она вновь скрылась за дверью, а столпотворение от её слов ничуть не уменьшилось.

Мы помахали Ариадне, которую заметили в другой очереди. Перед Ариадной и уже у самой раковины стояла Мюриэл, она возвышалась над всеми на своих длиннющих, как бобовые стебли, ногах. Эх, и верзила была эта Мюриэл, на целую голову выше большинства остальных девочек! Сейчас она с нескрываемым презрением рассматривала казённую руквудскую зубную щётку, которую крутила в руках.

Но тут в туалетную комнату вошла Эбони, и в один миг всё изменилось.

Толпа расступалась перед ней, словно море перед Моисеем, когда он уводил через него свой народ из египетского плена. Летящей плавной походкой Эбони легко скользила вперёд с загадочной улыбкой на лице. Она подошла вплотную к Мюриэл и спокойно сказала:

– Я хочу воспользоваться этим зеркалом.

Не вытаскивая зубной щётки изо рта, Мюриэл повернулась и посмотрела сверху вниз на Эбони. И тут произошла первая странность. Казалось, явно уступавшая в росте Эбони вдруг стала в два раза выше, и теперь уже она смотрела на Мюриэл сверху вниз.

– Ф фём дело? – спросила сквозь зубную щётку Мюриэл.

– Я сказала, что собираюсь воспользоваться этим зеркалом, – спокойно, не повышая голоса, повторила Эбони. Все вокруг притихли и во все глаза следили за тем, что будет дальше. – Освободи место, или…

– Или что? – спросила Мюриэл, смачно сплюнув в раковину зубную пасту.

– Или ты пожалеешь о том, что встала у меня поперёк дороги, – ответила Эбони и склонила голову набок, не переставая всё так же загадочно улыбаться. – Есть много способов наказать того, кто не хочет делать того, что я хочу.

Наслушавшись от Ариадны рассказов о свирепости Мюриэл, я ожидала, что сейчас произойдёт нечто эпохальное, и даже привстала на цыпочки, чтобы лучше видеть и не упустить ни малейшей детали.

Но, к моему удивлению, Мюриэл не взорвалась и ответила вполне миролюбиво, хотя и обиженно слегка:

– Ладно, погоди немного, сейчас закончу.

Мюриэл снова повернулась к раковине, но в тот же миг словно на чём-то поскользнулась и кулём повалилась на пол. Все вокруг дружно ахнули, но при этом никто не двинулся с места.

– Я тебя предупреждала, – напомнила Эбони. Она спокойно перешагнула через лежавшую Мюриэл и принялась расчёсывать свои шелковистые волосы, глядя в зеркало и что-то мурлыкая себе под нос. Мне эта песенка была неизвестна, но напоминала какую-то детскую считалочку.

Знаете, то, что я только что увидела, мне очень сильно не понравилось.

Я никак не могла понять, как всё это произошло. И, наверное, не я одна ничего не понимала, потому что в туалетной комнате стояла мёртвая тишина, которую нарушала только песенка Эбони. А спустя ещё пару секунд зашевелилась на полу Мюриэл. Она села и тут же зарыдала. Взахлёб. И в тот же миг словно разрушилось какое-то заклятие: все вдруг ожили и вновь заговорили.

Я пробилась к тому месту, где сидела Мюриэл, ворча на ходу:

– Посторонитесь, если никто из вас ей помогать не собирается.

Мюриэл неохотно приняла мою протянутую руку, неловко поднялась, потёрла ушибленную ногу и взглянула на Эбони, а затем, так и не сказав ни слова, бегом бросилась в коридор.

Я не понимала, что за игру ведёт Эбони, но она очень неприятно напоминала мне нашего старого заклятого врага Вайолет – или, во всяком случае, ту злую Вайолет, какой она была в первый год нашей учёбы. И Вайолет, а теперь и Эбони принадлежали к тому сорту людей, которые считают себя лучше других и думают, что это даёт им право командовать всеми вокруг. А те, кем такие люди командуют, почему-то легко мирятся с этим!