– Я еще не сказала, что буду тут работать, – каждая клеточка тела кричала «нет».

– Анька, я тебя знаю. Ты в том болоте задыхаешься, тебе что-нибудь поинтереснее подавай. Так что успокойся, вольешься быстро.

Ага. Только ты не знаешь, какие у меня воспоминания об этом месте. И лучше тебе не знать…

Мы прошли по служебному коридору и оказались в большом кабинете, в котором стояли два стола и три шкафа. Я огляделась и застонала, потому что поняла, в чем именно нужно было помогать.

– Нет!

– Ну, солнышко, ты ведь умеешь, – сделала круглые глазки Юлька.

– Нет. Ты знаешь, что я терпеть не могу систематизировать все за тобой.

– Но умеешь!

Выдохнула. Юлька – маленький гениальный ураган. Она могла высчитать все, разрулить любую проблему, но совершенно не умела придерживаться порядка. Я помогала ей, учила записывать, складывать все по местам… Безуспешно. Стоило оставить ее без присмотра, и все нужно было начинать сначала.

– Ты сеешь хаос…

Целый час я пыталась вникнуть, где у нее что находится. Еще полчаса ушло, чтобы хоть немного раскидаться с тем, что лежало на столе, но мы обе понимали, что это только начало. Непочатый край бумаг, одни из которых нельзя было терять ни в коем случае, а другие легко можно было выкинуть еще полгода назад.

– Пить хочу, – выдохнула Юля, потягиваясь. – Сходим?

– В туалет, – поняла, что мне хочется двух противоположных вещей.

Она проводила меня до нужной двери и оставила, наказав не уходить далеко. Впрочем, я и не собиралась этого делать.

Сделав дела, встала напротив большого зеркала. Удивительно, впервые за долгое время мне показалось, что в глазах появился огонек, цвет от водянистого вернулся к синему, моему любимому. Я стала походить на себя прежнюю, из той, другой жизни. Жизни «до»…

Может, Юлька была послана мне свыше, чтобы вытянуть из болота, в которое я сама себя засадила? Нельзя так. Мама с папой бы не оценили этой глупой жертвы.

– Ты еще тут? – дверь открылась, и в туалет заскочила Юлька, неся два больших стакана с зонтиками – один был синим, второй розовым. – Безалкогольные. Здешний бармен просто душка. Виртуоз своего дела. Я-то думала, что все уже перепробовала, но он сумел меня удивить. Сладенько. Попробуй.

Она протянула мне стакан с розовым зонтиком. Я улыбнулась, попыталась унюхать, что это, но так и не поняла, отхлебнула. Молочно-банановый коктейль потек по горлу, раздражая вкусовые рецепторы. Юлька была права – божественно. Сладко. Восхитительно.

Но спустя полминуты, когда я уже осушила полстакана, я поняла, что сделал это зря. Чувствительный желудок, взбудораженный едой из офисной столовой, решил, что этот коктейль ему не нравится. И поспешил от него избавиться.

Я только и успела отдать стакан Юльке и рвануть в кабинку.

– Такая гадость? – удивилась подруга. Отхлебнула и протянула. – Нормально же…

– Я просто отравилась, – отдышавшись, сообщила ей. – Не обращай внимания.

– Отравилась? – недоверчиво оглядела она меня, когда я направилась к раковине, чтобы умыться. – И давно?

Пожала плечами. Точную дату не скажу, мутило меня уже давненько, но чтобы так сильно, это уже в последние дни.

– Может, пару недель. Желудок бы проверить, нервами и питанием гастрит заработала, скорее всего.

– Гастрит, говоришь? – Юля со стуком поставила оба стакана и подошла ко мне. – Мать, а ты не беременная ли?

Я хихикнула, хмыкнула, выдохнула и рассмеялась, решив, что именно такой и должна быть реакция на ее заявление.

– Да, на сносях от святого духа! Юль, ну, ты думай, а, что говоришь! У меня жизнь – это дом и работа. С кем я, по-твоему, ребенка бы сделать сумела?

– Кто тебя знает, – дернула она плечом. – Моя Анька была той еще оторвой. Ладно, пошли дальше работать, нечего прохлаждаться. Еще часик, и я тебя домой отвезу.

Мы направились обратно в кабинет, но дойти не успели. Юля охнула, дернулась, негромко выругалась. Я не успела даже удивиться, а она уже потянула меня к ближайшей двери, которую дернула так резко, что та взвизгнула.

