Запах сигарет ушёл.

Окно со скрипом закрылось.

Надо мной нависла миловидная девушка с розовыми волосами. Сосудики на глазах полопались от непрекращающегося плача.

Её холодные руки погладили моё правое плечо. К счастью, оно не пекло и было по-прежнему гладкое и чистое… по крайней мере, я так ощущал.

— Андрюш, ну зачем ты так? — дрожащим голоском спросила красотка.

Если честно, то я не совсем понимал несколько вещей:

Неужели это моя мама, которой я бы дал не больше тридцати двух, может, — трёх лет?

Что с моим телом?

Почему красотка так плачет?

Почему я не могу пошевелиться? Только не говори, что это всё Витька, после того как я упал на двух пончар и отключился.

При этом в носу такой боли уже не было. То есть она была, но не такая. Я уже не чувствовал опухших бугорков перед носом, которые мне чудились после хорошего удара Витьки с ноги по моей роже. Нет, мне даже приятно стало дышать. А если свести глаза, то нос и вовсе стал более выразительным.

— Мам, а где Андрей? — послышался голос Димы. Похоже, мальчишка тоже пострадал и не мог пошевелиться, раз задавал подобные вопросы.

Неужели эта тварь с красным ирокезом подожгла меня и моего брата?!

Да нет, бред. Не может же Витька так сделать.

Или может?!

Но одно я знал точно: розововолосая красотка, которой чуть-чуть больше тридцати — это Анна, моя мама в этом мире.

Уж не знаю, кто тот парень, который так рано обрюхатил Анну, но точно могу сказать, что вряд ли он сейчас живёт в нашей квартире.

С другой стороны, у меня есть брат, который младше меня на лет восемь-девять. Значит, мужик не бросил Анну.

Или это мой единоутробный брат?.. от другого отца?

— Андрей здесь, Димуль, — улыбнулась Анна, то есть мама, смотря в сторону моего младшего брата, но при этом всё так же нависая надо мной.

— Что случилось, Ан… м-мам? — исправился я.

— Этот урод так взбесился, что успел поджечь тебя, — вновь заплакала розововолосая красотка. Хлюпая носом, мама продолжила: — Хорошо, что Михалыч пришёл на обед со смены, поэтому вовремя вмешался.

Понимая, что Михалыч — это какой-то пенсионер с магией, способной противостоять огню, я спросил:

— И что он сделал?

— Мак… максимально сэкономил на восстановлении тканей. — И девушка, отвернувшись, прикрыла локтем лицо, чтобы продолжить то, что у неё получалось сейчас лучше всего.

Пока мама ревела, в палату вошёл ещё кто-то. Я всё так же не мог ворочать головой, поэтому только слушал… и нюхал. Это была молодая девушка, как минимум её парфюмом пользовались школьницы магической Москвы. И это я знал наверняка, потому что и сам с Небес неоднократно удивлялся этому популярному вкусу.

— Анна Сергеевна, с кого начнём? — обратилась девушка к розововолосой красотке.

— Сандаловое дерево, пачули, мускус, ваниль, дубовый мох… — начал я. — Это Шанель номер пять?

— Д-да, — изменился голос у девушки. — Андрей, как ты узнал?!

Стоп. Она меня знает?!

— С Димы начинай, Викусь, — отошла от плача моя мама, ответив на вопрос девушки, к которой уже у меня́ куча вопросов… собственно, как и к маме.

Стоп-стоп. Что вообще происходит?

Я не понял.

Это такой прикол?

Почему я и мой брат с ожогами, а какой-то мужик подкатывает к моей маме прямо в палате, где лежат её дети почти без сознания?

И почему мама знает Вику, то есть почему Вика, которую знает моя мама, будет лечить сейчас Диму, а потом меня.

Что ещё за Вика?

— Анна Сергеевна, я понимаю, что сейчас не время, но я не могла остановить Витю вовремя. Извините. Он никогда таким не был.

Стоп, что?!

Я только попал в ваш мир, а уже столько событий в одной точке… серьёзно?!

— Стоять! — крикнул я, отчего на лбу что-то лопнуло. Почувствовал, как кровь течёт к левому глазу. Дунув нижней губой вверх, продолжил: — Значит, это ты всё-таки спасла меня и моего брата от смерти, а не Михалыч?!

