Литмир - Электронная Библиотека

– Короче, есть только адрес, где она сейчас живет и в этот район тебе лучше не соваться.

– Только адрес?

– Все, – Андрей затих, – исчезла, потом появилась. Видимо, живет тихо и скрытно. Данных о работе нет, отчислений государству никаких не платит. На что живет и как не знаю. В соцсетях ноль, старый профиль удален. Я, если честно, думал, она себе богатого папика нашла и катается с ним по миру.

– Я тоже так думал, но не похоже, – вспоминаю ее растрёпанный вид. У нее точно никого сейчас нет, иначе выглядела бы Ада совсем по-другому, – сбрось адрес.

– Сброшу, – пробурчал друг, – если хочешь узнать больше, мне нужны еще зацепки, – он помолчал, – узнать бы куда она уехала.

– Не знаю, в один день ее не оказалось на вечеринки и все. Я искал, приходил к их дому, но он был уже продан. Соседи ничего вразумительного не рассказали. Оказалось, они вообще скрытно жили.

– Знаешь, – Андрей прокашлялся, – если так вспомнить, то я о ней особенно ничего и не помню, – Ада если болтала, так в основном расспрашивала. О себе говорила мало и в общем.

– Я попробую поискать новую информацию.

– Давай, мне самому уже интересно.

– Пока.

Вешаю трубку и вбиваю адрес Ады.

Чертаново, так себе район, конечно. Смотрю на карту, высоченная высотка с больше чем тысячей квартир. Муравейник. В таком легко можно затеряться при желании.

Нажимаю на педаль газа и направляюсь к ней.

Ада, я хочу знать твою тайну.

Глава 04 Ада

Боль отпустила и я спокойно приехала домой. Хотя дом, это лишь территориальное обозначение. К реальному месту, куда бы хотелось возвращаться и находиться постоянно эта унылая однокомнатная квартира-студия в жутком районе не имеет никакого отношения. Но за последние полгода я уже привыкла.

Вваливаюсь к себе и тяжело захлопываю дверь, таблетки отправляются на полку в ванной и я забираюсь в небольшую сидячую ванную. И кто придумал такие? Прислоняюсь головой к плитке и прикрываю глаза, раздумывая о сегодняшней встрече, которая всколыхнула во мне слишком много.

Четыре года прошло и многое изменилось.

Это для меня вся жизнь вертелась вокруг бесконечных больниц, фондов помощи и спонсоров, оказывающим поддержку таким как я. Надежда теплилась всегда, пока отцовские деньги не закончились. Он не выдержал и слег с инфарктом, потом умер и я осталась продолжать борьбу одна. Время шло, схемы лечения менялись и переставали работать, терпение у врачей истончалось. Мой случай слишком редкий и дорогой, а значит бессмысленно тратить на его исследования и попытки мне помочь большие деньги – так было озвучено.

Для Мирона эти годы были совсем другими. Он наверняка много работал, достиг вершин, о которых раньше только грезил. С ним точно есть рядом идеальная женщина, возможно и дети уже появились. И я не злюсь, он всего этого достоин.

Больше не злюсь и на врачей. Они правы, в мире миллионы маленьких детей с куда более простыми случаями, им и нужно помочь. А моим родителям в свое время просто нужно было сделать генетические паспорта и тогда ребенок с такой редкой и опасной для его здоровья комбинацией генов не родился бы никогда. Я лишь ошибка природы, которую она сама пытается исправить, заложив у меня внутри программу по уничтожению сосуда, носящего бракованный генофонд.

Потихоньку выбираюсь из  ванной и натягиваю на мокрое тело майку и шорты, длинные волосы заворачиваю в полотенце.

Пора возвращаться к привычной практике.

Я живу в моменте. Здесь и сейчас. Мне хорошо и тепло, я не чувствую боли. Выхожу в комнату и подхожу к окну. Смотрю на красивейшую панораму города, расселившуюся под моими ногами. Именно поэтому и была снята эта квартира. Здесь есть на что посмотреть, кроме унылых стен. Провожу ладонями по коже рук, они гладкие и нежные. У меня все хорошо. Прямо сейчас все отлично. Я не чувствую боли.

А с чудесными пилюлями, что мне достал Влад смогу достойно протянуть еще неделю. Больше смысла нет. Обезболивающие только снимаю болевой синдром, но разрушению организма они никак не препятствуют.