– Юль…

– Там мой бывший! – и впихнула меня внутрь какой-то каморки.

Дверь захлопнулась, и я осталась стоять в темноте, боясь пошевелиться, потому что успела заметить полки на стене, заставленные какой-то бытовой химией, и швабру с ведром под ногами.

Вообще я не поняла, с чего это она так испугалась? Если бы… Хм, а уж не хозяин ли клуба ее бывший? Тогда все более-менее становится на свои места. Как и то, почему ему меня лучше не видеть. Не уверена, что о моем присутствии ему известно, особенно, учитывая Юлькин характер. Скорее всего, если уж будет рассказывать, то просто поставит всех перед фактом.

Поежилась. Мне было не страшно, скорее, неуютно. Осталась одна – и в голове картинки, воспоминания о безумной ночи. От них не избавиться, не скрыться, а уж если начать вспоминать, то становится совершенно плохо!

Дверь распахнулась.

– Ответственно заявляю, ты спятил! – Макс покрутил пальцем у виска. – Будешь заходить в каждый дом, в каждую квартиру?

– Если понадобится, то да!

Кажется, именно это чувство и называется отчаянием. Блятство! Когда взрослый мужик скулит словно щенок, его пора пристрелить. Никогда не думал, что это так паршиво – чувствовать, как ты связан по рукам и ногам. Но нет, Луна издевается надо мной, смеется в лицо и не дает ни единой подсказки!

– У нас не такой большой город, рано или поздно мы ее найдем…

– Ага, когда она будет бабкой с пятнадцатью внуками, – огрызнулся я.

Макс был слишком спокоен, даже расслаблен. А что ему переживать? Та ночь просто вынесла мне мозги, а вот ему поставила их на место. Как одна адекватная идея превратила меня в ничего не соображающее нечто?

– Лех, успокойся и выдохни. Два месяца – это не такой уж большой срок. Я дал ее описание, как только найдут, мы тут же узнаем.

– Макс, в городе только одна голубоглазая блондинка? – я неожиданно успокоился. – Если так, то да, никакой паники.

– Лех…

– Она, мать его, моя истинная! Я чувствую ее дыхание, ты понимаешь это?

– Да. Я это понимаю, – он вдруг поменялся, помрачнел, перестал улыбаться. – И я делаю все, что в моих силах.

Я знал это. Но тем труднее было ничего не делать. Выдохнуть и плыть по течению – не мой метод. Даже работу забросил, а пациенты требуют бережного отношения.

Брата было жаль. Я втянул его в эту историю, думал, мы развлечемся… И развлеклись! Ох, Луна, это было шикарно, но вот то, что мы даже не спросили имя девушки, стало роковой ошибкой. Она сбила Макса к темной стороны, вернула к жизни, а меня отправила на его место, отравила чувствами.

Если оборотень встретил ту самую, то его жизнь решена. Он может говорить все, что захочет, делать, кричать, протестовать, но природа забила его душу, застолбила место.

– Прости.

– Да ладно тебе. Просто хочу, чтобы ты знал, я разделяю твои переживания. Та девушка и во мне что-то изменила. Может, не так кардинально, как в тебе, но я это ощущаю.

Мой волк ощерился. Я понимал, что брат не претендует, но это чувство… Она моя! И я должен заявить свои права, пока это не сделал кто-то другой. Не приведи Луна, у нее окажется парень, ему не жить!

– Найдешь – не трогай! – все же вырвалось у меня.

– Лех, вали на работу, а?

Макс отвернулся.

Наверное, я поступил эгоистично, когда перебрался к нему в квартиру, но мне так не терпелось найти свою истинную, что я наплевал на все правила приличия и остался жить у Макса в хоромах, потому что здесь мог сразу же узнавать новости о поисках.

Но новостей пока не было.

– У меня сегодня нет сеансов, я все отменил.

– Тогда поезжай в клуб. Там Юля должна была помощника себе найти, посмотришь, кто это и стоит ли доверять человеку.

– Расист, – фыркнул я.

– Перестраховщик, – поправил Макс.

Ну, да, конечно, так я ему и поверил.

Больше тянуть не стал, поехал в клуб, надеясь, что смогу хоть там немного отвлечься от мыслей о своей незнакомке. Два месяца ада! Нормальный свихнется, а уж оборотень без истинной… Да, кажется, только теперь я хоть немного стал понимать брата. Но у него железные нервы, он вытянул себя из омута отчаяния после смерти Вики, а у меня все просто – найти и отметить. Просто, но пока что невыполнимо!