Так получилось, что в свое время даже до меня дошла информация, по которой выходило следующее: одного шиноби, судить или казнить имеет право только другой шиноби. Это правило нигде не было прописано, самураи его вовсе игнорировали, но ситуаций чтобы простой народ выносил приговор члену одного из кланов, на моей памяти вовсе не было. Обычно, для этого вызывают кого-то из покровителей, в роли которых теперь выступает Коноха, либо нанимается другой клан, если речь идет о землях нам не подконтрольных. Впрочем, свои одиночки, занимающиеся охотой за головами, имеются даже среди нашего сообщества, пусть и встречаются редко, так как их предпочитают ликвидировать при любом подходящем случае.
Так вот: пусть ситуация, из которой выходит то, что тронувшийся умом глава клана Учиха вырезал целый город, не нравится никому, но разбираться в этом деле будут хокаге и главы кланов Скрытого Листа. По словам Хаори-таичи, страну Комаров официально списали в случайные жертвы сражения между могущественными шиноби, в котором Мадара-сама вышел победителем, но получил неприятные травмы. На этом, открытая общественности часть дела обрывается, а все остальное нас уже не касается.
Даймио все же надавил на Коноху, вынудив изменить ранее намеченный план наступления на соседей и расширения границ страны Огня: теперь мы приписаны как усиление (разведка, ударная огневая мощь, прикрытие и санитарные отряды) к верным монарху самураям. Всех убеждают, что столь тесное наше сотрудничество - это временная мера, пока знать не успокоиться и не поймет, что слишком много времени и денег теряет из-за замедления военной кампании, но данное обстоятельство ничуть не улучшает настроение ни им, ни нам. На стоянках порой доходит до того, что на расстоянии в пять сотен метров друг от друга, разбиваются два самостоятельных лагеря, в которых периметр охраняется не только от возможного внешнего агрессора, но и от проникновений соседей-союзников.
"Во всем этом есть только две приятные стороны: больше времени уделяется отдыху, из-за чего удается уделить внимание экспериментам, ну и конечно же единство армии шиноби резко укрепилось. Все же теперь нам есть кого всем вместе обливать волнами презрения, насмешек, а порой и откровенной ненависти, получая в ответ все тоже самое".
Однажды вечером, сидя в палаточном лагере у костра, я спросил у Курамы:
- Хаори-таичи, а что вы знаете о призывных зверях?
- Многое, Хо-кун, - отозвалась женщина, что-то чиркающая в своем блокноте.
- Очень информативный ответ, - хмыкнула Хатару-сан, которая поверх стандартного комбинезона, ставшего не утвержденной униформой Конохи, надела легкую серую курточку.
Вздохнув, Курама убрала письменные принадлежности в маленькую сумочку на поясе и подтянув к себе ноги, сидя на бревнышке оставшемся от молодого деревца, сложила руки на коленях, устроив голову поверх перекрещенных предплечий. Ее прическа, похожая на кошачьи уши, а также лениво прищуренные глаза, вместе с расслабленной позой создавали образ настоящей сытой кошки, раздумывающей о том чтобы съесть наглую мышку, либо оставить жить дальше.
В неофициальных кругах нашу капитана-наставника знают под прозвищем Бакенэко. Какой-то сильно личной информации мне о ней за все время общения получить не удалось, так как даже во время использования техники ментальной связи, от нее ощущается легкая угроза, а разум она закрывает иллюзорным щитом (набор несвязанных между собой образов, перетекающих друг в друга). Проникнуть сквозь такой барьер можно, но незаметно это сделать может разве что кто-то опытный из ветви Яманака. Я же полезу дальше ее поверхностных мыслей только в одном случае: если главы клана Дао прикажут устранить женщину, либо выудить конкретные сведения.
"Не уверен, что без прикрытия кого-нибудь из ветви Акимичи, переживу эту попытку".
- Ну и что вы хотите узнать? - выдержав продолжительную паузу, наконец уточнила Хаори-таичи.
- Все, - отвечаю первым, опередив хьюгу где-то на полсекунды, чем заработал раздраженный взгляд девушки.
- Амбициозно, - улыбнулась уголками губ Курама. - Однако, Хо-кун, знать все - физически невозможно. Даже мой клан не знает всего о гендзюцу, а ведь мы на этом специализируемся и по уровню знаний обходим Учих, вытягивающих исключительно благодаря своим глазкам.
- Зависть слышу я в словах ваших, сенсей? - удивился Баки, вылезая из палатки вместе с Кирой (везет, что собака почти не линяет, так что нет угрозы раскрыть себя из-за клочков шерсти, но вот соседство с Абурами, Инудзуку совершенно не радует).
- Тц... - цыкнула языком Бакенеко. - Было бы чему завидовать. Ну да не о том сейчас. Пожалуй, кое-что я вам действительно могу рассказать, раз уж в ваших кланах этим не озаботились.
Наша троица затихла и обратилась в слух. В конце концов, не так уж часто таичи начинает болтать с нами, а тем более - рассказывать что-либо относительно секретное. И пусть некоторые сведения у меня есть, все же слухи в деревне и свитки в клане мне доступны, но вряд ли всему можно верить... предварительно трижды не проверив информацию в независимых источниках.
- Основных теорий происхождения призывных зверей две: первая утверждает, что их создал Рикудо-сенин, взяв за основу полуразумных зверей-ёкаев, пакостивших людям из-за природных злобности и глупости, а вторая, которую предпочитаю я, заявляет, что призывные звери - это потомки обычных животных, по тем или иным причинам развивших разум благодаря чакре, - Хаори-сан обвела нас взглядом, поочередно остановившись на каждом лице.
- Прямо как Инудзуки нинкенов, - елейным голосом произнесла Хатару-сан. - Правда, Баки-кун?
- Ага, - кивнул собачник. - При помощи селекции, мы... Эй! Ты на что это намекаешь?
- Только на то, что Кире-чан придется еще долго терпеть своего нынешнего хозяина, пока ее старшие сородичи не выведут более умную породу, - невозмутимо заявила Хьюга.
- Ррр... - Инудзука начал было вставать, но Курама полыхнула легкой жаждой убийства, сконцентрировав ее на нашей троице, мигом подавляя любые попытки беспорядков.
- Но ведь они живут в собственных мирах, - продолжаю разговор, будто и не было мелкой перепалки между сокомандниками (даже появилось ощущение, будто мы ведем себя почти как друзья).
