Он ворочался в постели, и ему хотелось с досады даже двинуть локтём Светлану, лежавшую рядом: «Ишь, похрапывает, как ни в чём не бывало! Ей бы мои заботы. Да ещё это полнолуние, будь оно не ладно!»

Действительно, ночное «солнце» проложило голубую дорожку сквозь стекло окна прямо с небес до пола обширной спальни. Одна створка пластикового окна была приоткрыта, так как жена любила прохладу в комнате. А Евгения это раздражало! Если он раньше это ещё терпел, то сегодня раздражение прямо лилось через край. Да и вообще его всё раздражало в последнее время не на шутку. Хотелось встать и хлопнуть окном, чтобы благоверная аж подпрыгнула в постели.

Тут Хазарову послышался едва уловимый стук. Он напрягся: «Где-то на кухне… Не может быть! Наш элитный коттеджный посёлок надёжно охраняется – кругом высоченный забор с видеокамерами. И почему не залаял здоровенный Акбар во дворе?»

Через минуту-другую Евгений услышал скрип прямо за дверью спальни. Его лоб покрылся испариной, сердце забилось как африканские тамтамы. Ладонь медленно поползла под подушкой к прикроватной тумбочки.

Что это? Тяжёлая гардина чуть дрогнула и пошевелилась… Ему мерещится или вправду за ней кто-то спрятался? Он отчётливо различил тень за колышущейся материей. Сквозняк потянул сильнее, складки гардины расправились, и тень исчезла в голубом сиянье. Он с облегчением вздохнул: «Проклятье, из-за этой дурёхи-луны чуть кондрашка не хватила! Сейчас же встану и закрою окно. Он приподнялся на постели и…

В тёмном углу спальни он заметил узкий отблеск. Евгений тупо уставился в едва различимые пятна и вдруг с ужасом осознал, что это блестят белки чьих-то глаз! Чем больше он всматривался, тем лучше различал жутко яркие глаза, смотревшие на него, не мигая. Их взгляд пронизывал насквозь, проникал куда-то до самой сущности и вытягивал, вытягивал эту сущность из его тела…

Грохот выстрела смешался со звоном керамических осколков и истеричным воплем мирно спавшей жены. Дрожащей левой рукой Хазаров включил настенную бра. Увидел Светлану с расширенными от ужаса зрачками – она оглядывала спальню и никак не могла осмыслить происходящее.

– Что это было? – наконец, произнесла жена. – Зачем ты стрелял?

Потрясённый Хазаров указал стволом в угол комнаты и напряжённым голосом прошептал:

– Там кто-то был…

– Там никого нет! Замечательно, ты грохнул подарок моей мамы на день нашей свадьбы!

В самом деле, на полу валялись осколки большой китайской вазы, куда Светлана часто ставила букеты.

– Между прочим, ваза дорогая! – в супруге, как всегда взыграл неотъемлемый прагматизм. – Неужели нельзя было догадаться, что там находится?

Евгений молчал. Но про себя подумал: «Это же зенки той самой негритянки».

* * *

Роднев постарался применить все свои знания и умения, дабы добиться нужного эффекта. В его практике подобного сложного случая ещё не встречалось.

Вначале психотерапевт использовал весь арсенал медикаментозных средств. Но это не помогало Хазарову. После странного случая с ночной стрельбой бизнесмен уже не мог спокойно спать по ночам. Забывался лишь к утру. Да и то постоянно вздрагивал от кошмаров.

Всюду ему в темноте мерещись горящие во тьме глаза. То в бликах аквариума – и он был сразу же выкинут. То в пятнах лунного света на окне – и сразу же поставили жалюзи. То во всяких экзотических штучках, привезённых из турпоездок – и знакомым были раздарены африканские маски, японские нэцки, дорогие панно. Но ничто не помогало! Хазарову порой чудилось, что ненавистно-притягательные очи уже следят за ним и днём: в отражении зеркал и очков, рисунках одежды и газетных фото.

Психотерапевт пытался применить к пациенту гипноз. Это опять не помогало. «Не получится ли по Берну? – размышлял врач. – Иногда душевно страдающие всё-таки излечиваются, а иногда… Лишь «делают успехи». Временные».

Роднев никак не мог смириться с мыслью, что бессилен что-либо изменить. Хотя в нём сплетались противоречивые чувства, в которых Игорь боялся признаться и себе.

