Воспользовавшись техникой замены, сын старейшины сумел ускользнуть из-под удара и постарался перевести сбившееся дыхание, ощутив под ногами твердую землю. Мадара в это время подбросил катану в воздух, затем сложил серию ручных печатей и рядом с ним в совсем небольшом облаке паразитных испарений чакры, появился его двойник, который схватил меч за рукоять и молча бросился вперед, готовясь обрушить серию рубящих ударов на конкурента (оригинал в это время создавал новую технику, собираясь завершить показательный бой на высокой ноте).

     Брошенные в двойника кунаи либо прошли мимо, либо были отражены белым клинком, а затем младшему Учиха пришлось вновь вступать в ближний бой. К счастью, двойник не обладал той всесокрушающей мощью, которую демонстрировал оригинал, но даже так, превосходство в мастерстве и опыте делали его смертельно опасным.

     Во время очередной стычки, Кагеяма неожиданно ощутил, как его левую лодыжку схватили чьи-то пальцы, а бросив быстрый взгляд на землю, он увидел руку еще одного Мадары. Секундной заминкой воспользовался сам глава клана, метнувший напитанный чакрой молнии кунай, который в полете превратился в пять своих копий, на огромной скорости пронзивших сперва первого двойника, тело которого распалось клубами белого тумана, а затем вонзились в живую плоть, оставляя глубокие раны.

     - Стихия огня: огненный шар, - демонстративно неспешно сложив печати, глава клана создал очередную технику, направив ее в раненного и обездвиженного противника.

     - Стихия земли: стена, - выбежавший на арену седой мужчина упал на колени и ударил по земле ладонями, заставляя каменную преграду вырасти между сыном и атакой главы клана.

     Взрыв техники снес хлипкую преграду (все же она создавалась крайне поспешно, да еще и издалека) но продолжать сражение никто не стремился. Мадара, вопросительно вскинув бровь, многозначительно уставился своими оранжевыми глазами на вмешавшегося в поединок человека, продолжающего стоять на коленях опустив голову и прижав руки к земле. Другие Учиха, ощутив как резко наросло напряжение в воздухе, непроизвольно потянулись к оружию, готовясь в случае необходимости, встать на ту или иную сторону конфликта.

     "Нейтралы сместились к моим сторонникам... Неужели наконец-то приняли решение, за кого они? Но от последствий тихого мятежа это их не спасет", - медленно наращивая жажду крови, что без давления на разум шаринганов было довольно легко контролировать, глава клана оценил ранения Кагеямы и понял, что на этом бой можно и заканчивать, так как с пробитым животом соперник вряд ли решит строить из себя героя.

     - Что это значит, старейшина? - холодным, полным внутренней силы голосом спросил Оранжевоглазый Демон.

     - Мадара-сама, я приношу свои извинения и прошу снисхождения для моего сына, - седой мужчина, стоя на коленях согнулся в поклоне и уперся лбом в землю. - Если желаете кого-то наказать, я приму любое ваше решение, но молю вас только об одном: позвольте отправить Кагеяму в госпиталь.

     - Отец... я могу... - начал говорить недавний оппонент, но был вынужден замолчать.

     - Заткнись, идиот! - почти истерично взвыл старший мужчина. - Мадара-сама...

     - Достаточно, - прервал его все столь же холодный голос главы клана. - Учиха никогда не должны стоять на коленях, даже перед другими Учиха. Если ты сейчас же не встанешь, то не встанешь уже никогда...

     Жажда крови усилилась рывком, буквально придавив всех присутствующих к земле, но спустя всего секунду столь же внезапно ослабла, почти полностью исчезнув. Старейшина, на лбу у которого остался грязный след от земли, медленно поднялся на ноги и затравленным взглядом посмотрел на человека, уже при жизни считающегося настоящим монстром... Человека, которого они по наивности своей списали со счетов, решив, будто без шаринганов он уже не несет той опасности.

     - Забирай сына и убирайся с глаз моих, - процедил сквозь зубы Оранжевоглазый Демон. - С завтрашнего дня, вы оба - члены младшей семьи.

     - Благодарю вас, Мадара-сама, - низко поклонившись, седой шиноби кинулся к раненому джонину и подхватив его на руки, побежал прочь с полигона.

     - Есть еще кто-нибудь, кто сомневается в моей силе? - жажда крови вновь начала нарастать, а на лицо Мадары вернулась несколько безумная, яростная улыбка. - Свою меру милосердия я на сегодня исчерпал, так что следующего противника просто убью.

<p>

</p>

     Примечание к части

     Объяснения о том, какие техники и за какую цену продал Хо, будут в следующей главе.

     Жду отзывов.

<p>

<a name="TOC_id20254873"></a></p>

<a name="TOC_id20254875"></a>Глава 28

     С высоты птичьего полета и в свете полуденного солнца, плывущего по синему небосводу, украшенному пятнами белых облаков разнообразной формы, Коноха кажется не такой уж и большой, да и почти не шумной. Люди, что шиноби, что простые гражданские, будто муравьи занятые своими мелкими, но безусловно важными делами, снуют туда и сюда, толкаются на улицах и прыгают по ярким крышам домов.

     Вообще, странно называть наше поселение скрытой деревней, так как во-первых, своими размерами и количеством населения, она уже превосходит многие мелкие города страны Огня, а во-вторых, слово "скрытая", правильнее было бы заменить на "закрытая".

     "Впрочем, тут роль играет привычка шиноби: до основания Конохи кланы жили в по-настоящему скрытых деревнях, о расположении которых знали только члены входящих в их состав семей, да иногда союзники и враги. Наш городок же разве что на общую карту страны Огня еще не нанесен, но найти его может даже обычный гражданский, если пойдет по проложенной дороге".

     Со всех сторон кроме центрального входа, Коноха защищена лесом с сигнальными барьерами, контурами наложенных на местность гендзюцу, патрулями дозорных, которые отлавливают бандитов, шпионов, нежелательных гостей и просто заблудившихся крестьян. На дорогу тоже наложено какое-то гендзюцу, рассеивающее внимание и заставляющее считать, будто путь был дольше нежели на самом деле, но...