Первый вариант церемонии выбирали главы кланов, аристократы, зажиточные горожане, высокопоставленные чиновники, для которых важна была именно репутация. Второй способ использовали обычные жители селения, рядовые шиноби... ну или представители вымирающих кланов, вроде Саске. И пусть Учиха мог пригласить многих, но это не имело смысла, так как, во-первых, живых родственников пришлось бы заменять друзьями и знакомыми, союзниками и должниками, тем самым демонстрируя своё к ним особое расположение, а во-вторых... сам брюнет не горел желанием устраивать из этого дня спектакль, в чём подруга его полностью поддерживала.
Вот они уже миновали ступеньки и остановились перед воротами, по обеим сторонам коих стояли послушники в оранжевых одеяниях. Впрочем, долго ждать им не пришлось, так как молодые мужчины поспешили потянуть за массивные дверные ручки, похожие на две вертикальные трубы, распахивая темнеющий зев прохода вглубь сооружения. В ответ на это гости лишь кивнули обитателям храма, после чего смело шагнули в сгущающийся полумрак.
Едва молодые шиноби оказались под сводами величественного здания, как створки за их спинами закрылись, заставляя окружающее пространство стать ещё чуть более тёмным, вместе с тем отсекая все посторонние звуки. Лишь потрескивание факелов, пылающих в железных кольцах на правой и левой стенах большого зала, да собственные дыхание и биение сердца в эти моменты разрушали абсолютную тишину. В воздухе же ощущались запахи благовоний, а также была разлита духовная сила, будто бы окутывающая со всех сторон подобно тёплому одеялу.
Неподалёку от дальней стены, на которой было изображено огненное солнце, в луче падающего с потолка белого света стоял настоятель храма: облачённый в оранжевые одеяния сухонький старик с лысой головой, чисто выбритое лицо которого выражало искреннее дружелюбие, сложил руки в молитвенном жесте и улыбался. Перед ним на низкой тумбе лежали скрученный в тугую трубку свиток, перетянутый золотой лентой посередине, и толстая учётная книга, с рисунком горящего очага на обложке.
Все остальные детали помещения, вроде красивой росписи потолка, украшений стен или мозаичного пола, в сознании совершенно не откладывались... несмотря ни на какие усилия разума. Впору было заподозрить применение какого-то гендзюцу, но сенсорная чувствительность молчала, а старик, будто бы прочитавший мысли молодых людей, лишь задорно сверкнул серыми глазами, в коих многолетняя мудрость и смирение соседствовали с какой-то подростковой легкомысленностью и озорством.
"Очень разносторонняя личность", - отметила про себя куноичи, вспомнив о факте того, что все настоятели Храмов Огня, как одно из обязательных условий, должны уметь создавать из своей энергии Золотого Будду (некое подобие брони из чакры, но заметно более стабильное, надёжное и требовательное как к контролю и запасу сил, так и психическому состоянию).
Настоятель не стал читать долгих лекций, не стал проповедовать идеалы своей веры... он лишь спросил о том, по доброй ли воле и в ясной памяти молодые люди идут на столь серьёзный шаг, а получив утвердительные ответы - благословил их на долгую и счастливую совместную жизнь. После этого Саске и Сакура расписались сперва в учётной книге, на абсолютно чистой странице, куда жрец коротко вписал информацию о них, проговаривая вслух каждый выводимый символ, а затем старик развязал ленту и развернул свиток. Контракт был составлен буквально несколько дней назад, перенесён на пропитанную различными составами бумагу, и теперь ожидал лишь своего подтверждения.
Первым свою подпись поставил брюнет, прокусив указательный палец и написав имя в верхней строке, затем его примеру последовала синеглазка, оставив запись чуть ниже. После этого они напитали чакрой маленькие символы фуиндзюцу, что было дополнительной подписью.
- Желаете забрать свиток с собой или оставите его на хранение храму? - уточнил настоятель, ловко свернув бумагу в трубку, чтобы затем спрятать её в деревянный тубус, который тут же запечатал крышкой.
- Заберём с собой, - озвучил итог ранней договорённости Саске.
Жрец молча вложил тубус в протянутую руку молодого мужчины, а затем связал золотой лентой левое запястье брюнета и правое запястье синеглазки. На этом они и распрощались: новоявленные муж с женой пошли в обратный путь, а старик прикрыл лучащиеся радостью глаза, спрятав кисти рук в широких руковах оранжевого одеяния.
В тишине шиноби прошли к широким дверям, которые вместе толкнули связанными руками. Створки неожиданно легко поддались и в лица молодым людям ударил яркий дневной свет, в то время как на уши обрушился шум многочисленных радующихся голосов, хлопающих ладоней и даже лающих собак. Не успели они проморгаться, как рядом буквально материализовались ещё два человека: Хьюга Хината, одетая в тёмно-синее кимоно с клановым гербом, и Нара Шикамару... согласившийся сыграть роль друга жениха.
"А ведь без Наруто... Шайнинга, на эту роль ему было практически некого взять. Разве что Какаши, но он - сенсей, и мог бы заменить скорее отца", - меланхолично подумала Сакура, чувствуя себя будто актриса на сцене театра, на которую смотрели не только десятки глаз знакомых, но и едва ли не сотни случайных зевак, прибившихся к толпе просто из любопытства.
- И как себя чувствуешь теперь, став Учиха? - с чуть грустной улыбкой на губах спросила глава великого клана.
- Хм... - приложив указательный палец свободной руки к губам, оперативница "Корня" задумалась. - Пока что... не чувствую разницы.
- Ну, во всяком случае, говорить ты уже стала как Учиха, - в свою очередь подал голос друг жениха.
- Хм, - отозвался на это Саске, чем вызвал улыбки у всех троих спутников, а затем сунул тубус в руки Нара. - Отвечаешь за него головой.
- Эй, - вяло огрызнулся Шикамару. - Я не нанимался носильщиком.
- Ты - друг жениха, Шикамару-кун, - улыбнулась ему Хината. - Гордись оказанной честью.
- Эх... - страдальчески вздохнул Нара, перехватывая контейнер поудобнее и поднимая взгляд к солнцу, из-за чего ему пришлось прищурить глаза. - Как же это напряжно...
- Идёмте к гостям, - решила поставить точку в бессмысленной болтовне синеглазка. - Саске?..
- Идём, - едва заметно улыбнулся Учиха, делая первый шаг в новую жизнь.
<p>
