Роберт, стряхнув с лобового стекла машины налипший снег, с удовольствием похрустел влажным снежным комом в ладонях, чувствуя, как холод приятно проникает под кожу до самых суставов, остужая боль. Пальцы промерзли и покраснели. Подбросив на ладони снежок, Роберт огляделся по сторонам, прикидывая, в кого бы его запустить, как в детстве. Как на зло, пешеходов вокруг него не оказалось. Видно, подтаивающий первый снег заставил чопорных англичан воспользоваться услугами кэбов. Ну, или просто судьба благосклонно решила, что не стоит испытывать крепость нервов посторонних людей, когда здоровенный детина кидает в тебя увесистый и твердый комок снега.

— Привет! Не разбудил? — пытаясь уследить за дорогой, Роберт набрал номер телефона Натали. Когда еще у него выдастся возможность поговорить с девушкой он, к сожалению, не мог сказать.

— Роберт? Привет… — сонный голос Натали выдал её.

— О-о, извините. Сэм сказала, что разница во времени двенадцать часов, — немного сконфуженно пробормотал мужчина. — Я хотел удостовериться, что Вы долетели без проблем.

— Да-да, всё хорошо. Сегодня ночую в гостинице, а утром еду смотреть одно местечко… — девушка спешно затараторила в трубку, боясь, что он решит проявить тактичность и закончит разговор. — Честно говоря, разница в часовых поясах просто колоссальная. Я буду долго привыкать, что день — это ночь.

— Славно… Как самочувствие? Перелёт тяжело дался?

— О, да… Роберт, как Вы? Саманта рассказала про Сару, — стараясь смягчить тон, Натали с замиранием сердца ждала ответ.

Нет, конечно, Таннер не из тех, кто начнет жаловаться на жизнь и ее несправедливость. Он скорее наоборот, отшутится и продолжит гнуть свою линию, ожидая характерного звука лопающихся костей мира. Роберт молчал, подбирая слова.

— Натали, всё хорошо. Мне не впервой искать эту любительницу авантюр, — действительно отшутился он, даже хмыкнув в конце предложения для убедительности, словно подчеркнув ее догадку.

На самом деле в этот момент у него внутри всё сжалось, рисуя хрупкую фигурку дочери. Она, словно пламя свечи в темной комнате, ярко полыхала в сознании, не отпуская ни на мгновение, взывая к себе, словно путеводная звезда или свет маяка. Хотелось скорее найти её, вызволить из всех возможных неприятностей, прижать к себе покрепче, и как раньше, когда она была маленькой, успокаивающе гладить по рыжим, пахнущим солнцем, волосам. Тоска вцепилась в его душу акульими зубами, терзая и мотая из стороны в сторону, в попытке оставить кровоточащие раны. Тряхнув головой, усилием воли Роберт запретил себе впадать в бесполезное отчаянье. Со стороны все выглядело так, будто ему совершенно не важно, ищет он свою дочь или чью-то другую.

— Так её не похитили?

— Сэм и это сказала? — сделав ударение на «это», он недовольно задумался, до какой степени Саманта стала близка с Натали.

Похоже, придется повторить беседу с помощницей о запрете на распространение личной информации, и уж тем более на оглашение дела, которое касалось лично его. Оставалось надеяться, что прямолинейная Саманта не начала делиться с мисс Фокс постыдными подробностями его жизни. Не то, чтобы его сильно волновало, что подумает Натали, но тем не менее, он мысленно перебрал известные факты. Надо будет о многом поговорить с этой негодяйкой-помощницей по возвращении из Центрального Офиса.

— Зря я спросила…

— Я думаю, что всё обойдётся. Как только найду её, то пристрою в какой-нибудь закрытый пансионат для благородных девиц, или в Дом мисс Перегрин{?}[«Дом странных детей мисс Перегрин»* — (англ. Miss Peregrine’s Home for Peculiar Children) — Американский приключенческий фэнтезийный фильм Тима Бёртона о приюте для детей со сверхспособностями, который содержит загадочная мисс Перегрин. ], — фыркнул шутливо Таннер, нетерпеливо разглядывая светофор. — На подумать, так сказать.

Город стоял в снежной ловушке, наминая под колёсами холеных лондонских кэбов и зябнущих на ветру красных двухпалубных автобусов снежную кашу вперемешку с пылью и грязью.

