Фордж сильнее прижимает полотенце к животу.

— Человечка знает достаточно, чтобы собрать некоторые части воедино. Она слишком много знает, Трай.

— О чём ты говоришь? — Трайдент проводит рукой по своим светло-русым волосам. — Она почти ничего не знает. Ты уверен, что можешь ей доверять?

Фордж поднимает голову и смотрит мне в глаза. Его челюсть плотно сжата. Его взгляд напряжен. Даже при слабом освещении я вижу, какие зелёные у него радужки. Что-то смягчается в их глубине.

— Да, ей можно доверять.

— Это говорит твой член. — Трайдент качает головой.

— Это не так, — рычит Фордж.

— Так и есть, — настаивает Трайдент. — Печенье «Орео» — великолепно. Она…

— Прекрати называть её так! — в голосе Форджа звучит ярость. Он выглядит взбешённым, даже встаёт на ноги. Полотенце всё ещё прижато к его ране. Если ему больно, он этого не показывает.

— Вот видишь. Ты защищаешь её. Весь такой раздражённый.

— Я не раздражён, — рычит Фордж. — Не больше, чем обычно. — Он пожимает плечами.

Трайдент скорчил гримасу.

— Как скажешь, — признает он.

— Вы двое закончили? — спрашиваю я.

Фордж сжимает челюсти, и Трайдент кивает.

Я делаю глубокий вдох.

— Пожалуйста, скажи мне. Я полагаю, ты не совсем человек. — На секунду я прикусываю губу. — Не могу поверить, что я это сказала. Не человек… кем ещё ты можешь быть? Ты должен быть человеком. — Я хихикаю. — Верно? — Я совсем не уверена в этом. Я играю со своим кольцом. Я стараюсь больше ничего не говорить.

— Мы на четверть люди, — отвечает Фордж.

— Хотя это спорно, — вмешивается Трайдент. — Есть те, кто считает, что это нечто большее. Хотя, и ненамного.

— Давай не будем путать, — рычит Фордж.

— На четверть. — Я киваю. — Хорошо… ладно. Поняла! — Я немного волнуюсь. — А остальные три четверти? — Ладно, я очень волнуюсь! Будучи не совсем человеком, объяснило бы многое из того, что я видела сегодня.

— Вот тут-то всё и усложняется, — признаёт Фордж.

— О боже! — Трайдент проводит рукой по лицу. — Мы окажемся в полном дерьме. Я обвиню во всем тебя.

— Валяй. — Фордж не сводит с меня глаз.

Трайдент опускает голову.

— Ты же знаешь, я не оставлю тебя на произвол судьбы, — стонет он, и в его голосе слышится больше боли, чем когда Форджу выковыривали пулю из его живота.

Выковыривали.

Я вдыхаю и выдыхаю… медленно.

— Не пугайся. — Фордж поднимает руку.

Слишком поздно.

— Не буду, — киваю я.

— Мы наполовину драконы-оборотни.

Я смеюсь. Я смеюсь так сильно, что мне приходится наклониться, чтобы в последствие не пришлось накладывать швы.

— Прости.

Дракон.

Оборотень.

— Ты испугалась, — говорит Фордж, это не вопрос.

— Да, — я перестаю смеяться. Кровь отливает от моего тела. Я сажусь на ближайший диван. Больше похоже на падение. — Да, но совсем немного. — У меня пересохло во рту. Мои глаза широко раскрыты. — На самом деле ты не можешь винить меня.

— Драконы-оборотни — наполовину драконы и наполовину люди. Вот откуда берётся четверть человека. Наши матери — драконы-оборотни.

— Хорошо, — мой голос звучит пронзительно. — Судя по всему, вас гораздо больше?

Он кивает.

— А как насчёт ваших отцов?

— Мой отец — я никогда с ним не встречался — бог. — Фордж пристально смотрит на меня.

— Бог? Бог, как…? — я ломаю себе голову.

— Как Посейдон, Аид, Зевс… мы полубоги, — говорит Трайдент.

— Как Перси Джексон? — я называю имя знаменитого персонажа.

— Что? — на Форджа это не произвело впечатления. — Нет! Ничего подобного.

— Мы называем себя драконами-полубогами, — вмешивается Трайдент. — Нас немного. Драконов-оборотней тоже, хотя их гораздо больше. Человеческое население не знает ни о ком из нас, хотя большинство из нас живёт среди вас.

— Полубоги. — Это полное безумие. Может быть, мне нужна смирительная рубашка. Это и лекарства. Конечно, это объяснило бы, что произошло.

