— Мы с вами не в праве рассуждать, чем руководствовался Председатель Совета Безопасности… — кривится Картрайт, скрывая своё негодование за чашкой кофе.
— И тем не менее. Вы его видели? Это не какой-то мелкий воришка, не нарушитель порядка и даже не угонщик машин, — я понимаю, что если не выскажусь хоть кому-то, то меня просто разорвёт в клочья, — это, мать его, самый настоящий террорист, наёмник… Да у него список заслуг длиннее, чем список клиентов у проститутки в квартале красных фонарей.
Картрайт не сдерживает смешок, отставляя чашку в сторону. Смотрит на меня внимательно, словно ищет что-то. Затем согласно кивает. И всё. Но меня уже не остановить.
— Я не понимаю, какой такой здоровенный хрен отсосал этот Рамлоу, что ему все сошло с рук. Или Пирс совсем не понимает, чем может угрожать этот человек стране?
— Вы сейчас вмешиваетесь во внутреннюю политику, Нина, а это опасно. Нам неизвестны планы Правительства. Мы можем только соглашаться и подчиняться. В противном случае нас ждёт хаос. Ну, и на сколько мне помнится из досье, ваш гость всё-таки какое-то время работал на Щ.И.Т. и довольно успешно. А это о чём-то да говорит. Какой смысл Председателю Совета Безопасности держать под боком бешеную собаку, не имея на неё методов влияния.— взгляд агента темнеет, и голос угрожающе понижается.
Я действительно вторгаюсь в неизвестные мне воды, тёмные и глубокие. Тему разговора лучше сменить, пока меня не записали в диссиденты.
— Хорошо, тогда не будем смешивать политику и маньяков. Тем более, что в ней своих полно. Но Рамлоу — совершенно точно маньяк. Может, и не тот, которого мы ищем, но определённо ему место в психбольнице.
На моё заключение Картрайт лишь дёргает бровями, возвращаясь к своему кофе. Спокойствие. Необходимо выдохнуть, расслабиться и тоже допить остывший американо. И всё-таки кое-что я могу. Я могу собрать достаточно улик по пропаже девушки и возможно не одной. Этого будет достаточно, чтобы открыть новое дело на Б. Рамлоу и посадить его если не на электрический стул, то хотя бы на пожизненный срок.
В кафетерии, где мы пьём кофе, стараясь больше не касаться темы внутренней политики страны появляется Клей. Я, если честно, совершенно забыла о его присутствии, и когда встречаюсь с ним взглядом невольно вздрагиваю. Он сдержанно кивает и садится за столик неподалёку. Как всегда — одет с иголочки, не придерёшься, аккуратный, улыбчивый. Если бы не его занудство, я, возможно, и не подумала бы с ним расставаться. В целом он довольно хороший парень. Умён, тактичен, приятная внешность. Неплохо зарабатывает и вообще создаёт ощущение той самой опоры, которую ищет любая девушка. Но, видимо, я не любая. Немного жаль, что у нас ничего не получилось…
— И к какому выводу мы приходим? — вопрос Картрайт заставляет меня вынырнуть из раздумий.
— Извините, немного отвлеклась. Ночь была долгой. По поводу чего вывод? Что задержанный причастен к исчезновению?
Агент кивает, сгребая на поднос крошки и бумажку из-под бургера. Я следую её примеру. Перекус окончен и надо идти работать.
— Пока никаких выводов, вы же сами сказали, что нужно удостовериться. Буду ждать результатов анализа из дома пропавшей.
— Её муж ещё не вышел на связь?
— Не можем обнаружить его. GPS-трекер говорит, что вчера вечером он заезжал в Три Ривер, но находился не долго. Затем передатчик перестал подавать сигнал. Можно предположить, что раз ни миссис ни мистер Форесты не выходят на связь, он мог убить обоих.
— И тогда мы имеем совершенно иную картину и вместо одного маньяка — двух?
— Не хотелось бы.
— Тогда ищите Форестов, — жёстко заключает Картрайт.
Я её понимаю. Не хочется выглядеть дураками, разрываясь между серийными убийствами с похищением и бытовой драмой. Если оно таковым окажется.
— Мы ведь можем рассмотреть и тот вариант, что задержанный не имеет к делу отношения, и тогда муж мог исчезнуть не просто так? — выходя в коридор из небольшого кафетерия, задумчиво тянет агент, но так, что я почти не слышу её слов.
