И казалось, будто время остановилось.

Маринкин голос вывел меня из задумчивого состояния, заставив переместиться с ней левее. Затем мы снова взвалили на себя вещи и последовали за вторым делящим нас вглубь каких-то дворов, подальше от рынка. Мы шли по непонятным новым тропинкам, по каждую сторону которых нас встречали уличные парикмахерские, продуктовые лавки и мороженщицы. Дойдя до какого-то забора, Саша, наш проводник, сообщил, что дом, который стоит за ним, – наш гестхаус, а номер, в котором мы будем жить, находится на втором этаже. Вручив ключи и пожелав удачно расположиться, парень ушёл.

Это было место на окраине Арамболя. У самой горы. В трёхэтажном гестхаусе, на втором этаже, посерединке, между двумя на вид такими же дверьми, располагалась наша заветная комната.

Внутри было довольно аскетично. Огромная кровать на железных ногах, застеленная узорчатым покрывалом с изображениями местного бога Ганеши, пластиковый стол у так называемого окна (на самом деле оно было выдвижное) и один пластиковый стул. В углу комнаты на стене была небольшая антресоль. Там лежали вещи, судя по всему, оставленные какими-то людьми. Удобства были в комнате. Они представляли собой открытый душ, унитаз и раковину, находящиеся в одном довольно маленьком и узком помещении.

Зато пол был из мрамора.

Мы закинули сумки на антресоль и улеглись на кровать, минуты на две застыв в усталом молчании. С того времени, как я зашла в Пулково и вышла в Даболиме, прошло двадцать пять часов. А потом ещё два часа мы ехали на такси до Арамболя.

Мы невероятно устали. Это была моя первая столь долгая, изматывающая поездка с двумя пересадками.

Маринка натёрла правую ногу и теперь лёжа заклеивала повреждённую пятку взятым с собой пластырем, скривив от боли лицо. Мы совсем не ожидали, что всё будет так тяжело.

И на фоне этой усталости, прибыв на шумный непонятный рынок в тёмное время суток, пройдясь по сомнительным тропинкам с кучей продавцов и туристов, сейчас лежали почти разочарованные и испуганные тем, куда же мы в конце концов попали. Нам казалось, что ввязались мы в совершеннейшую авантюру, ведомые вымотанностью и первыми ощущениями. Голодная и уставшая, я начала было корить себя за то, что не читала рассказы людей на туристических форумах, слепо доверяя своему непонятному зову. И совсем не хотела куда-либо выходить. Но Маринка, подверженная голоду не меньше меня, всё-таки уболтала через какое-то время покинуть наш временный дом и пойти поискать какой-нибудь пищи.

Вцепившись друг в друга, мы наугад шли по тропам, которыми вёл нас проводник, периодически сбиваясь, оборачиваясь и под дружное «да-да, точно сюда» выползая постепенно к месту, от которого мы двинули искать дом. Когда мы оказались на рынке, всё стало проще. По-прежнему шныряли всякие-разные непонятного вида люди – в дредах, с синими волосами, татуированные, в ярких кислотных платьях и футболках, – создавая атмосферу истинного хаоса.

Поглядев по сторонам, мы ясно увидели впереди, совсем недалеко от нас, окончание сумасшедшего рынка. А за ним блестело множество огоньков расставленных на столах свечей гоанского берега. Нам нужно было туда.

Пройдясь напоследок по яркой и шумной улице под громкие зазывания продавцов, мы вышли к огням.

Здесь уже было тихо и спокойно. За каждым столиком сидели щебечущие компании людей, вкушавшие местную пищу, болтающие на разных языках на разные темы, расслабленно отдыхающие в романтичной атмосфере белых уличных столиков, хаотично разбросанных прямо на песке берега. А впереди где-то в темноте было море.

Его звуки доносились до нас ещё с рынка, куда мы выбрели из нашего гестхауса. Но здесь исполинские, мощные волны теперь уже отчётливо слышались и создавали особое состояние общения со стихией на берегу.

Мы уселись за столик, пройдя немного вперёд.

Удовлетворённые первым прекрасным увиденным, мы так же, как и сидевшие здесь люди, расслабленно расположились, сразу же скинув сандалии с белых ног и зарыв пальцы в ласковый песок.