Снимаю с головы влажное полотенце и бросаю его на стол, прохожусь пальцами по всей длине волос вместо гребня. Распутываю и распределяю по плечам. Они гладкие и шелковистые, пряди натягиваются под пальцами и создают приятное, немного болезненное натяжение у кожи головы. Приятно.

Стук в дверь отвлекает от рутинной медитации и заставляет выругаться.

Кто вообще припёрся?

Напряженно подхожу к двери и заглядываю в глазок, от неожиданности отшатываюсь от двери и замираю.

Мирон.

Что он здесь делает?

Как узнал мой адрес?

– Ада, открывай, я слышу, что ты за этой дурацкой картонной дверью.

По голосу вроде спокоен.

Опять заглядываю в глазок и рассматриваю Мирона более пристально. Он все в той же рубашке, что был при встрече. Галстук и пиджак куда-то исчезли.

– Открывай, хватит пялиться, – губы кривятся в насмешке и я чувствую, что он смотрит прямо на меня.

– Давай ты уберёшься, Мирон. Тебя никто сюда не приглашал, – отвечаю даже не особенно повышая голос. С этой дверью можно действительно не напрягаться. – Рублевка совсем в другой стороне.

– Открывай или я вынесу дверь, будешь жить без нее.

Сволочь!

На починку двери у меня ни денег, ни времени. А в этом доме только зазевайся или обворуют, или изнасилуют. Кому что больше нравится, можно и на комплекс нарваться. Наркоши и шлюхи, алкаши и маргиналы составляют основной контингент сего многоэтажного рая.

Неуверенно щелкаю замком и рывком распахиваю дверь:

– Чего приперся? И где достал мой адрес?

– Если ты со всеми так себя ведешь, то не удивительно, что они разбежались, – Мирон засунул руки в карманы и смотрит с такой легкой ленцой, что раздражает и хочется вмазать.

– Тебя не звали, так что я не обязана быть вежливой.

– Я войду.

– Нет, – пытаюсь захлопнуть перед его носом дверь, но он легко хватает край полотна и удерживает.

– Пожалуй, войду, – оттесняет меня вглубь комнаты и спокойно входит, хлопнув за собой дверью.

– Да что ты себе позволяешь?

Наглость и навязчивость Мирона начинает меня дико бесить.

– Ты не вежливая, я не вежливый, так что мы квиты, – он останавливается посреди комнаты и начинает рассматривать убогий интерьер, – захотелось посмотреть, как ты нынче живешь.

– Посмотрел? – все еще не отхожу от двери, – теперь можешь валить.

– Пожалуй, останусь, ну раз уж в гости зашел, – Мирон присаживается на единственный стул у небольшого стола в центре комнатки и оборачивается ко мне.

Его взгляд сканирует меня и я понимаю, что после душа не слишком позаботилась об одежде. Майка и шорты на голое тело вызывают возрастающее стеснение.

Сколько мужчина не смотрел на меня вот так? Три года или больше?

– Что тебе надо, Мирон? Говори и убирайся, – пытаюсь игнорировать собственное смущение, чтобы и он его не почувствовал.

– Хочу купить твое время, – говорит он спокойно.

– Ты что-то перепутал Мирон, – смотрю на него в упор, – я собой не торгую.

Внутри начинает заполнять ярость от его намерений. Молодец, увидел меня в сложном положении и решил воспользоваться. Четыре года назад денег не было, зато теперь, видимо, думает, с ними можно позволить себе все.

– И что изменилось за эти годы? – он равнодушно смотрит на мои губы.

– Я никогда не была проституткой, – огрызаюсь на его слова.

– Так я и не предлагаю со мной спать.

– Ммм, вот как, – губы сами растягиваются в улыбке, – и что же ты будешь со мной делать?

– Пальцем не трону.

Смотрю на Мирона, свою самую отчаянную и желанную мечту. Думаю о том, что мне осталось ведь совсем чуть-чуть и я эгоистично хочу его рядом. Хотя бы ненадолго.

– Ладно, – подхожу к столу и опираюсь на него ладонями, – дарю. Десять часов своего времени, – прикрываю глаза, – пользуйся.

3
{"b":"763983","o":1}