— Да, так что не такой уж и бред. — Я делаю паузу. — Я имею в виду, что ты можешь контролировать воду. Джеррод может видеть чьё-то прошлое.

— Он что-нибудь увидел у неё тогда? — перебивает Трай.

Я качаю головой.

— Ничего особенного. — Иногда случается, что Джеррод ничего не видит. Так что не такая уж большая проблема, но это бы нам облегчило жизнь. — Вернёмся к тому, о чём мы говорили. Мы даже не воспользуемся силой Рейджа и Болта. Я почти уверен, что он телепортировался.

— Звучит именно так. — Трай ковыряет этикетку на своём пиве, которое почти закончилось. — Может быть, Аид трахался не только с матерью Найта. — Он поднимает брови. — Может быть, у Найта есть сводный брат, о котором он ничего не слышал?

— Дело в том, что он не пах, как один из нас.

— Тогда кто же он такой? — Это хороший вопрос.

— Чёрт возьми, если бы я знал. — Я допиваю пиво и встаю. Я выбрасываю пустые коробки из-под пиццы в мусорное ведро вместе с бутылкой. В раковине оставалось несколько тарелок, которые я начинаю мыть.

— Что ты собираешься делать с девушкой? — спрашивает Трай, делая последний глоток пива. — Кроме очевидного. — Я слышу, как он улыбается.

— Я не собираюсь спать с ней, так что можешь выкинуть эту мысль из головы.

— Тогда я могу забрать её себе?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

Трай смеётся.

— Что тогда?

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею. Если она невиновна, я продолжу помогать ей. Нам нужно выяснить, кто этот ублюдок Слай. Что ещё более важно, что он такое и чего на самом деле хочет от Авы.

— Я не верю, что ему потребовалось три недели, чтобы найти её. Этот ублюдок может телепортироваться.

— Я тоже на это не куплюсь. Я не уверен, в чем дело, но не позволю ему заполучить Аву, — в моём голосе слышится стальная нотка.

— Похоже, некая Орео уже заставила тебя умереть от желания сунуть пальцы в банку с печеньем. Я не виню тебя, приятель. — Трай хихикает.

Я ничего не говорю.

— Будь осторожен, брат. Это всё, что я хочу сказать.

Я оборачиваюсь.

— Я всегда осторожен.

Трайдент просто смеётся; в его глазах появляется такое выражение, которое я не могу расшифровать.

***

Ава

Я не могу уснуть.

Я пыталась, кажется, несколько часов, но на самом деле прошло всего чуть больше двух. Мне кажется, что прошло так много времени, что я начинаю нервничать. У меня такое ощущение, что голова набита ватой. Это расстраивает, потому что я полностью вымотана.

Мой разум не перестаёт работать. Он не перестаёт проигрывать события последних нескольких недель. Последние несколько часов выжжены в моей голове. Что, чёрт возьми, происходит? Почему Фордж лжёт мне? Что он скрывает от меня? Не только Фордж, но и его друг. Оба они что-то скрывают. Я видела это по взглядам, которые они бросали друг на друга.

Я напрягаюсь, чтобы услышать, что там происходит. За последние полтора часа ничего не изменилось. Сначала я слышала тихий разговор. Затем легкий гул телевизора. Эта штука по-прежнему включена. Я не думаю, что слышала, как Трайдент уходил, но не могу быть в этом уверена. Только что пробило десять, так что ещё не слишком поздно.

Я бы с удовольствием что-нибудь выпила. Что-нибудь горячее, вроде ромашкового чая. У меня такое чувство, что такой парень, как Фордж, не будет пить травяной чай. Это помогло бы мне уснуть. Но я не хочу рисковать. Моя одежда всё ещё в сушилке. Всё, что у меня есть — это футболка Форджа. Никакого нижнего белья. Нет, я останусь на месте.

Я слышу странный шум. Это заставляет меня задержать дыхание на секунду или две, чтобы лучше расслышать. Я только начинаю выдыхать, когда слышу его снова. Это заставляет меня сесть на кровати.

Это прозвучало как тихий стон. Как будто кому-то больно, но он пытается сдержаться. Это из-за телевизора?

Ну вот.