Не прошло и трёх минут, как к нам радостно подскочил официант, пожав руки, представившись и прокричав дружелюбное «welcome». Мы порадовались такой реакции. Можно сказать, это было наше первое настоящее «welcome» за всё время. И мы принялись рассматривать огромное, на нескольких листах, меню.

Цены были копеечными. Я сразу же решила заказать знакомые мне ранее тандури-чикен и масала-чай. Маринка же ограничилась картофелем, салатом с тунцом и пивом.

А когда через полчаса нам принесли кипящую и шкворчащую на маленьких сковородках еду, мы с упоением углубились в принятие великолепной пищи, которая моментально подняла настроение и впервые поселила в голове устойчивую мысль о том, что, может быть, здесь не всё так и плохо и стоит рассмотреть Гоа под другим углом. Например, поутру. Всё было возможно.

Наевшись, мы быстро расплатились за ужин, оставив официанту хорошие чаевые, и отправились обратно спать, дабы завтра разглядеть все красоты окрестностей в свете дня.

И оказалось, что это было правильное решение.

Самое интересное и неожиданное в поездках – это утро на следующий день после приезда. То самое утро не было исключением. Выйдя из дома, мы были просто ошарашены тем, насколько окружающее нас выглядело совершенно иначе, нежели ночью. Помнится, тогда я зареклась составлять первое впечатление о месте пребывания в тёмное время суток.

Конечно, мы попали в настоящую индийскую деревню: под нашим гестхаусом бродили и куры с петухами, и даже поросята! Но вокруг нашего дома нависали огромные пальмы с уже созревшими кокосами, а впереди за ним, чуть вдалеке, виднелся белый сверкающий песок, плавно переходящий в ярко-голубое море. Это было потрясающее зрелище! Наши окна выходили почти к берегу.

Ничего не произошло: у меня не изменилась ситуация на работе, я не вышла замуж за миллионера, мои родители не выиграли в лотерею и не построили себе дом на Гавайях. Но солнце разукрашивало обстановку вокруг в настолько яркие позитивные тона, что казалось: всё самое потрясающее происходит в моей жизни именно сейчас.

С радостным воплем Маринка начала подгонять меня быстро надевать купальник и бежать на море. А я, не сильно препятствующая её желаниям, проникла под душ (предварительно убедившись, что горячей воды здесь нет), с тем чтобы подготовить кожу к загару. Начался отдых в Гоа.

Целый день мы провели на море. Мы купались и загорали, пробовали местную пищу и смеялись над индусами, забавно говорящими на английском, охотно общались с ними, весь день подходившими к нам, представителям белой кожи, за благословением их детей. Встретив всех знакомых уже ребят, с которыми мы летели на трёх самолётах в эту поездку, мы бесконечно обменивались впечатлениями о заселении, о нашем жилье, о хозяевах и рассказывали друг другу истории, которые уже успели приключиться с нами за неполные сутки, что мы находились в Гоа. Первый день оказался настолько радостным, что полностью стёр все ранее полученные ночью впечатления. Я не ожидала, что будет так хорошо.

Приближался вечер 31 декабря, и мы, заранее оповещённые нашими «гидами» о месте празднования Нового года нашей группой, собрались в свои гесты, с тем чтобы прихорошиться.

Помню, тогда я постепенно и очень неожиданно для себя начала забывать своего поклонника, с которым была до своей поездки в Индию. Странно получалось, но перед полётом я не могла отойти от него ни на шаг. А сейчас… будто всё было ненастоящим. Будто настоящее начиналось только сейчас. А до этого была такая мягкая, перинная прелюдия.

И с тех пор я больше ни разу ему не позвонила. Хотя ещё в аэропорту мы переписывались. Я не позвонила ему ни тогда, ни через неделю, ни через две. И не ответила даже тогда, когда он уже сам меня спросил, всё ли у меня нормально и нужно ли меня встретить. Я больше ни разу ему не позвонила. Индия в один миг стёрла мне воспоминания о моей прошлой жизни, она перечеркнула всё, что было в ней ранее.