Слушая маму, я нахмурилась, затем проговорила:

– Элеонора говорила, что он скоро уедет. Отец его в военную академию отправляет. А так да, нехороший он. Но в карты играет занятно. Не будь у меня того кольца, я бы точно у него не выиграла бы. Сначала хотела просто с ним поиграть, честно, но потом поняла, что куда там мне. У меня даже голова разболелась, поскольку пришлось держать под контролем всю колоду, запоминая и подменяя иллюзией карту за картой. Страх, как тяжело.

– Влиять на вервольфов иллюзией непросто, Марион. Поэтому ты будь аккуратней. Даже бабушка твоя знала, что с волками лучше не связываться в таком деле. Да и вообще, карты, кости…не лезь в это, девочка. Отец твой в свое время из дома предшественницы мадам Регис не вылезал. Ох и натерпелась я с этим.

– Мам, – простонала я. – Да я же играю не потому, что мне нравится. Мне нравится выигрывать, – прищурила я глаза. – Я же оттачиваю свое умение там. Где еще можно учиться мастерству иллюзиониста? На улице, или в жизни, вдруг что-то да упущу, враз же подметят. А так, когда все как на ладони, то почему не попробовать? Я очень и очень осторожна. Так что, не переживай, – я тронула плечо мамы. – Ну а теперь я побежала, – улыбнулась и схватила со стола навязанные букеты, – сегодня, говорят, возле дома мадам Регис настоящий ажиотаж будет. Говорят, его величество туда придет отдыхать, – повела я бровью и покрутила одним из букетов.

– Да уж, ажиотаж. И смогла же она, стерва, удержаться на плаву после того, как у всех все забрали, а у нее это злачное заведение нет, – закатила мама глаза под лоб.

– Да кто ж кабаре заберет, мам, ну ты что? Да еще и у нее. Говорят, она с советником-вервольфом спит, поэтому он лично хлопотал, чтобы ее доходный домик да не тронули, – прошептала я, склонившись к матери.

– Ох, и все-то ты у меня знаешь, – недовольно хлопнула в ладоши мама. – Иди уже, стрекоза. Да смотри мне, как только распродашь – быстро домой. Нечего сплетни собирать да глазеть на тех разодетых чертей, которые туда ходят.

– Я мигом, – послав маме воздушный поцелуй, я прихватила корзинку с цветами и вышла за калитку.

На улице было уже прохладно, поэтому я посильнее укуталась в теплую шаль и пошла вдоль дороги, тихонько насвистывая какую-то мелодию. Не прошло и часа, как я уже стояла у заведения мадам Регис. Игорный дом, или кабаре, черт его знает, что там было, но то, что вхожи сюда были из наших лишь те, кто смог на плаву при вервольфах удержаться, да сами вервольфы, да и то те, кто занимал отнюдь не последнюю ступень их общества.

– Цветы, цветы, кому цветы? – протянула я свою неизменную сладенькую реплику, улыбаясь во все тридцать два. – Такая красавица леди и без цветов. Сударь, вам не стыдно? – подмигнула я выходящему из заведения разодетому мужчине в компании женщины.

– Сколько? – недовольно буркнул он.

– Два медяка, – улыбнулась я, сощурив глаза.

– Держи, – хмыкнул он, швырнув мне в корзинку деньги.

– Вот этот букет подойдет к платью вашей прекрасной дамы, – выбрала я цветы нежно-розового цвета и протянула женщине.

Едва только взглянула на нее, улыбка враз сползла с моего лица.

– Клэр? – удивленно проговорила я и осеклась.

– Марион, – женщина улыбнулась робкой улыбкой и с опаской посмотрела на спутника.

– Знаешь что ли ее? – процедил сквозь зубы вервольф, окинув меня убийственным взглядом.

Я всего мгновение молчала, затем затараторила:

– Знает, ваша светлость. Она у мамы моей как-то заказывала вышивку ей сделать на перчатках, – кивнула я на белоснежные перчатки Клэр, на которых красовалась вышивка в виде цветов. – И еще ваш один заказ готов, мадам. Маме только осталось кружева пришить на подол и можете забирать.

– Ты что, у наших заказать ничего не можешь? – недовольно протянул мужчина, сверкнув глазами в сторону Клэр.

