— А какого дихлофоса вы мне мозги пудрили горючим?! — рявкнул Федя. — За каким тапком я всю ночь мотался туда-сюда, как дурак, удирал от ментов по бездорожью, катал в своей машине всякую малолетнюю гопоту и тратил свои деньги, время и нервы?

— Пути инсектицизма неисповедимы, — ответил Клопундий, вышедший из избы с ворохом барахла, и поднял фасеточные очи к небесам.

— Ну вы жуки! — покрутил головой Федя. Больше всего на свете ему сейчас хотелось, чтобы у него в руках оказалась мухобойка величиной с избу.

— Лично я клоп.

— А я бражник.

— Кыш с поляны, раб, а то космотакси сядет на тебя, — сказал Паурон.

И правда, небо разверзлось. Стало светло, как днём, и над поляной зависло оглушительно гудящее нечто. Из дна нечта выбивался бенгальский огонь — не слишком жаркий, но Федя с Катей всё равно отбежали. Нечто село, подняло шесть боковых дверок, и насекомые быстро и без лишнего шума заняли места.

— Пока, служивый! — крикнул на прощанье Мохнурий и помахал платочком. — Не скучай без нас!

— Уж точно не буду! — громко ответил Федя.

— Раб, объявляю тебе благодарность за хорошую службу и дарую тебе звание Почётного Инсекта! — провозгласил главниссимус.

— Пасиб. А подъёмные?

— Оставляю тебе в личное пользование нашу избу. Сделаешь в ней ремонт и можешь там жить!

— Да ты сама щедрость.

— Не забывай мои проповеди! — напомнил брат Клопундий. — Я улетаю с надеждой, что зёрна упали на благодатную почву и ты станешь истинным инсектицистом!

— Можешь не сомневаться, — заверил его Федя. — Я уже чувствую, как у меня растут духовные надкрылья.

— Если когда-нибудь отремонтируешь избу для полётов, не забудь новую гмувузию залить! — проорал Жучино.

— А ты не забудь таксисту на чай дать, — посоветовал Федя. — Он через всю вселенную гнал, бедный, чтоб за десять минут успеть.

— Это беспилотник, — ответил Жучино, и люки захлопнулись.

Овальное судно снова загудело, поднялось на столпе бенгальского огня и зигзагами ушло в облака.

— А завтра в газетах опять напишут, что видели НЛО, — сказал Федя. — И ведь не поспоришь!

— Ну что, пора и нам по домам? — спросила Катя.

— Поехали. Чёртовы инсектоиды! — он погрозил кулаком дыре в облаках, которая уже начала затягиваться.

— А по-моему, они славные, — улыбнулась Катя. — Игрушки мне подарили.

— Старое барахло.

— А тебе избу.

— Старое барахло два. И на неё надо ещё умудриться оформить документы.

— Дадим объявление. Если не найдётся собственник, то можно будет оформить как свою — это не очень дорого.

— Не о таком коттедже я мечтал. — Они сели в машину, и Федя включил мотор. — Ладно, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Кадры с этими рабовладельцами гораздо ценнее. Приедем, я смонтирую фильм и закину в интернет. Сенсация будет. Ты всех шестерых засняла?

Катя удивлённо уставилась на него.

— Ой, Федь, а я их вообще не снимала. У меня только пейзажи, ветки крупным планом, снежинки. Сегодня так красиво было, всё в снегу. А про насекомых я как-то не подумала… Федь, ну зачем ты такие слова при мне произносишь? Я думала, ты вообще не умеешь ругаться. Не рви сцепление, а то я чувствую себя как в космическом корабле. А помнишь, ты мне что-то про увеличительный порошок рассказывал? Будто бы Мохнурий высыпал его в реку, и после этого вывелись большой плавунец и большая стрекоза. Как думаешь, больше точно никто не вывелся? Ну почему сразу приколистка… Я серьезно говорю. Не хотелось бы летом приехать сюда на пляж и встретиться с трёхметровой водомеркой, или, не дай бог, пиявкой. Бр-р. Ладно, молчу. Больше ни слова о насекомых. Ой, смотри, трактор полицейскую машину тащит! Не только у нас с тобой приключения. Слушай, Федь, а давай завтра весь день не отвечать на звонки? Отключим телефоны, закажем из ресторана всяких вкусностей и поставим какой-нибудь старый сериал. Должны же мы хоть немножко пожить для себя…

Эпилог

В темной-темной воде под ледяной толщей беспокойно металось что-то огромное, чёрное и блестящее. Его передняя часть была в диаметре около двух метров, в длину оно достигало не менее пятнадцати и внешне походило на кольчатый резиновый шланг, сужающийся к концу. Оно сжималось, растягивалось, свивалось кольцами и мягко билось об лёд, но не нашло выхода и устремилось вниз по течению. Маленькая речка Безрыбка впадала в речку покрупнее, та впадала в Дон, Дон впадал в Азовское море, а из моря никому не известный подземный проток шёл через весь материк, проходил под океанским дном и впадал в шотландское озеро Лох Несс.