— Какая же, — заинтересованный голос Ниреарии.

— А может вы быстрей поговорите, я могу и передумать. Отдать пол сердца, это еще тот дар для смертной от бога, — прорычал грубым голосом демон.

— Что?

— Что? — в один голос выкрикнули мы с Богиней.

— А как я еще могу вернуть ее к жизни? Да и это моя плата за то, что виноват перед сыном, — потеплел его голос.

— Ты сума сошел, брат, раз жертвуешь свое сердце, этой девчонке, — послышался еще один женский голос, но если брат — значит еще одна Богиня.

«Иливариэль» — вспомнила я имя кровавой Богини. Послышался громкий заливистый хохот.

— Она самая, — ответила та перестав смеяться. Рассмотреть новоприбывшую я не могла все так же окутанная дымкой из хаоса.

— Как ты смеешь указывать мне? После того что сама сделала, смеешь явиться? — не говорил, а рычал Бог хаоса.

— Ой, еще скажи тебе было дело до жалкой демонионы или сейчас есть до ее отпрыска, — с ноткой иронии продолжала Кровавая.

— Он мой сын, конечно есть дело. Да если бы я знал…, - запнулся он, но слышно было напряжение в голосе и сожаление одновременно, — Если бы ты не была моей сестрой я бы убил тебя, — заявил он.

— А вот мне это не помешало убить твою Ллалайсшу перед самым твоим приходом. Не пойму только, как выжил этот отпрыск — это отродье смешанных кровей, — заявила Кровавая, выплевывая каждое слово словно яд.

Дымка, что обволакивала меня моментально пропала и если бы я не была невесомым телом в космосе, то рухнула бы на землю — копчик мой бы оценил.

— Хион, не надо, — взмолилась Ниреария и выставила руки вперёд, упираясь в грудь демону, что уже был на полпути к цели.

Кровавая Богиня стояла с гордо вздернутым подбородком и даже бровью не повела. Она специально провоцировала "горе-отца". Вот только для чего? Взгляд ее чёрных глаз направился на меня и по телу прошла дрожь. Я конечно и так мертва, наверное, но все равно страшно стало моментально. Ухмылка украсила ее лицо и сверкнули острые клыки. Алая дымка стремительно направилась в мою сторону, я лишь смогла наблюдать с широко распахнутыми глазами. Яркий свет вспыхнул заставляя закрыть глаза, еще и руками прикрыть.

— Хватит! — громкий голос эхом разлетелся. Мужчина был зол, бас ударил по ушам так, что кажется и кровь могла бы хлынуть из них.

— Отец? — выдохнула Ниреария.

Я приоткрыла глаза выглядывая из-за пальцев. Мужчина лет пятидесяти с длинными, волнистыми волосами. Седой и такая же борода, но его рост и мясистое тело, были больше обычного человека. Одет в белую тогу, вполне сошел бы за Зевса с Олимпа. Вот почему-то он мне именно так представлялся. Я даже если бы и хотела что-то сказать, то не осмелилась, но и их семейную драму наблюдать не было желания. Вот и как поступить?

— Эта кровожадная тварь, — начал Бог хаоса.

— Я знаю про внука, про ее поступки и чем пожертвовала Ниреария, чтобы спасти Миреарий. Даже про девочку все знаю, — кинул он быстрый взгляд на меня. А у меня от неловкости губы сжались в узкую полоску, — Давайте отпустим ее, если ты не передумал, Елкархион, — перевел взгляд на сына.

— Не передумал, — ответил тот и опять меня обволок чёрной дымкой.

Я закрыла глаза и вскрикнула лишь тогда, когда сердце пронзило острой болью. Плоть выжигало и терзало. В ушах начало раздаваться биение, его четкое тук-тук. Кажется, мой крик уже был настолько сильным, что уши заложило, а перед глазами потемнело. Руки инстинктивно упали на место, где начала прожигаться ткань. Я не могла понять я проваливаюсь во тьму словно в сладкую, мягкую вату или наоборот выныриваю из бездны без сознания в реальность. Грудь жгло и хотелось сдирать из себя одежду, а потом и саму кожу. Кровь в венах закипала, чувство мощи начало переполнять и боль отступила полностью на задний план. Не знаю сколько прошло времени, в попытках свыкнуться с чувствами и открыть глаза. Сила, что зародилась во мне, была не такой отстраненной как от кулона на шее, эту я сразу почувствовала. Она была частью меня и во мне. Сильные руки меня подняли и прижали к себе, но открыть глаза я не успела, а начала засыпать.