– Э нет, ваша светлость, – погрозила я пальцем, опередив ответ сестры Стеора. – Все знают, что ведьмы – лучшие вышивальщицы. Вот посмотрите на вашем камзоле, – я подошла к нему ближе и провела рукой по искусной вышивке. – Вот видите, есть места, где строчка затянута не так туго, как нужно, а из-за этого вся картина и теряет свое очарование. Но вы мужчина, таких тонкостей не знаете. А женщина…женщина должна быть безупречна во всем, и в одежде в первую очередь. Чтобы услаждать взор такого мужчины, как вы, нужно быть идеальной, – сказав это, я присела в низком реверансе.

Мужчина хмыкнул и швырнул мне еще пару монет в корзинку.

– Лисица есть лисица, – усмехнулся он. – Что ведьма, что животное, один черт. Знаешь, когда хвостом нужно вильнуть, чертовка.

– Вы завтра зайдите после обеда, мадам, – поблагодарив, протрещала я вслед удаляющейся паре. – Только лично вы нужны, я точно знаю. Там выбрать цвет надо и без вас никак!

– Хорошо, – обернувшись, проговорила Клэр.

– Вот и чудесно, – простонала тихо я, чувствуя, что на спине даже капельки пота выступили от напряжения. – Может удастся и Стеора привести к нам, чтобы они поговорили.

– Эй ты, рыжая, – окликнул меня в этот момент мужской голос, и я со злостью развернулась, но, увидав лакея в королевской ливрее, сверкнула приветливой улыбкой и подошла ближе.

– Чего изволите, сударь, – сделала реверанс.

– Отнеси цветы в заведение. Все. Там дама подле его величества будет сидеть. В красивом таком темно-синем бархатном платье. Поставишь корзинку подле ее ног и скажешь, что этот подарок от того, кто не может назвать свое имя, но готов помимо цветов весь мир к ее ногам положить, – строго проговорил лакей и швырнул мне целый золотой, затем завел внутрь здания.

Запрятав монету в кошелечек, я проговорила заговорщическим тоном:

– Король что ли? Это он сюда из-за этой дамы пришел?

– Цыц, – рявкнул лакей на меня.

– Молчу, – я испуганно приложила пальцы к губам.

– Вон туда, – проговорил мужчина, указав на центральный столик, за которым сидели трое мужчин и две женщины, увлеченные беседой и игрой в карты.

– А чего в масках? – хмыкнула я. – Можно подумать не понятно, что это его величество, – кивнула на высокого статного мужчину, который небрежно держал в руках карты.

– Сегодня все в масках. Маскарад, что не видишь? – недовольно процедил сквозь зубы лакей и подтолкнул меня в зал. – Иди уже, все ей интересно.

Окинув взглядом огромный зал, я поняла, что и правда в заведении какой-то праздник, поскольку все были одеты в необычные наряды и лица их были спрятаны под масками. Выдохнув, натянуто улыбнулась и бодро зашагала к столику. Едва только очутилась подле него, как женщина в синем платье удивленно посмотрела на меня.

– Мадам Регис, – пролепетала я и тут же взяла себя в руки, поставив у ее ног цветы. – Просили передать, что даритель назвать себя не может, но готов положить к вашим ногам целый мир.

– Правда? – нежным голосом проговорила женщина, удивленно посмотрев на корзину у своих ног.

– Ну да, – повела я бровью, решив не сразу уйти, а немного задержаться, хотя прекрасно понимала, что не пройдет и пары минут, как за такую наглость лакей меня вышвырнет за шиворот отсюда. – Такие прекрасные цветы купил, а заплатил всего один золотой. Я всегда думала, что тот, кто весь мир может купить, щедро платит за красоту, которую покупает ей же, – нахально глядя явно на короля, проговорила я.

– Марион! – воскликнула мадам Регис, испуганно посмотрев на него.

Мужчина в маске сначала даже опешил от того, что я сказала, затем разразился хохотом. Махнув рукой, он подозвал лакея.

– Дай девчонке еще золотой, – сказал он с улыбкой. – За что я и люблю этих женщин, так за то, что никогда не лебезят. Даже перед королем, – обратился он к сидевшим рядом с ним молодым мужчинам, которые спокойно наблюдали за происходящим.

– А чего лебезить перед вами? – осмелела я. – Вы такой же мужчина, как и все остальные. Разве что денег у вас больше, да власти. Да вот только деньги имеют свойство заканчиваться, а власть могут отобрать. И кто вы тогда без всего этого? Просто мужчина. Хоть и до ужаса привлекательный, – улыбнулась я и сделала реверанс, склонив покорно голову.