— Мой отец — Посейдон, — продолжает Трайдент. — Я никогда с ним не встречался. Никто из нас не встречался с нашими отцами, кроме Найта, но это долгая история, которую лучше оставить на другой день. Я не хочу тебя пугать.

Слишком поздно.

— Посейдон, то есть бог морей? — мой голос пронзителен. — Этот Посейдон? — Не может быть.

— Он самый, — кивает головой Трайдент.

Мой рот разинут.

— Моё имя говорит само за себя. — Он пожимает плечами, как будто это не проблема (прим. перев. — Trident — трезубец).

— А что насчёт тебя? — я поднимаю брови. — Фордж? — я хмурюсь (прим. перев. — Forge — кузница, кузнечный горн).

— Отец Форджа менее известен, — ухмыляется Трайдент.

— Мой отец — Гефест. Бог огня. Это причина, по которой у меня всё в порядке с руками. Я могу починить что угодно. — Он поднимает руки, и я не могу не пялиться на его большие ладони.

Я вслушиваюсь в каждое его слово, но он не продолжает. Трайдент развивает диалог с того места, на котором остановился Фордж.

— Не слишком хорош во взаимодействии с людьми. Но отлично ладит с автомобилями. «Починить что угодно» — это ещё мягко сказано. Ты художник, не забывай об этом.

— Дракон… Это ты его нарисовал? — вспоминаю я машину на крыше мастерской Форджа. Тот, что нарисован на боку машины.

Фордж кивает.

— Вау. Это талант. — Я всё ещё волнуюсь, но не так сильно, как следовало бы. Не человек. Наполовину дракон-оборотень. Наполовину бог. Чёрт! В это сложно поверить.

— Ты ведь веришь нам, не так ли? — спрашивает Фордж. Он кажется… уязвимым, но трудно думать о Фордже таким образом.

— Да, — киваю я. — Я имею в виду, что тебя подстрелили, — качаю головой, — а ты сидел и ел пиццу, как ни в чём не бывало.

Его плечи расслабляются.

— Могут ли драконы-оборотни на самом деле превращаться в драконов? — я так много хочу узнать.

Трайдент смеётся.

— Не смей! — предупреждает Фордж.

— О, боже мой! — я чувствую, как мои глаза расширяются. — Ты можешь перекинуться? Ты можешь, не так ли?

— Не смей, мать твою, — предупреждает Фордж. Он смотрит на Трайдента, который снова стал Весельчаком.

— Можем, — кивает Трайдент. — Мы намного медленнее делаем это, чем полноценные драконы-оборотни. Это может занять минуту или две, чтобы полностью перекинуться. Включи свет, и я покажу тебе.

— Трай… клянусь грёбанным богом! — голос Форджа понизился примерно на тысячу октав.

— Успокойся. Я не буду полностью перекидываться. Я бы не хотел ничего сломать. — он оглядывает комнату. — Мы становимся большими, — подмигивает он мне. — Кроме того, мне придётся раздеться, и тогда ты влюбишься в меня.

— Чёрта с два, — фыркаю я.

— С другой стороны, может быть, и разденусь. — Трай поднял брови, глядя на меня.

Фордж издаёт рычащий звук, который напоминает мне о диком животном. Тот, который вот-вот нападёт.

— Я шучу, — говорит Трайдент Форджу.

Я делаю, как говорит Трайдент, и щёлкаю выключателем. Когда я оборачиваюсь, он уже задрал футболку. У него также есть татуировки, хотя и не так много, как у Форджа. Он тоже хорошо сложен, хотя и не так, как…

Я прикрываю рот, когда на его груди появляется чешуя. Она зелёная с голубыми вкраплениями. Я поднимаю глаза, и зрачки Трайдента сужаются, как у рептилии. Его голубые глаза кажутся более насыщенными. Как осколки льда.

— Теперь ты можешь остановиться, — рычит Фордж. Он снова садится и при этом морщится.

— Ой. Прости. — Я направляюсь к Форджу. — Я совсем забыла о твоей травме. Сильно болит? — я расширяю глаза, чувствуя себя идиоткой. — Конечно, болит, что за глупый вопрос. Где ты хранишь свою аптечку? Предположу, что тебе не нужна медицинская помощь или…

— Я в порядке. — Я замечаю, что цвет его лица стал лучше, но всё равно Фордж выглядит измученным. Как будто ему больно.

Я опускаюсь перед ним на корточки.

— Позволь мне взглянуть. Наверное, нам следует продезинфицировать рану. Если у тебя есть повязка…