Однако долг врача заставлял его продолжать борьбу, даже зная, что он будет побеждён недугом пациента. И коли произнести последний ужасный вердикт, не значит ли это, что он признал окончательное поражение? Да-да, медицина не всегда всесильна в битве с недугами.

– Так что же с ним делать? – спросила психотерапевта Светлана, посетив его без ведома супруга. Впрочем, она уже почти безбоязненно посещала Игоря, и даже перешла с ним «на ты» при людях. – Может быть, его легче отправить в иные места? Он же постоянно жалуется, что «проклятые зенки» вытягивают из него энергию. Явно «едет крыша», и я побаиваюсь оставаться с ним наедине.

Трагичная роль Дездемоны её не прельщала. Да и возраст обольстительной блондинки никак не предполагал остаться вдовой на все последующие лета без средств к существованию.

– Возможно, его сглазили? – высказала она уже вполне уместное предположение.

Психотерапевт невольно пожал плечами. Сам не зная почему, поддержал шутливо:

– Может быть… Тогда стоит свести его к парапсихологу, коли нормальный психолог не в состоянии помочь! Глядишь, они своей замороченной экстрасенсорикой да осилят!

– Ты это всерьёз? У тебя есть такие знакомые?

Игорь неуверенно вновь пожал плечами. Со столь сложным ребусом он столкнулся впервые в практике и личной жизни. Однако решить его – значит, многое изменить даже в собственной жизни. Он, холостяк со стажем, уже сам попал в плен незримых чар… Тут ему в голову пришла оригинальная идея: «А ведь эту проблему можно решить одним махом…»

– Есть одна широко известная в узких кругах знахарка на Дар-горе. Думаю, это наш последний шанс…

– Мне идти с ним?

– Разумеется, ты доведёшь его до приёмной. Но порог кабинета не переступай – ведь он при тебе ничего не скажет. По большому счёту, все эти маги и колдуны занимаются тем же, что и психологи. Главное – дать правильную установку больному. Только они это делают интуитивно. Если же ничего не получится, значит, наследственность не обмануть. Вот тебе телефон, позвони знахарке сама.

Едва Хазаров вступил в полутёмную комнату с иконами и оберегами, как в ужасе приостановился, медленно показал пальцем на противоположную стену. Знахарка Василиса проследила за его рукой и почти сразу сделала необходимые в её деятельности выводы. Инстинктивное чутьё срабатывало не хуже знаний иного психолога! Не зря же в газетах она рекомендовалась как ведунья в десятом поколении. И страждущие помощи сразу понимали: не иначе, как её предки лечили ещё древних славян. Потому страждущие непрерывным потоком тянулись к двухэтажному особняку в частном секторе на Дар-горе.

– Понимаю, вас преследует чей-то взгляд! – с ходу Василиса взяла клиента в оборот. Кое-какую информацию ей передали заранее. И она знала: человек в таком состоянии готов на любые издержки. Быстро продолжила: – Это и есть порча. Вы, видимо, далеко уезжали от дома?

Бизнесмен утвердительно закивал. Голос его дрожал:

– Я… Я был в Африке.

– Уж не в Гвинеи ли?! – воскликнула как бы поражённая целительница. В её памяти тотчас промелькнули некоторые факты, с которыми она столкнулась в Германии. Коллеги по «нетрадиционной медицине» рассказывали о странной порче, поражающей немецких туристов, посетивших страны Западной Африки. Да что говорить, психушки забиты больными со столь странным недугом по всей Европе! Ведунья впервые позавидовала подругам по ремеслу с чёрного континента: «Что за энергетика! Что за чары! Коли знать тайну их древнего искусства, то можно было бы не задумываться о безбедном существовании».

Однако мешанина знаний по оккультизму, буддизму и даже каббале вкупе с суфизмом мешали представительнице чёрной магии принять нужное решение. «Что ж, в таких случаях, пожалуй, единственный верный выход – говорить начистоту. Почти. Возможно, это дороже ему обойдётся».

– Моя миссия в мире нести свет и правду людям, – произнесла она с пафосом. – Поэтому не буду лукавить и скажу то, что неизвестно больше никому! С моей помощью вы сумеете выбраться из страшной трясины, которая засасывает безвозвратно. Однако это будет дорого стоить.