– А они точно умерли? Подтверждающие документы есть? – спросил Живцов.

– Есть, я проверил.

– Надо еще раз перепроверить. Возможно здесь какая-то ошибка или путаница… А что было дальше?

– А дальше все было, словно дети не умирали вовсе. На следующий день их увидели идущими по поселку. В своей обычной одежде, на плечах школьные рюкзаки. Их окликать стали – думали, что дети в больнице оклемались и их отпустили. Но они не отвечали. Шли молча, смотрели только вперед. И за руки держались, чего раньше не было. В тот же день весть, что они умерли, до поселка все же добралась. Тогда все и поняли, что они призраки, духи. Кто-то посчитал, что дети стали ими за грехи их бабки-колдуньи, а кто-то – что это произошло по ее злой воле. С тех пор, вот уже год их видят каждое утро уходящими из ее дома, а вечером они возвращаются. И всегда держатся за руки.

– Значит, все сразу в это поверили. Но ведь призраки бестелесные. Неужто никто не пробовал подойти ближе и потрогать их. Например, по голове погладить?

– Конечно, пробовали, но… – участковый вдруг осекся и напряженным голосом произнес: – Внимание, вон они идут.

По дорожке к дому колдуньи шли, держась за руки, мальчик и девочка. Лет девяти или около того. Ничего в них необычного не было. В зимних пуховичках, со школьными рюкзачками на спинах. И щечки розовые от мороза. Дети как дети.

– Да какие же они призраки, – разочарованно произнес Живцов. – Я даже их следы на свежем снегу вижу. А привидения следов не оставляют.

– Вот почему я Вас вокруг повел. Чтобы на тропинке наших следов не осталось, чтобы Вы их следы увидели. Каково впечатление, а? – с непонятной Живцову радостью воскликнул Мячиков.

– И каково? Если бы они шли, следов не оставляя, тогда бы я был впечатлен. А тут…

– Они могут и не оставлять. А могут и оставить, как сейчас. По настроению.

– По какому еще настроению? Что за чушь?

– А хорошее у них сейчас настроение, вот и морочат нас, забавляются. Хотят, чтобы мы их живыми считали. Наверняка знают, что мы здесь прячемся. Чуют нас.

– Да вы тут все с ума посходили! – рассердился капитан. – Я сейчас просто выйду и поговорю с ними.

– Ага, выйдите, поговорите. А я посмотрю, как у Вас это получится.

– Думаете, не получится?

– Ни у кого не получилось. Многие вот так вот к ним выходили или на дороге им встречались. А то и погладить по голове хотели – Вы об этом как раз спрашивали.

– И что?

– А то! Были вот только что они перед их глазами, раз – и уже нет их. Исчезли. Пустая дорога. И следы их на ней пропали.

– Вранье. Деревенские байки.

– Я сначала тоже так думал. Дай, думаю, выясню это раз и навсегда. Посрамлю болтунов, разносчиков слухов. Дождался, когда дети из школы будут возвращаться, и встал у них на дороге.

Живцов иронично усмехнулся:

– И они тут же исчезли?

– Можете не верить, но так и было. Помню: остановились они передо мной и посмотрели так, будто взглядом просверлили. У меня аж мороз по коже прошел. И еще губами шевелят, будто шепчут что-то, только не слышно, что. Прямо на моих глазах и пропали. В один миг, словно выключателем щелкнули. А я потом еще полчаса как будто пьяный ходил. И больше с ними встречаться уже не хотел. Даже с тех пор избегать стал. Если вдруг случайно встречал, старался в сторону с их дороги уйти, страх какой-то на меня нападал.

– А когда в сторону отходили, они не исчезали?

– Нет. Мимо проходили, словно меня и не было.

Дети, между тем, добрались до своего дома и через приоткрытую в воротах калитку прошли во двор.

– Знаете, меня Ваш рассказ как-то не убедил, – сказал Живцов. – Извините, но смахивает на какой-то местный заговор против строительства завода с привлечением мистики. И, к сожалению, я должен подозревать Вас как его участника. А также еще и того, кто оформил документы о смерти на живых детей.

Сержант вздохнул.

– Я так и думал, что Вы мне не поверите. Ну что же, тогда Вам надо все испытать на себе.

– Я это и собираюсь сделать. Сейчас пойду к Вашим живым «привидениям» в гости.

