Больше пока ничего улаживать не требовалось. Эмоции должны были появиться завтра. Проблемы загадочного существования Мачеяков стали в мертвую точку, позволив перевести дыхание.
Я шла в скверик, наполнившись добродушным меланхоличным интересом. Знакомство с блондином казалось каким-то нетипичным, с одной стороны удивительно строгим, а с другой - непостоянным и ни к чему не обязывающим. Я не была в состоянии предвидеть, что из этого получится и получится ли что-нибудь вообще. Воображение, вопреки привычке, ничего не подсказывало, а мозг, измученный шефом, временно отказывался работать. Я была готова только к одному, не скомпрометировать себя какой-либо инициативой.
Увидела я его внезапно, он спускался вниз намного раньше чем обычно. Я столкнулась с ним как-раз на перекрестке аллеек, вежливо не делая никаких усилий для этого. Я, правда не развернулась и не бросилась бежать, но и не чувствовала, что должна это сделать.
Он остановился, поклонился, и как-то само-собой получилось, что поздороваться стало необходимо и естественно.
- Не ждала вас увидеть в такое время, - произнесла я ни о чем не думая. - Обычно вы появляетесь позднее.
- У меня был исключительно тяжелый день, и только теперь я возвращаюсь домой, - живо ответил он. Я пытался хоть как-то сгладить последствия того, что вы так любите. Избытка неизрасходованной энергии.
Этим напоминанием он сразу же меня разозлил.
- Кто-то столкнул с рельсов паровоз? - с ядовитой доброжелательностью поинтересовалась я, медленно двинувшись вниз по аллейке.
- Не совсем. Но разбил стоящую на стоянке машину и сядет. Молодой парень, которого мне жалко, потому что он сделал это по-глупости, пьяным. А напился он от ревности к девушке.
- Шутите! Такие чувства у теперешней молодежи?!
- Это случается чаще, чем нам кажется. А парня мне жаль, он вообще-то стоящий, если бы не эта девушка из него могло что-нибудь выйти.
- А вы случайно не антифеминист?
- Не думаю. Хотя временами задумываюсь, не стать ли им. Женщины бывают просто ужасными.
- Мужчины тоже, - убежденно ответила я и остановилась. - Я не хочу навязываться, но не могли бы мы присесть? Разговор в вертикальном положении доставляет мне мучения, а встать отсюда мы можем в любой момент.
Я вспомнила, что не должна была проявлять никакой инициативы.
- Может вы спешите? - как можно скорее добавила я.
- Наоборот, я с удовольствием здесь отдохну...
Он выбрал скамейку, вытер ее, и заботливо, как паралитичку, усадил меня. Во время возни со мной он выглядел так, будто до блеска начищает редчайшую жемчужину. Осознавая значение этой вежливости, я мысленно уныло кивнула головой.
- Кажется вы хотели вернуться к теме, - потребовала я. - На каком основании вы интересуетесь мальчиком деморализованным плохой девочкой? Милиция, комиссия по делам несовершеннолетних?
- Ни то ни другое, а скорее и то и другое. Я случайно знаю парня. Девушку ему подставили специально, чтобы столкнуть с пути истинного. Наши преступные элементы иногда работают масштабно и используют самые изощренные методы.
- И зачем вам это? Вы этим занимаетесь?
- Частично. Я этим интересуюсь. Я не люблю организованной преступности, действия которой отражаются на всем обществе. Если могу, противодействую.
- Невероятно! - вырвалось у меня. - Мафия, преступления, тайны... Это же мне и нужно!
- Зачем?
Я прикусила язык. Роль Басеньки начинала меня тяготить, как ядро, привязанное к ноге. На кой черт я вообще согласилась разговаривать с паном Паляновским?!.. Ах, да, без пана Паляновского я не попала бы на эти прогулки...
- Такой у меня характер, - уныло сообщила я. - Я питаюсь сенсациями и без них ощущаю голод. Как солитер.
- Солитер предпочитает мясо. Мне кажется, что в настоящее время вам грех жаловаться на отсутствие загадок и тайн.
- Откуда вы знаете?
- Вы мне сами сказали...
- Вы говорите мне вещи от которых волосы становятся дыбом. Кажется мне, что-то, что вы делаете... вы делали и в прошлом... это то, что всегда меня притягивало. Не могла бы я как-нибудь в это впутаться?
- Нет, - спокойно ответил он, даже не пытаясь воспротивиться моим инсинуациям. - Вы не можете. Для этого надо иметь соответствующую подготовку и черты характера, которых вам недостает. Например, терпение...
Я никак не могла его понять. Если он был кем-то из тех, о ком вслух не говорят, он должен был категорически отказаться, тогда бы я точно знала, кто он. Но он вовсе не отпирался, из-за чего я терялась еще больше. Он демонстрировал искреннее радушие, из которого ничего не следовало.
На различии наших характеров сказалась разница пола. А из разницы пола естественным образом следовал брак. О браке, как таковом, у меня всегда было собственное не слишком лестное мнение. Из его ответов начало проясняться нечто, что меня удивило и что я решила выяснить не взирая на последствия, которые легко было предвидеть. Было похоже, что отстрел бизонов я веду на всех парах.
- Не знаю, будет ли это тактично, но нет ли у вас жены?
- Нет. Но была. А вы? Я имею в виду мужа.
Меня застопорило. Что я могла сказать? Врать плохо, сказать правду еще хуже. Надо было решиться, кто я, Басенька или я...
- Нет у меня никакого мужа, - решительно произнесла я, чувствуя, что признаться в существовании пана Романа Мачеяка выше моих сил. - Был, но теперь нет. Он со мной не выдержал. А что касается вашей жены, я удивлена, что ее нет, потому что она должна быть, и я даже знаю, как она должна выглядеть.
Я справедливо предположила, что его жена заставит забыть про моего мужа. Он не скрывал интереса, довольная произведенным эффектом, я описала ему его выдуманную половину. Мое описание его позабавило, но не пришлось по вкусу.
- Вот уж не знаю, понравилась бы мне она, - решил он. - Внешность еще так сяк, но характер...
- Поэтому я и решила, что ваш союз не очень счастливый. Кроме жены у вас еще должен быть кабинет с довоенным письменным столом, - продолжала я без остановки, пытаясь подавить в зародыше всякие мысли о моем муже. - В трехкомнатной квартире...
- Я живу в однокомнатной, - остановил он меня. - Письменного стола у меня вообще нет, пишу я на маленьком столике. Ради бога, откуда вы все это взяли?