Я слышу его снова, а затем шёпот. Я шокирована тем, что оказалась у двери в свою комнату. Я внимательно слушаю. Я осторожно открываю дверь. Петли должны быть смазаны маслом, потому что она не издаёт ни звука. Да, точно шёпот. Два голоса. Дело не в телевизоре. Я снова слышу шум. Как будто кто-то стонет, стиснув зубы, но не может оставаться совершенно спокойным. Гул телевизора совсем не заглушает это.

Они что-то замышляют. Уверена в этом. Пора выяснить. Я выхожу, стараясь идти как можно тише. Я не знаю, почему крадусь. Только чувствую, что должна это сделать, если хочу выяснить, что здесь происходит. В гостиной полумрак. Из-за телевизора свет мерцает. Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что вижу, и даже тогда я не совсем уверена. Мой разум не может в это поверить, потому что это… это безумная глупость!

Трайдент держит здоровенный нож над животом Форджа. Лезвие блестит. Не так, как следовало бы. Вскоре я понимаю почему, когда лезвие исчезает в животе Форджа. Нож весь в крови. В крови Форджа. Трайдент продолжает копаться в его животе. Фордж издаёт стон. Его лицо искажено болью. Его глаза зажмурены.

— Киска! — шепчет Трайдент.

— Не могу поверить, что ты не можешь её найти, — шепчет в ответ Фордж. Они говорят так тихо, что я едва могу разобрать, о чём именно. — Мне позвонить Джерроду? — стонет он. — Ты просто издеваешься. — Он снова стонет.

— У Джеррода чертовски большой опыт в таких делах. — Трайдент копается дальше.

Фордж вздрагивает, его зубы сжимаются ещё сильнее. Он достаточно хорошо справляется с тем, чтобы вести себя тихо, учитывая, что у него в животе нож. Лезвие наполовину проникло в него. Наполовину! Боже милостивый! Как он с этим мирится? У меня глаза вылезают из орбит. Я едва дышу, потому что боюсь, что они меня услышат. Если бы я не сдерживала дыхание, у меня бы началась гипервентиляция.

Затем Трайдент издаёт тихое торжествующее восклицание, заменяя лезвие пальцами и погружая их в живот Форджа. Он что-то держит в руках. Оно блестит.

— Я так и знала! — объявляю я, входя в гостиную. — Это пуля.

У Трайдента появляется меня-только-что-разоблачили выражение на лице. Он сжимает пулю в кулаке, который прячет за спину.

— Ты ходишь во сне, — пытается он. — Видишь всякое, — добавляет он.

Фордж издаёт наполовину стон, наполовину вздох. Он проводит рукой по лицу, которое даже при таком освещении выглядит бледным и потным. Неудивительно! Я смотрю на его измазанный кровью живот. В середине его пресса из шести кубиков большая дыра, которая не должна быть впечатляющей в этой ситуации, и всё же каким-то образом это так. Я задыхаюсь.

— Срань господня! Какого чёрта? Разве мы не должны вызвать скорую помощь? Этот нож стерилен? Ты врач? — спрашиваю я Трайдента. — Тебе лучше быть врачом. — Я указываю на него.

Они оба уставились на меня.

— Кто-нибудь объяснит мне, что, чёрт возьми, происходит? — кричу я.

— Ты отлично выглядишь в этой футболке. — Трайдент смотрит в область моей груди. Более того, на мои сиськи. На мне нет лифчика. Я в одной из футболок Форджа. Белая футболка с какой-то мощной машиной спереди. Она доходит мне до колен. Мои сиськи хорошо видно.

Я скрещиваю руки на груди и стараюсь скрыть как можно больше.

— Дай мне полотенце, — ворчит Фордж.

Трайдент делает, как он просит.

Фордж прижимает полотенце к животу и садится. Он морщится.

— Что теперь? — спрашивает Трайдент. — Нам нужно разрешение, чтобы рассказать что-нибудь. Людям не позволено знать.

— Почему ты всё время так обо мне говоришь? — я с трудом сглатываю, мне не нравится, к чему всё идёт. Как будто они не люди. Тогда кто? Они выглядят как люди. — Что происходит? Как тебе удалось так быстро исцелиться? Почему исчез Слай?

— Ты не сможешь рассказать ни о чем из того, что я собираюсь тебе сказать, — говорит Фордж.

— Нет! — Трайдент решительно произносит. Он качает головой. Его прозвище изменилось с Весельчака на Ворчуна. — Ты не можешь! У тебя будут проблемы.