– Конечно, сходите, – спокойно и даже как-то устало произнес Мячиков. – Только подождите, когда они печь разожгут. Чтобы впечатление было посильнее.

– Так они еще и печь топят? – иронично улыбнулся Живцов. – Ну, тогда это точно привидения.

Минут через пять из трубы дома показалась тонкая струйка дыма. Живцов подождал, когда она превратиться в густые клубы, и направился к жилищу ведьмы.

Входная дверь оказалась не запертой, но, когда капитан ее открывал, она заскрипела так громко, что от задумки застать фальшивых призраков врасплох пришлось отказаться. Живцов вдруг поймал себя на мысли, что скрипа двери, когда в дом заходили дети, он почему-то не слышал, но подумал, что наверно они отворяли ее не так широко.

В сенях было прохладно, но не так, как на улице. Капитан открыл следующую дверь и вошел в хорошо натопленную комнату.

В печи возле стены шипели и потрескивали дрова, объятые языками пламени, под потолком ярко светила электрическая лампочка. За столом в центре комнаты сидели рядышком мальчик и девочка и пристально смотрели на него. Вернее, так ему показалось.

Уже через секунду Живцов понял, что это не так. Что это было всего лишь видение из прошлой жизни этого дома, которое сохранили его промерзлые стены, завешенные по углам густой паутиной.

И что за пыльным столом никто не сидит, а лампы под потолком уже давно нет и свет пробивается только через щели в рассохшихся ставнях, наглухо закрывших окна. И что в печи не пылают дрова и кроме остывшей золы он ничего в ее топке не найдет. Наверно, той самой золы от тех самых дров, что и стали причиной несчастного случая.

В Живцове вдруг пробудился инстинкт сыщика. Он решил по остаткам сгоревших дров проверить, если получится, а действительно ли несчастье произошло случайно или дети специально напихали их в печку много, не желая уезжать в детский дом.

Капитан подошел к печке, но едва протянул руку к ее чугунной дверце, как жутко пугающая мысль пронзила его голову. Живцов вдруг будто увидел, как его пальцы примерзают к ледяному металлу дверцы, а он пытается их оторвать, до крови сдирая кожу.

Страх овладел им настолько сильно, что рука сама собой отдернулась от дверцы.

«Да ну ее, – подумал Живцов. – Чего я в этой куче пепла смогу накопать?»

Он еще раз оглядел пустую и темную комнату, пронизанную холодом. Ее стены словно шептали ему: «Уходи, не тревожь нас, дай нам покой». Будто сам дом, обретший душу колдовством своей хозяйки-ведьмы, не желал отдать себя кому-то другому и захотел в одиночестве закончить свои дни.

Живцов вышел и аккуратно закрыл за собой все двери. Вдруг нахлынула тоска, словно он заходил в дом, где лежит покойник. Не оборачиваясь, капитан направился к дому, за воротами которого его ждал участковый. Голова у него кружилась и от этого его немного шатало.

А еще он был растерян. Потому что не понимал, как такой фокус с привидениями можно было сделать. Это тебе не зеркала, ниточки и двойное дно. Здесь реально был холодный, темный, давно покинутый дом.

Мячиков встретил его скорбной улыбкой, будто жалел.

– Убедились? – сказал он. – Дом пустой. И уже давно.

– Да, я убедился, – немного заплетающимся языком ответил Живцов.

– А дым-то идет, – Мячиков показал на крышу дома, где из трубы по-прежнему валил дым.

– И что это значит?

– А то, что дым – это тоже привидение. А может какая другая нечисть. Слышали, входная дверь у дома скрипит? А когда дети заходят – не скрипит. И еще дед Макар рассказывал: бывало снегу к вечеру по колено навалит, а наутро дорожки во дворе уже расчищены. Это все нечисть балует, развлекается. Ее там полон дом – ведьма поселила. Потому жители и не дают его сносить – чтобы по всему поселку не разбрелась.

– Так это они строительству мешают? А мне сказали, что привидения.

– Привидения тоже. Жители как раз не очень помешали. Пару раз собрались на митинг – не помогло. Потом в цепь стали – заслоном против приехавшей техники. Так их нанятые Гороховым молодчики из охранной конторы растащили. И вот когда бульдозеры уже площадку под строительство собрались ровнять, дети там эти появились. Бульдозеристы тут же развернулись и уехали. А охраннички строем убежали, вслед за своим командиром. Натурально строем. Жаль я эту картину не видел.