— Ты на манаху не кидайся, выпердыш кровавый. Реал очко на зыркало натянет.

— Гери, заткнись. Уши заворачиваются в трубочку от твоего сленга, — беззлобно произнёс коренастый парень.

«Да им абсолютно плевать, что там происходит в семнадцатом номере, — поражённо подумала Лиа. Она была не способна понять и принять столь масштабное равнодушие толпы. — Как будто уже и забыли, что девушка — наша ровесница — сейчас на грани жизни и смерти. Смогут ли её откачать? Почему она пошла на такой отчаянный шаг? Нет. Им гораздо интереснее злобно зыркать друг на друга и бросаться пафосно-угрожающими фразочками».

— Киллиан Моретти и Андре Моруа, подойдите, пожалуйста, — донёсся мелодичный голос со стороны стойки регистрации.

Участники драки в единодушном молчании двинулись вперёд, лишь тот, что подлиней, раз обернулся, дабы кинуть на Юну красноречивый взгляд. Остальные оставшиеся стоять разрозненной группой с безучастным видом разглядывали декорации фойе, всем своим видом выражая скуку или увлечённость собственными мыслями.

Круто развернувшись, Лиа направилась к лестнице.

— Ты куда? — окликнула её Юна, уже в следующий миг шагая рядом.

— В смысле куда? Ты забыла о своей соседке?

— Не то чтобы, — неловко отозвалась она. — Слушай, может ты видела здесь кого-нибудь подозрительного?

— Да тут все мутные, как будто вчера сбежали из колонии для несовершеннолетних.

— Не думаю, что кто-то из них был в колонии. Скорее из психушки тогда уж.

— Даже не знаю, что из этого хуже.

Поднявшись на второй этаж, они увидели двух мужчин, стоящих в коридоре. Из номера вышел Ларс, неся на руках тело девушки. Он аккуратно уложил её на носилки, и те двое, подняли их с пола.

Когда мимо проносили девушку, Лиа невольно задержалась взгляд на безжизненно свисающей, как у покойника, руке. Вся бригада, включая мужчину интеллигентного вида из фойе, последовала за медбратами. Последним не спеша вышел из номера консьерж Ли.

Он тихо прикрыл за собой дверь и изучающе посмотрел сначала на Юну, а затем и на Лию. На ней же он и сконцентрировал всё своё внимание. Его взгляд, как-то неприятно ощупывал, будто в голове он прикидывал, могла ли быть она замешена в столь специфичном инциденте.

— Как она? — обеспокоенно спросила Лиа. — С ней всё будет в порядке?

— Вам не о чем беспокоиться, — с улыбкой ответил консьерж Ли. — Это же вы её нашли?

Она уверенно кивнула и затем замерла, осознав, где именно её нашла.

— Можно узнать подробности? Как и почему вы оказались в семнадцатом номере?

— Ну, — протянула Лиа, обдумывая ответ. — Я знала, что Юна заселилась в этот номер. Хотела поздороваться. Дверь была открыта. Я её позвала, но никто не отозвался. А потом я… нашла эту девушку. Ну, и сразу поспешила сообщить о ней.

— Зачем же вы зашли в туалет?

— Я предположила… что Юна принимает душ…

Последовала неловкая пауза.

Консьерж Ли посмотрел на неё долгим пристальным взглядом, который перевёл затем на Юну и снова на неё. Кашлянул в кулак и, наконец, подытожил:

— Вот оно как.

— Нет, не поймите неправильно: мы не в таких отношениях, — спохватившись, добавила Лиа.

Юна отвернулась и тихо прыснула от смеха.

— Да, конечно. Но если бы и были в «таких», то это абсолютно не моё дело, — тактично отметил он. — Что ж, мне пора. А вам самое время отправиться на трудотерапию.

— Чёрт, он всё не так понял, — простонала она, как только консьерж Ли скрылся из виду. — Только я могла ляпнуть такую нелепицу.

— Давненько я не была замешена в лесбийских слухах.

— А ты умеешь подбодрить.

— Боюсь теперь нам будет гораздо тяжелее съехаться, — с тоской протянула Юна и тут же шутливо поддела её плечом. — Но я могу к тебе пробираться по ночам.

— Знакомо звучит.

— У меня есть конкуренты?

