– Я была ТАМ!

Я закрыл глаза и прикусил губу. Ну, все… Только не поддаваться панике. Логика! Жесткая, четкая логика! Хотя, кто его знает, что еще она мне сейчас преподнесет…

– Ой, Степка, чего я видела… – заторопилась Алена, как только за нами закрылась входная дверь. – Я там такое видела…

– Чай будешь? – перебил я, помогая ей снять манто и изо всех стараясь выглядеть равнодушным.

– Да какой чай?! – завопила она. – Я там тебя видела! Тебя!

Манто выпало у меня из рук. Я ошеломленно повернулся и на непослушных ногах подошел к ней.

– Меня? Как меня? И что я делал?

– Нет уж, подожди, – засмеялась она, прыгая с размаху на диван. – Так неинтересно. Давай по порядку. Кстати, ты что-то говорил про чай…

– Это была неудачная шутка, – сказал я. – Валяй, рассказывай.

– Они позвонили мне утром…

– А кто, кто звонил? Какой голос? – взволнованно спросил я.

– Да подожди, не перебивай. Секретарша звонила, кто же еще. Сказала, что мой заказ рассмотрен, и что результат положительный. Напомнила о стоимости и сказала, что вышлют за мной машину, когда мне будет удобно. Я сказала, что у меня есть машина и спросила адрес. Но она объяснила, что у них такой порядок, и что сама я все равно их не найду.

– Ну, дальше, дальше, – нетерпеливо сказал я.

– Ну, я сказала, что мне удобно сейчас, а после обеда я занята. Тогда девушка велела мне ждать в течение получаса. Сказала, что за мной заедут двое их представителей.

– Один белобрысый, да? – быстро вставил я.

– Ну да, – удивленно сказала она. – А ты откуда …

Но я махнул рукой, чтобы она продолжала.

– Ну, мы приехали куда-то в район Шайбы. А там, хоть убей, я ничего не поняла. Куда свернули? Куда въехали? Во все глаза смотрела, старалась запомнить, а вот нет… Ничего не помню… Ну, к воротам подъехали, один вышел, нажал кнопку, что-то сказал, нам открыли.

Я молча смотрел на Алену, стараясь не пропустить ни одного слова.

– Двор красивый такой, – она вдруг перешла на шепот. – Как в английском парке. Все строгое: плиточка, газончики, статуи какие-то… Один забежал вперед, открыл дверь в офис, и я, честно тебе говорю, я обалдела… Я такого в жизни не видела. Даже в кино. Шик! Просто шик!

– Алька, конкретней, – взмолился я. – Про офис я уже все понял.

– Сначала они рассказали мне про фирму…

– Подожди, – снова перебил я. – А кто рассказывал-то?

– А менеджер вышел. Представительный такой, седой. Баритон красивый. Не говорит, а поет прямо. И напел он мне такие вещи, что даже не по себе стало. Представляешь, этот прибор, что у тебя был, это только так, забава. Игрушка для индивидуального пользования. Он, знаешь, что сделал? Руку поднял и пальцами так -щелк…

Она замолчала и хитро посмотрела на меня, ожидая вопроса.

– Ладно, ладно, давай, – хрипло сказал я. – Без театральных эффектов.

–Ну, и все пропало, – выпалила она.

– Как пропало? – оторопел я. – Куда пропало?

Довольная произведенным эффектом, она засмеялась.

– А вот так и пропало. Как в мультике. Помнишь, «Вовка в тридевятом царстве»? Он тоже там щелкал и какие-то амбалы выскакивали… Так и здесь. Щелкнул, и оказываюсь я в советской конторе конца семидесятых, типа ЖЭКа. Ты не поверишь, даже липучка с засохшими мухами висит. Бр-р-р. Ну, я, конечно, сижу, оглядываюсь… И он сидит, на меня смотрит и улыбается. А потом опять – щелк… И опять красота-а… А он и спрашивает: « Как по-вашему, где Вы сейчас, в настоящем офисе или в нарисованном? Или, может быть, тот был настоящим?». Я сказала, что хотелось бы, чтоб этот… А он: «А вот если налоговый инспектор будет на Вашем месте?». «Ну так Вы ему, наверняка, предыдущий покажете», – говорю. А он смеется: «И Вы думаете, что он засомневается, что настоящий именно тот?»

Он потом мне еще много чего рассказывал, я всего не запомнила. Что-то про связь материи и энергии, ну, которая там…

Она махнула рукой куда-то вверх.