— Как такое возможно?

— Она жива? — голоса которые я не смогла узнать своим затуманенным разумом, что ускользал в сон. Вопросы, на которые не успела ответить, как и просить о подарке для подруги у Богини. Я уснула, но по крайней мере я чувствовала себя живой.

Понять, почему его Хиона ему не доверяет Риордан никак не мог. Лично при ней, он выкручивался и переживал не один бой или нападение. Но Лия упрямо продолжала защищать и рисковать собой. Да, можно было списать это на то, что ему удалось достучаться к её сердцу. Поводом подставляться Дан все равно это не назвал бы.

Корил себя, проклинал за такие всплески, что туманили разум, и он не видел ничего, кроме тех, кому хотелось отомстить за вред, причиненный его истинной. Так произошло и в этот раз, на площади возле храма Ниреарии, стоило только Тоберону появиться с его гадкой ухмылкой на лице, которую разрывало желание содрать с его физиономии. Сам парень не мог понять, когда успел превратиться и быть уже на полпути к нему. Если бы не его приспешники, демониону это удалось бы.

Сколько шел бой уже и не понятно, один враг сменялся на другого. Один десяток сменялся другим. На секунду, пересилив гнев и обернувшись на землю, Дан пришел в шок. Его Хиона была ранена под заклятием этой твари Иллиады. Стук сердца отбивал барабаном в ушах, месть потеряла важность и все, что творилось вокруг, тоже. Оказавшись рядом, он пытался убрать эти чёрные прутья, что служили клеткой для девушки. Плевать было на боль, плевать на ожоги. Непонятно было лишь одно, почему она была спокойна, будто приняла какое-то решение.

Мимолетный, полоный ужаса взгляд и парень, подняв глаза в небо, все понял, но было уже поздно. Глупая его Лия сделала выбор за него. Один единственный шаг в сторону и стрела, что предназначалась ему, пронзила её сердце.

— Неееет! — кричал и бился об эти прутья что есть мощи. Выпустил всю свою злость и страх. Страх, что потерял её навсегда.

Все эмоции превратились в огромную силу, что искала возможность вырваться и он это сделал, он дал волю. Стена из огня окутала их, закрывая от врагов. Становилась все выше и выше, а заклятие давало слабину. Дан, озверев окончательно, сжал руки в кулаки впиваясь когтями себе в кожу. Чёрная дымка окутывала его подымаясь из-под ног. Он взлетел сквозь огненную стену прямиком на Императрицу, решительно и за доли секунд достигая её. Одним движением руки вырвал ее почерневшее сердце. Глаза Иллиады, широко распахнутые, продолжали смотреть в лицо своей смерти, пока она не рассыпалась в черный пепел с алым отливом.

Тоберон закричал, зарычал и попытался наброситься на парня, желая мести за свою Императрицу. Но его удары тот мог блокировать даже не напрягаясь, за него все делала дымка, что продолжала окружать Дана. Риордан демонстративно выкинул сердце, что уже выглядело как драгоценный камень с плескающейся, алой жидкостью внутри и перевел свой взор на Тоберона.

— Ты! — прорычал он громко и звон мечей утих. Демонионы смотрели на то, как решится судьба их Правителя, ведь сделать больше ничего не могли. — Будешь наказан за все содеянное против расы демонионов. Приговариваю тебя к смерти! — вынес свой вердикт Дан. Начали слышаться шушуканья, и рядом с ними открылся портал.

Чёрный дым клубился, его становилось все больше увеличиваясь в размерах. Все наблюдали и ждали появления существа из него. Минуту и рядом парил огромный демонион, вся раса в ту же минуту упала на колени перед своим Богом.

— Елкархион! — выкрикивали несчастные.

Риордан с подозрением прищурил глаза и ждал.

— Сын, — грубым басом молвил Бог. Эхом прошлось над деревьями и это дало волну новому шепоту.

— Что? — не понял парень и еще с большим подозрением рассматривал прибывшего.

— Ты — мой сын! — повторил тот.