— Не может быть! Цветан! Как такое вообще возможно?! Ты… Ты в этом уверен?! — Тихоня, широко распахнув от изумления глаза, потрясенно смотрит на меня, и я в ответ лишь печально улыбаюсь.
— Уверен. Сам сегодня видел их любовную переписку. Случайно получилось. Письмо лежало на столике, и я его заметил. И даже прочитал имя того, кто его написал.
— И… Кто же это?
— Какой-то принц Пеон. — я неопределенно пожимаю плечами. — Даже не знаю, кто это, но он точно не из нашего королевства. Там, на письме, даже сердечки были любовные. — я с болью в глазах через силу усмехаюсь.
— Цветан… — Тихоня, уже сама перестав плакать, сочувственно смотрит на меня. — Прости меня, пожалуйста, за то, что так сказала! Я… Просто не знала, что у вас с Розочкой все так сложилось.
— Да все в порядке! — я, вздохнув, как можно ободряюще улыбаюсь девушке. — Жизнь продолжается, и, как бы больно нам ни было, надо идти дальше. И верить, что все будет хорошо.
Она в ответ опять, как тогда, поднимает на меня свои большие глазищи, и мы вновь, как завороженные, смотрим друг на друга, не в силах оторваться.
— Тихоня, — внезапно говорю я ей. — Ты знаешь…. Так уж получилось, что у нас сегодня с тобою не самый лучший день, так может, возьмем и сходим куда-нибудь? Вместе. Только ты и я.
— Цветан! — в ее широко распахнутых глазах, смотрящих на меня, яркими огоньками горит неподдельное изумление. — Ты… Это сейчас серьезно?!
— Да! — я с теплой улыбкой смотрю на нее. — Серьезно! А почему бы и нет? Что в этом такого плохого?
— Да нет… Плохого в этом, конечно же, ничего нет. А… Куда… Мы пойдем?
— Куда пойдем? — я на миг принимаю задумчивый вид. — А давай сходим сегодня на ваш новый бергентаунский пляж! Покупаемся. Поиграем в мяч. Да и вообще, просто повеселимся! Что на это скажешь?
— На пляж? Ну… Давай! — Тихоня, утерев с мордашки последние остатки слез, сразу как-то вдруг расцветает, словно мое предложение вдохнуло в нее новые силы и желание жить. — Только, перед этим, давай сначала зайдем ко мне домой. Я сейчас без купальника, и мне нужно переодеться.
— Конечно! Если нужно, давай сходим! — я искренне и с заботой смотрю на нее, и она, отчего-то сразу вдруг смущенно покраснев, берет меня за руку, и мы, весело болтая о всякой ерунде, шагаем к ее дому. И, нежно сжимая в своей крепкой ладони ее маленькую ручку, я в этот момент вдруг неожиданно почувствовал, насколько дорога мне стала эта девушка. Девушка, которую я всегда считал всего лишь своим хорошим другом.
========== Глава-12 ==========
В доме у Тихони мы пробыли недолго. Пока я стоял в прихожей, девушка поднялась по витой лестнице на второй этаж и, быстро там переодевшись, спустилась ко мне.
— Ну, все, я готова! Пошли? — немного смущенно проговорила она.
— Пошли! — я улыбнулся. Взявшись за руки, мы вместе с нею вышли на залитую ярким солнечным светом улицу и неспешным шагом направились в сторону Бергентаунского пляжа. Всю дорогу я шутил и рассказывал разные забавные случаи из моей прошлой и нынешней жизни. Слушая их, Тихоня постоянно заливисто смеялась, то и дело вставляя в разговор случаи из своей, на что в ответ весело смеялся уже я, и так, за непринужденной дружеской беседой мы как-то незаметно с нею дошли наконец до заветного пляжа. Народу там, как всегда было, что называется, яблоку негде упасть. Ну это было и понятно, это же все-таки пляж, там народу мало не бывает. Особенно в такой прекрасный солнечный день как этот!
Найдя в сплошной массе народа свободное местечко, мы быстренько скинули с себя верхнюю одежду и, оставшись в одних плавках и купальнике, радостно понеслись в сторону плескающегося невдалеке теплого моря. Это был поистине чудесный день, ребята! Мы купались, брызгались водою, потом мокрые и довольные вылазили на берег, отдыхали, нежась под лучами теплого, ласкового солнышка, потом снова бежали в воду и снова устраивали там свои ребяческие игры. Наверное, мы с Тихоней в эти моменты и вправду походили на больших детей, настолько весело нам было.
