Литмир - Электронная Библиотека

Джина посоветовала мне выяснить, куда она переехала, на тот случай, если об этом меня спросит Чалмерз.

– Ладно, вот ты и выясняй, – сказал я. – А мне некогда.

Джина раздобыла нужную информацию в полицейском управлении. Оказалось, мисс Чалмерз сняла трехкомнатную меблированную квартиру на виа Кавур. Джина разузнала телефонный номер, и я позвонил.

Мисс Чалмерз, кажется, удивилась, когда услышала на другом конце провода мой голос, и мне пришлось дважды повторить свое имя, пока до нее дошло, кто говорит. Похоже, она забыла меня так же крепко, как я забыл ее, и, как ни странно, это меня задело. Она сказала, что у нее все в порядке, она прекрасно со всем справляется, спасибо. В ее голосе угадывалось легкое нетерпение, говорившее о том, что ей не нравятся мои расспросы, и еще она перешла на тот вежливый тон, каким пользуются дочки очень богатых людей, когда беседуют с работниками своих папаш, что совершенно вывело меня из себя.

Я быстро свернул разговор, снова напомнив ей, что готов сделать все, что ей потребуется, и повесил трубку.

Джина, прочитавшая все по моему лицу, тактично заметила:

– В конце концов, она же дочка миллионера.

– Да, я знаю, – отозвался я. – С этой минуты пусть заботится о себе сама. Она фактически послала меня куда подальше.

На том мы и порешили.

Следующие четыре недели я ничего не слышал о мисс Чалмерз. У меня было полно дел в редакции, поскольку через пару месяцев я собирался в отпуск, и мне хотелось, чтобы все было в ажуре к тому моменту, когда из Нью-Йорка прибудет мне на смену Джек Максвелл.

Я собирался погулять недельку по Венеции, а затем провести оставшиеся три недели на юге, на острове Искья. За последние четыре года это был первый мой отпуск, и я ждал его с нетерпением. Я собирался ехать один. Люблю побыть наедине с собой, когда выпадает возможность, и еще мне нравится, что всегда можно передумать и сменить гостиницу или срок пребывания, а если ехать с кем-нибудь, никакой свободы передвижения уже не получится.

Спустя четыре недели и два дня после моего телефонного разговора с Хелен Чалмерз мне позвонил Джузеппе Френзи, мой добрый друг, работавший в издании «Л’Италия дель пополо». Он предложил мне отправиться вместе с ним на вечеринку к кинопродюсеру Гвидо Луччино, которую тот устраивал в честь одной кинозвезды, произведшей фурор на кинофестивале в Венеции.

Я люблю итальянские вечеринки. Они шумные и веселые, всегда с отличным угощением. Я сказал Джузеппе, что заеду за ним часов в восемь.

Луччино жил в просторной квартире рядом с Порта Пинчиана[2]. Когда мы добрались до его дома, вдоль тротуара уже выстроились «кадиллаки», «роллс-ройсы» и «бугатти», на фоне которых мой «бьюик» 1954 года совершенно поблек, когда я втиснулся на последнее свободное место.

Вечеринка удалась на славу. С большинством гостей я был знаком. Среди них американцев было не меньше половины, и Луччино, питавший к американцам самые теплые чувства, запасся крепкой выпивкой. Часов в десять, пропустив не один стаканчик неразбавленного виски, я вышел в патио, чтобы полюбоваться луной и немного остыть.

В патио стояла в одиночестве девушка в белом вечернем платье. Ее обнаженные плечи и спина казались фарфоровыми в лунном сиянии. Она опиралась руками на балюстраду и, склонив голову набок, смотрела на луну. В свете луны ее светлые волосы поблескивали, как стекло. Я направился к ней и остановился рядом. И тоже принялся созерцать луну.

– Весьма недурно после той суматохи, что внутри, – заметил я.

– Да.

Она не обернулась, чтобы взглянуть на меня. Я украдкой покосился на нее.

Настоящая красавица. Мелкие черты лица, блестящие алые губы, глаза, сияющие отраженным лунным светом.

– Мне казалось, я знаю в Риме всех, – сказал я. – Как получилось, что с вами мы не знакомы?

Она повернула голову и взглянула на меня. Затем улыбнулась.

– Мы знакомы с вами, мистер Доусон, – сказала она. – Неужели я так сильно изменилась, что вы меня не узнаете?