— Можно и так сказать. — Лия, сощурившись, всмотрелась в игривое лицо подруги. — И как-то вы подозрительно похожи с этим конкурентом. Даже методы выбираете одни и те же. Стоит ли мне и дальше верить в то, что вы якобы не близки?

***

Только поднявшись на третий этаж, любой натыкался на металлическую дверь с крупной табличкой, случайно пройти мимо которой было попросту невозможно. И, открыв эту массивную дверь, оказывался в огромном зале, разделённом на две рабочие области. В правой части стояли высокие парты, за которыми трудились те, кто выбрал работу с деревом, вязание или шитьё. В левой же расположились мольберты, гончарные станки и печи, а также один большой стол с собравшимися за ним любителями лепки из глины.

Само помещение не подверглось никакому косметическому ремонту. Вокруг царила суровая гранжевая роскошь: голый цементный пол да кирпичные стены с проржавевшими старыми батареями под узкими подоконниками.

— Миленькое местечко, — улыбнулась Юна и зашагала к мольбертам.

— Учитывая прогресс в ремонте от первого этажа и выше, на чердак по идее никто не поднимался, — проворчала Лия, двинувшись следом. Она подхватила пару планшетов, лежавших на стуле возле стеллажа с принадлежностями для рисования, и встала возле подруги, протянув один из них ей.

— Спасибо, — коротко поблагодарила та, продолжая разглядывать композицию, стоящую на небольшом возвышении по центру между мольбертами: вокруг бронзовой статуэтки женщины лежал десяток маленьких круглых зажжённых свечей, мягко подсвечивая её силуэт снизу вверх. — Довольно неплохая идея натюрморта с религиозными мотивами.

— А я, пожалуй, порисую на свободную тему.

— Карандашом?

Лиа мотнула головой, наблюдая за возникшей на губах Юны хитрой улыбкой.

— Карандашом, так карандашом. Нейл тоже только академический рисунок признаёт.

Она обошла её и двинулась в сторону шкафов с красками.

— Слушай, а это не Бьёрк? — послышался приглушённый голос со стороны стола для лепки. — Ну, та шизанутая, что школу бросила из-за Майка.

— У неё ещё раньше синие волосы были?

— Да, она со средней школы под фрика косит, — взволнованно отозвался кто-то из парней. Лии было интересно взглянуть на говорящего, но вместе с тем она не хотела, обернувшись, спугнуть его. — Она ещё с тем водилась… Как там его звали…

— Локксен, — угрюмо подсказал третий голос.

— Да-а. Вот кого я здесь точно не хотел бы увидеть…

— Лиа, — одёрнул её от подслушивания голос Юны, протягивающей ей пенал с карандашами. — О чём задумалась?

— Да так, о мелочах всяких, — сконфуженно отозвалась она.

— Не забивай себе голову всякой фигнёй. — Юна поставила рядом со своим мольбертом табурет, сгрудив на него масляные краски, кисти и палитру. — Думаю, в этот раз ей удалось осуществить задуманное.

— В смысле? Почему? — непонимающе посмотрела на неё Лиа. — Консьерж же сказал, что с ней всё в порядке.

— Нет. Он сказал: «вам не о чем беспокоиться». Весьма уклончивый ответ, не находишь? Да и на физиономиях санитаров всё написано. Не удивлюсь, если она там какой-нибудь жгучий коктейль намешала, что даже промывать желудок бесполезно.

— Там было несколько банок…

— Ну вот. На этот раз она видимо до мелочей всё продумала. Не знаю, какой это раз, но пока мы наблюдались в одной психушке, она не меньше пяти попыток предприняла. Мне нравилась в ней эта её некая целеустремлённость

— Крайне положительная черта характера, особенно если рассматривать её в контексте желания убить себя, — саркастично подметила Лиа. У неё засосало под ложечкой от мысли, что кто-то с такой же бездушной издёвкой мог думать и о ней. А Юна весело заулыбалась в ответ. — Так вы, значит, были знакомы?

— Не совсем, просто оказались в одном месте в одно время. Наедине никогда не общались. Да и вообще она ни с кем не общалась. Её состояние не улучшалось. Поэтому это был вопрос времени, когда ей всё же удастся.

— Мне всё же хочется верить, что её смогут спасти, — едва слышно произнесла она, прекрасно осознавая, что могла оказаться на месте этой девушки. Многие люди поддавшись эмоциональному импульсу совершают ошибки. Просто у всех эти ошибки разной величины.