– Ты про прибор рассказывай, – нетерпеливо сказал я.

– Ага, этот менеджер меня так и спросил, хочу ли я взять напрокат прибор, – он, кстати, у них на уровне приставки «Play station» котируется, – или поучаствовать в приключении более высокого уровня. Как он выразился, «в полевых условиях». Только предупредил, что это гораздо больше стоит. Но зато впечатлений… И вдруг предложил мне посмотреть.

– И ты, конечно, отказалась?

– Ага. Но он сказал, что это бесплатно. Что это запись приключений одного клиента, и я просто оценю уровень получаемых впечатлений. Правда, потом он извиняющимся тоном добавил, чтобы я не судила очень строго, так как клиенты порой заказывают очень странные ситуации.

Я сидел, полностью обратившись в слух. То, что она рассказывала, было не только неожиданным. Оно было просто невероятным. Заметив, что она замолчала, я только нетерпеливо махнул рукой.

– Ну и вот. Он извинился и вышел. Сказал, что этим процессом нужно управлять. И еще, чтобы я не беспокоилась, а просто сидела и смотрела. И странно так добавил, чтобы я не бегала, потому что бежать все равно некуда. Я и сижу. Минут пять сидела, потом голова закружилась, я даже за кресло схватилась и глаза закрыла на секунду. А потом открываю…

– Что, что?! – закричал я. – Что дальше было?

– Да не ори, – отмахнулась она. – Мне и сейчас не по себе, а тогда, вообще, чуть не умерла… Представляешь, открываю глаза, а передо мной мужик стоит. Задом. Араб какой-то. Голова платком завязана… Бородища черная… в руке копье… А несет от него, мама родная… И полно их вокруг, мужиков этих. Орут чего-то, мечутся взад и вперед. Женщины тоже стоят с замотанными лицами… И все куда-то вниз смотрят, пальцами показывают. А жара, господи… Пыль, песок вокруг… У меня сразу во все места столько набилось… И на зубах скрипит, и в ушах скрипит, и… ну, ладно… Но я сижу. На камне каком-то сижу, молчу-у! Трусится все, пошевелиться даже боюсь, так страшно…

…Ну, вот. А их вдруг волокут. Двоих. Избитые, жуть! Все в крови, в лохмотьях, одни глаза только и видны. Зыркают направо и налево. У одного проволока какая-то с шипами на голове намотана. Другой – тоже еле дышит, грязный, но поздоровее. И волокут их к крестам, – я только теперь заметила, что на горе два креста стоят… И к этим крестам как стали их прибивать, тут я все и поняла. Какой спектакль мне показывают… Крестилась всю дорогу, не переставая, и «Отче наш» шептала. Дальше-то я уже знала, что будет. Какой-то мужик в белом, главный, что ли, вышел, говорил долго. На этих двоих показывал. Потом опять все орать стали, руками махать… Долго орали. Мне показалось, что кого-то отпустить просят… И правда, главный руку поднял, все замолчали. Он опять говорил, говорил… А потом на одного показывает. Того, что без проволоки. Его с креста сняли и куда-то уволокли. А второй…

На глазах у Алены появились слезы. Она смахнула их и, достав платочек, шмыгнула носом.

А второго… Как они мучили… Я же рядом была. Я все, все видела… Я его глаза видела. Я лица тех арабов видела… Я чуть сознание не потеряла. Сидела и крестилась…

Она замолчала, и некоторое время сидела так, глядя перед собой.

– А потом он умер… И женщины… Как они выли… Слушай, не могу больше, принеси попить чего-нибудь.

Я послушно сходил на кухню и принес из холодильника начатую пачку апельсинового сока и стакан. Налил ей, подал. Алена выпила сок, машинально вытерла губы, продолжая смотреть куда-то в пустыню… Я осторожно дотронулся до ее колена. Она вздрогнула и, поставив стакан на стол, посмотрела на меня. Глаза ее были полны слез.

– А я? Аленка, ты же говорила, что видела меня…

– Разве я не сказала? – она посмотрела на меня с каким-то странным выражением. – Ты же был там, на кресте…

Опешив от неожиданности, я с трудом проглотил комок, поднявшийся откуда-то снизу. «Прости, Господи, прости! Не я это был! Не я! Да что же это делается такое… В церковь! В церковь завтра же сходить…»

С трудом разлепив губы, я не узнал собственный голос:

– Аленка! Ты… ты уверена, что не … Ты же сама сказала, что он весь был кровью залит… Может, это все-таки не я?…