Я таращился на нее, внезапно ощутив, как пульс у меня участился и что-то сжалось в груди.

– Я не узнаю вас, – признался я, думая, что передо мной стоит самая прекрасная женщина в Риме, такая юная и соблазнительная.

Она рассмеялась:

– Вы в этом уверены? Я же Хелен Чалмерз.

II

Моим первым порывом, когда я услышал ее имя, было сказать, как она изменилась, как я удивился, увидев, насколько она прекрасна, и наговорить прочей ерунды, однако, глядя в эти сияющие отраженным светом луны глаза, я передумал. Я понял, какой ошибкой будет сообщать очевидное.

Я провел с ней в патио полчаса. Эта неожиданная встреча выбила меня из колеи. Я отчетливо сознавал, что она дочь моего босса. Сама она тоже держалась скованно, но скучной не казалась. Мы вели разговор о разных отвлеченных предметах. Обсуждали вечеринку, говорили о том, кто есть кто, о том, как хорош оркестр и как чудесна ночь.

Меня тянуло к ней, как булавку притягивает к магниту. Я не мог отвести от нее взгляд. Я не мог поверить, что это прелестное создание – та же самая девушка, которую я встречал в аэропорту, это казалось просто невозможным.

Внезапно, посреди нашего разговора о высоких материях, она спросила:

– Вы здесь на машине?

– Ну да. Стоит на улице.

– Вы не довезете меня до дома?

– Что, прямо сейчас? – Я ощутил разочарование. – Вечеринка скоро достигнет апогея. Разве вы не хотите потанцевать?

Она внимательно посмотрела на меня. Взгляд ее голубых глаз ощупывал, вызывал неловкость.

– Извините. Я не собиралась вас торопить. Не волнуйтесь, я возьму такси.

– Ничего вы меня не торопите. Если вы действительно хотите уйти, я с радостью доставлю вас домой. Просто мне казалось, вам здесь нравится.

Она пожала плечами и улыбнулась.

– Где ваша машина?

– В конце улицы, черный «бьюик».

– В таком случае встретимся в машине.

Она отошла, а когда я хотел ее сопроводить, она вскинула руку в безошибочно читавшемся жесте. Она давала понять, что нас не должны видеть вместе.

Я позволил ей уйти вперед, пока закуривал сигарету. Внезапно все стало похоже на тайный сговор. Я заметил, что руки у меня подрагивают. Дав ей пару минут, я вернулся в набитую людьми просторную гостиную, высматривая Луччино, но, так и не увидев его, решил, что мои благодарности подождут до завтрашнего утра.

Я вышел из квартиры, спустился по лестнице и оказался на длинной улице.

Оказалось, мисс Чалмерз уже ждет в «бьюике». Я уселся на водительское сиденье.

– Поезжайте в самое начало виа Кавур.

Я поехал по виа Витторио-Венето. Обычно плотное движение в этот час немного ослабло, и у меня ушло всего десять минут, чтобы довезти ее до улицы, на которой она жила. За время пути никто из нас не проронил ни слова.

– Остановите, пожалуйста, здесь, – попросила она.

Я затормозил и вышел из машины. Обошел ее кругом, открыл для нее дверцу с пассажирской стороны. Она вышла и оглядела из конца в конец пустынную улицу.

– Подниметесь ко мне? Не сомневаюсь, у нас найдется немало тем для разговоров, – сказала она.

Я снова вспомнил, что она дочь моего босса.

– Я бы с удовольствием, но, наверное, не стоит, – ответил я. – Уже поздно. Не хочу никого беспокоить.

– Вы никого не побеспокоите.

Она двинулась по улице, а я погасил фары в машине и последовал за ней.

Я рассказываю об этом так подробно, потому что хочу, чтобы у вас сложилось верное представление о начале наших с Хелен отношений. Возможно, в это сложно поверить, однако, знай я, что в квартире никого нет: ни подруги, ни прислуги – вообще ни души, меня туда и на аркане не затащили бы. Только я не знал. Я думал, что там будет хотя бы домработница.

Но все равно меня смущало, что я иду в гости к девушке в столь поздний час. Я все гадал, как отреагирует Шервин Чалмерз, если кто-нибудь расскажет ему, что меня заметили входящим в квартиру его дочери без четверти одиннадцать вечера.

вернуться

2

Порта Пинчиана – античные ворота в Риме.

2
{"b":"763502","o":1}