— Роберт, она Вас возненавидит, — засмеялась в ответ Натали.

— Не впервой… У нас снег выпал. Зря Вы не остались до Рождества: еще каких-то пять дней, и Вы — в сказке. Здесь красиво в это время года… Гирлянды кругом… Елки, — несвязно бормоча, Роберт умудрился втиснуть свой габаритный автомобиль в образовавшийся просвет.

Сзади кто-то недовольно посигналил. По спине катились капли пота от необходимости лавировать громоздким «Фордом Эксплорер» в плотном потоке. Понимая, что больше не может держать смартфон плечом к уху, Роберт включил громкую связь и бросил гаджет на панель прямо перед глазами. Тот лег ровнёхонько под тахометром, отражая на черном экране зеленые электронные цифры. Обороты двигателя доползали до четырех тысяч. Двигаться в пробке на первой передаче было тяжело не только ему самому, но и автомобилю, что подтверждалось надсадным ворчанием двигателя.

— А тут самое настоящее лето. Ну, то есть зима, конечно, но лето. Так что я даже не знаю, кто из нас с Вами в большем выигрыше.

— Здорово… Отправлю к Вам одну занудную девицу, погостить, — сообщил он, успевая проскочить светофор прежде, чем за его спиной вновь образовался затор.

Плечи неприятно свело от напряжения. Резина была не рассчитана на снежную кашу, проскальзывая по неустойчивой поверхности, то и дело заставляя тяжелую машину повиливать кормой на поворотах. Придется заехать в сервис, поменять на более подходящую, пока не попал в ДТП.

— Это Вы о Саманте?

— Так точно. Все уши мне прожужжала о том, что хочет в отпуск в теплые края.

— А Вы? — голос Натали вдруг стал каким-то особо теплым.

Роберт не смог этого не отметить. Улыбнувшись, он вспомнил ее хитрый глубокий взгляд перед поцелуем в «Lume» и как она не хотела пропускать его внутрь помещения.

— Так я её и не держу. Сама никуда не уезжает.

— Нет, я не о том… Вы в отпуск не хотите?

— Я даже не помню, когда брал отпуск, если честно, — вдруг вспомнил он. — Кажется, перед увольнением из Скотланд-Ярда… Да, точно. Хиллари отправил меня на три недели отдыхать. Как раз в это время я успел съездить на Сицилию…

— Так, разве не по службе?

— Да-да… Привез оттуда сувенир — экстрадировали нашего подозреваемого, — хохотнул Таннер. — Который у Вас сейчас час? Где-то двенадцать?

— Половина первого ночи…

— Ого… Значит, чтобы с Вами пообщаться, нужно звонить когда в Лондоне полночь… Что ж. Я запомню.

— Вы будете мне звонить? — в интонациях скользнула надежда.

— Не часто. Может, пару раз в сутки. Когда буду скрываться от занудства помощницы… — пошутил Роберт, скользнув взглядом в зеркало заднего вида и на миг встретившись в нем с самим собой.

Тут же отвел потемневший взгляд на дорогу, сосредотачиваясь.

— Роберт, я серьезно…

— Натали… Я ничего не могу Вам пообещать сейчас. Но если будет свободное время — постараюсь позвонить. Если Вы не против, конечно.

Повисла долгая пауза. В голове потревоженным пчелиным роем гудело множество мыслей, но все они так или иначе вели его к дочери. Как она? Наверняка, напугана и в серьезном стрессе. Где она может быть и как с ней обращаются? При мысли о том, что кто-то может обидеть его девочку, тронуть хоть волос на голове или не дай бог сделать нечто худшее, Роберт понимал, что сдержать себя в руках, встретившись лицом к лицу с похитителем, у него не получится. Ему стало невыносимо тяжело от мысли, что в это Рождество не получит от дочери традиционную открытку с Рудольфом{?}[Рудольф* — красноносый северный олень, персонаж литературы и кинематографа, впервые появившийся в произведении Роберта Л. Мэя[en] в 1939 году. Рудольф, придуманный в рамках рекламной кампании универмага Montgomery Wards, приуроченной к рождественским распродажам, с тех пор стал персонажем, в первую очередь ассоциируемым с Рождеством и Санта-Клаусом.] и подписью — «От Бэмби!»

— Вы всё-таки приезжали в аэропорт, да? — спросила прямо Натали, выводя его из мысленного паралича необходимостью подобрать слова для ответа.