— Не лишено логики, но пока оставим всё как есть.
— Какое обвинение вы предъявили задержанному?
— Хранение оружия и лёгких наркотических веществ.
Агент останавливается и смотрит на меня как на единорога. Во взгляде читается такое неприкрытое недоумение, что мне хочется провалиться сквозь землю.
— Но по результатам экспертизы — подозрение в убийстве.
— В каком? Трупа нет. У вас не больше двадцати четырех часов, чтобы найти тело, иначе придётся его отпустить, и если он действительно тот, кого мы ищем уже несколько лет, то нам придётся туго. Вообще, я не вижу ничего, что заставило бы меня решить, что Рамлоу и есть наш серийник.
— Почему?
— Три года продумывать каждое убийство, тщательно подстраивать картину событий, а потом глупо проколоться на жертве, которая даже не попадает в типаж? Да и если бы такой человек хотел убить, то скорее всего не играл бы в кошки-мышки. Убил бы открыто. Рамлоу — профессиональный наёмник. Тактик. Почитайте внимательно его досье. Он способен оценить риски, да и нет ему нужды убивать ради удовольствия.
Слова агента Картрайт имеют резон. Но мой личный боевой опыт показал, что даже будучи великолепным профессионалом, никто не застрахован от того, чтобы психика однажды не выдержала и не помахала ручкой здравому смыслу. Может быть я и впрямь поторопилась с выводами? Значит, стоит поговорить с ним ещё раз, тем более, что пока нет никаких подвижек в поиске Эрла Фореста, а криминалисты не прислали отчёты.
***08.20.2018 5:18 p.m.
В фойе офиса появляется эксперт. Выражение его лица говорит само за себя и я тороплюсь узнать последние новости.
— Что-то есть?
— Не по Рамлоу. Идёмте, покажу.
Киваю. Какая разница, по кому. Сейчас главное, чтобы хоть что-то сдвинулось с мертвой точки.
В камере словно кто-то установил колесо для хомяка. Только вместо хомяка у меня восьмидесятикилограммовый мужик, и этот мужик наконец нашел себе занятие. Я бросаю взгляд на покрытое потом мускулистое тело задержанного, пока он выполняет какое-то замысловатое упражнение. Ну, не может быть ему столько лет. Не каждый молодой сможет то, что вытворяет этот.
Когда мы с коллегами устраиваем небольшое совещание за столом, Рамлоу прекращает тренировку и встает близко к решетке, так близко, что кажется, шагни он, и окажется снаружи. Весь словно обратился во внимание. От взгляда у меня по спине бегут ледяные мурашки. Такое ощущение, будто я стою возле огромного злобного пса, с которого стянули намордник, и держит его от атаки лишь тоненькая нить поводка.
Стряхиваю неприятный морок, возвращаясь в реальность. Никаких псов. Есть только закоренелый матёрый убийца в камере и работа, которую необходимо выполнить. Собственно, у криминалиста нет информации, которую мы бы уже не перевернули раз на сто, кроме, пожалуй, подтверждения слов самого задержанного. В доме Форестов Рамлоу действительно засветился. Повсюду его отпечатки пальцев, потожировые выделения, использованный презерватив со следами предэякулята, слюна на кружке, следы обуви. Но нет ни капли крови. Запрос в клинику Три Ривер подтвердил, что Мэри Форест имеет третью положительную группу. Её мужу принадлежит первая положительная. И наличие следов крови на полу в их гостинной, пусть и в незначительном количестве, только подтверждает, что случилось что-то крайне неприятное. Рогатый муженёк внезапно вернулся и застал Мэри с Рамлоу? Не слишком подходит под картину серийного убийцы: наш ублюдок не насильник. Скорее визуал.
Наш маньяк себе не изменяет, и в этот раз он так же последователен, как и в прошлые годы: машина первой жертвы нового цикла, тоже, кстати Мэри, абсолютно чистая, никаких следов, хотя очевидно, что её перегнали с места нападения.
Вторая жертва — Джессика Роузлин. Её подкараулили недалеко от заправки, по дороге от двадцатичетырехчасового магазинчика к дому. О похищении сообщил работник заправки, выскочивший отдать сдачу и увидевший сам момент нападения. Он же и описал большую тёмную классическую машину. Это была уже хоть какая-то зацепка. Но… В одном только Пермонте черных классических автомобилей свыше тысячи, а парень заправщик не смог точно описать модель.