— Д-да… то есть я не знаю, — волновалась девушка. Она переключилась на маму: — Извините, Анна Сергеевна, я позже зайду. — И девушка, по звукам её бахил, побежала к двери.

— Вика! Мне плохо! — снова крикнул я. — Подожди! Не уходи! У меня кровь на лбу! Ты же хотела помочь, — более спокойным голосом продолжил. — Ну так помогай. Начни с меня.

На самом деле я уловил слова мамы, мол, Михалыч сэкономил нам деньги на какой-то там операции по восстановлению тканей. И хоть сэкономил нам не Михалыч, а Вика, я всё же понимаю, что платить всё равно нужно. И для мамы это большие деньги, учитывая тот факт, что мелкий расплачивался за майонез и капусту монетами.

Так как я не могу шевелиться, а мой брат спрашивал, где я, то бишь тоже не мог пошевелить головой, то никакой операции ещё не было. А раз не было, то начать регенеративную операцию нужно не с Димы, а с меня.

Если Вика пришла нас лечить, то она будет использовать магию регенерации, которую я смогу попытаться перенять и вылечить потом Диму, чтобы сэкономить на операции брата.

Всё же деньги в нашей семье — это дичайшая проблема. И экономить на всём — это уже в порядке вещей.

Уж не знаю, как Вика активировала в себе регенеративные свойства, да и не видел я её лица, только лишь слышал, поэтому не могу точно сказать, сколько ей лет, но могу логически додумать, что по её обращению на «Вы» к моей молодой маме, по возрасту её парня с красным ирокезом и по аромату парфюма — она ненамного старше меня, а значит, опыт в регенерации небольшой. И раз опыт небольшой, то я спокойно смогу его перенять… хотя бы на минуту-другую. Этого должно хватить, чтобы восстановить телесные ткани моему брату.

— А почему ты не восстановила наши тела́ ещё там, возле дома? — прямо спросил я.

И мама, и Вика, и Дима молчали.

— Андрей, я понимаю, что ты учился слабовато, поэтому и пошёл с июня работать с Михалычем на пищевом складе, но уже такие вещи не знать — это капец, — не выдержал мой младший брат.

Похоже, я что-то не уловил, когда был богом и следил за смертными. Либо сам Отец заблокировал чарами эту информацию, поскольку давно готовил нас к такому эксперименту, а потом решил разыграть нас, мол, только-только додумался до этого. И даже моя божественная Мать ничего не сказала. Вот же хитрые боги, а.

Что же, так даже интереснее.

— И всё же, Вик, начни регенеративную операцию с меня, — завершил я.

Мама отрицать не стала, потому что заплатила, как я понял, за нас обоих. И, следовательно, с кого начинать — разница невелика.

Моя койка слегка приподнялась у изголовья, но так, чтобы тело не пекло. Я увидел шатенку с золотыми глазами. На вид лет семнадцать, как и мне. Видимо, подрабатывала здесь после школы, как и я с Михалычем на каком-то пищевом складе. И взяли Вику только потому, что красотка имела прекрасную сверхспособность. Не думаю, что её бы вот так вот сразу взяли сюда… без медицинского образования.

Не знаю, что она нашла в Витьке, но рад, что мой реципиент получит люлей от его банды за то, что подкатывал к такой красавице.

Девушка с каре улыбнулась мне. Она слегка волновалась. И это было заметно по её дрожащим нежным рукам.

— Андрей, расслабься. — И шатенка сделала глубокий вдох и выдох, показав, что мне нужно сделать то же самое.

Я впервые почувствовал, что моё тело не полностью меня слушалось. То есть моя душа находилась в теле, но само тело вело себя так, как реципиент. Другими словами, я был без трусов, и под одеялом знатно так набухло, когда Вика присела на койку, прижавшись своей попой к моему левому колену.

Как тут расслабиться, когда справа от тебя на другой койке лежит младший брат, возле него стоит мама и смотрит на тебя, а слева сидит красотка с третьим размером сочных буферов, которые стремятся к четвёртому, прямо выпирают и кричат, чтобы их кто-то спас, расстегнув тонкий халатик и сняв чёрный лифчик. Додумалась же натянуть чёрное под такой тонкий белый халат.

— Дыши медленно, плавно, а я буду восстанавливать твою кожу, — уже спокойно, без волнений сказала Вика. Сама же пропустила через себя изумрудный магический стержень, который создал спираль ДНК. — Закрой глаза и подумай о чём-то хорошем.