Я так смеялся, когда учил ее плавать. Да-да! Представляете, Тихоня оказывается совершенно не умела плавать, и я, узнав об этом, просто счел своим святым долгом немедленно научить её этому великому искусству. Было так забавно, когда зайдя с нею по пояс в воду, я поддерживал её словно ребенка снизу, пока она смешно барахталась там ногами и руками, пытаясь плыть. А когда нас внезапно накрыла большая волна, Тихоня с паническим визгом повисла на мне, обвив шею руками и инстинктивно прижавшись всем своим телом. Не буду вам описывать все те чувства, ребята, которые я невольно испытал, когда её «эти» неосознанно уперлись мне в грудь и я чуть было не потерял равновесие от неожиданно охватившего меня вдруг легкого головокружения.
А как мы с нею классно полетали на водных парашютах! Вы сейчас, наверное, спросите, а что это такое? Да и я сам, ребята, если честно, до сегодняшнего дня ничего не знал об этом новом виде развлечения на пляже. Короче, вся суть заключается в том, что на тебя надевают небольшой парашют и ты, встав на водные лыжи, на большой скорости несешься на них вслед за катером, держась при этом за длинную веревку. В какой-то момент ты отпускаешь ногами лыжи и тебя поднимает на парашюте вверх, где ты, словно птица паришь на небольшой высоте, наслаждаясь восторженной смесью скорости и полета.
Честно признаюсь вам, друзья, я, когда в первый раз попробовал это, орал от восторга как ненормальный, и это было так на меня не похоже! Это чувство свободного полета ни с чем не сравнить, и когда я мягко приземлился на воду, то немедленно захотел, чтобы и Тихоня испытала то же запредельное чувство восторга, которое только что испытал я сам. Поначалу, конечно, уговорить её на это оказалось делом не таким уж и простым.
— Нет, Цветан, я не буду! — сопротивлялась девушка, узнав, что я от нее хочу.
— Но, почему? — удивленно спрашивал ее я. — Попробуй! Это же так здорово!
— Нет, Цветан, прости, но я очень боюсь! — смеялась Тихоня, шутливо отбиваясь от моих попыток утянуть её в сторону парашютов. — Лучше давай, лети сам, у тебя это так здорово получается!
— Но, я не хочу снова лететь один… — взяв её за руку, тихо проговорил я. — Если ты боишься, хочешь, я полечу с тобою? Я буду крепко тебя держать, обещаю!
— Ну… Только если с тобою! — слегка покраснев, улыбнулась она. — Ладно. Уговорил! Пошли, но только, пожалуйста, не выпускай меня во время полета, ладно? Я всё равно ещё немного боюсь высоты!
— Даю слово, что не выпущу! — шутливо приложив ладонь к голове на военный манер, я хватаю её за руку, и мы вместе бежим к ждущему нас катеру.
— Ой, мамочки, Цветан, держи меня! — боязливо кричит девушка, едва наш катер начинает набирать скорость. Я крепко обхватываю её сзади за талию, и мы мчимся по водной глади сквозь фонтаны соленых брызг поднимаемых нашими лыжами. И вот катер набирает нужную скорость, и я, отпустив ногами лыжи, легко взмываю вверх, прижимая к себе визжащую от первоначального испуга Тихоню.
— Все нормально, я рядом, я держу тебя! — ласково говорю я ей, и она, вдруг поняв, что свободно и легко парит в нескольких метрах от воды, испытывает то же чувство эйфории, что и я до этого. Чувствуя нежные объятия моих сильных рук, Тихоня окончательно успокаивается и, уже совершенно ничего не боясь, радостно кричит от восторга.
— Боже, Цветан! Как же это здорово! Я как птица парю над землею и это просто невероятно!
— Я же тебе говорил, что будет классно! — довольно улыбаясь, отвечаю я. — Ну и как ты себя сейчас чувствуешь?
— Как будто я заново родилась! — она мягко поворачивает ко мне голову, и наши глаза оказываются друг напротив друга. И глядя в эти два бездонных колодца, у меня, ребята, в этот момент совершенно пропал дар речи. Тихоня тоже молчала, и весь полет мы просто смотрели друг на друга, читая в своих глазах то, что порою просто не выразить и всеми словами. Очнулись мы только тогда, когда катер прекратил свое движение и мы с Тихоней мягко шлепнулись в воду, подняв при этом небольшой фонтан брызг.
