— Но ведь там уже сейчас обнаружены месторождения золота, угля, всяких руд, опять же по железной дороге мы сможем доставлять товары из Китая, Японии и других тамошних стран.

— Когда-то в детстве мне рассказывали, как в Индии ловят обезьян, а обезьяны, надо сказать, очень ловкие животные, и так просто их не поймаешь. Так вот, охотник просто оставляет в месте, которое посещают обезьяны ящик с прорезанным в стенке круглым отверстием размером чуть меньшим, чем размер кулака обезьяны. В ящике насыпано обычное зерно. Обезьяна засовывает руку в ящик в надежде достать горсточку. И все! Она попалась. Рука с зажатым в ней зерном не проходит обратно, а выпустить добычу не позволяет жадность. Не кажется ли вам, молодой человек, что мы с той самой обезьяной близкие родственники?

Ваня уже был сам не рад, что заговорил с этим геологом, настолько желчным и злым на язык тот оказался. Кое-как скомкав разговор, Лудильщиков прикинулся, что собирается лечь спать. На удивление, и в самом деле вскоре уснул. Так и продрых до самой Казани, где в их купе подсели недостающие пассажиры. Дальнейший путь до Москвы был ничем не примечательным, разве что ближе к белокаменной закончился домашний запас продуктов, и сильно захотелось кушать.

Снова неприятно удивился столь значительной разнице в ценах между Сарапулом и Москвой. За цену обеда в златоглавой можно было бы чуть ли не пару дней питаться у себя на родине. Но куда ж деваться, когда кушать хочется, еще и свежих пирожков в дорогу закупил.

Слава богу, в поезде из Москвы в Санкт-Петербург не попал в один кубрик с желчным геологом. Хотя, тот, скорее всего, снова взял билет во второй класс. Это Ваня надумал экономить на относительно недолгой поездке и удовольствовался третьим.

Вокзал в Санкт-Петербурге встретил Лудильщикова нескончаемым шумом, создаваемым людской толпой, все тем же запахом угольного дыма и толкотней по пути к кассам, в которых ему предстояло приобрести билет на последний отрезок своего нынешнего пути.

Подошел, встал в очередь. Стоящий впереди него парень внезапно развернулся в сторону Вани:

— Ба! Лудильщиков! Ты ли это? — Вот никак не ожидал Иван встретить по дороге в академию Абашева.

— Нет, нет! Даже не однофамилец! — Поспешил откреститься Ваня, и добавил, заметив, что дворянин скептически смотрит на его китель с нарукавным шевроном Летного училища. — Он просто временно дал мне поносить свой китель.

— Вот жук! Это он нарочно, чтобы не получить взыскание за несоответствие количества нашивок его нынешнему статусу. — А ведь точно! Ваня со всей беготней перед началом летней практики совсем забыл получить у кладовщика эту самую вторую нашивку!

— Благодарю, Абашев, что напомнил. Мог получиться форменный конфуз.

— Да не за что. Я лично вообще считаю, что пора оставить все дрязги первого курса в прошлом. — Вот так да! Что это, если не приглашение к сотрудничеству? Но дворянин? Мещанина? После всех их подколок и демонстрации дворянской спеси?

— Я считаю точно также. — Осторожно ответил Иван, боясь ошибиться в своем понимании ситуации.

В это время подошла их очередь в кассе и разговор прервался.

— До отправления нашего поезда еще три часа, ты куда сейчас, в зал ожидания? — Поинтересовался Абашев, когда и Ваня получил свою картонку с обозначенными на ней названиями конечных пунктов их маршрута и сегодняшней датой.

— Не знаю. Хотелось бы еще тут лавку поискать, которая ману за деньги принимает.

— А чего продаешь? В училище в этом году будем сложные заклинания изучать, своей маны может и не хватить.

— Так накопитель не мой, приеду, и надо будет возвращать.

— А-а! Ну, тогда можешь мне продать. Ты же по копейке собрался сдавать?

— Ну, да. А цена что, везде одинаковая, что ли?

— Так пока мы на практике были, указ государя вышел. Открыли по всей Империи в городах государственные пункты приема маны. Цена фиксированная. Еще купцы в Магических лавках иногда ману принимают, вот там могут быть варианты, но это далеко не везде и не всегда.

— Не знал про указ. Так что, у меня в накопителе три тысячи двести единиц с копейками, берешь?

Абашев достал из внутреннего кармана зеленую штуковину, которую Ваня первоначально принял за портсигар.

— Вот! Новая модель! Десять тысяч вмещает. У отца на фабрике с прошлого месяца стали такие выпускать. Всего за триста рублей купцам продаем. Скоро все другие накопители только в истории, да в музеях останутся. — Абашев передал Лудильщикову в руки этот новомодный накопитель. — Сюда перекачивай.

— А большего объема тоже делаете? — Ваня плотно обхватил ладонью зеленый плоский брусок со сглаженными углами, начал перекачку.

— Делаем, но их носить в кармане неудобно, этот самый ходовой вариант.

— Тогда продвинутым магам, кому нужно разом большой объем маны, ваш накопитель может не подойти.

— Так-то да. Пожалуй, я погорячился, когда сказал, что наш все остальные накопители вытеснит. Те, что из драгоценных камней, на большие объемы, еще вполне востребованными будут. Но все равно, здорово, что люди уже научились искусственные накопители создавать, прогресс!

— А из чего он? — Поинтересовался Ваня, возвращая заполненный накопитель его владельцу.

— Вообще-то это коммерческий секрет, но основной ингредиент — жадеит. Очень твердый и прочный камень с кристаллической структурой. Его вместе с еще кое-какими добавками маги земли размягчают и после форму придают.

— Надо будет себе подобный прикупить. — Помечтал вслух Ваня, принимая от Абашева тридцать два рубля. — Не в курсе, в Царском Селе такие в продаже будут?

— Уверен в этом. Сейчас это, пожалуй, самая популярная штука у магов. Все же больше тысячи разом выложить за традиционный накопитель далеко не каждый маг в состоянии был.

Собственно, больше ничего в Санкт-Петербурге Ване и не нужно было, поэтому он просто пошел вместе с Абашевым в зал ожидания. Да не простой зал, а зал для дворян. Абашев его туда утянул. Сказал, что их мундиры вместо любых документов сойдут. И точно, пропустили без всяких вопросов.

Как вошел, так и сразу выйти захотелось, потому что тут собрались пусть и далеко не все, но многие из аристократов их академии. Не только те, что на летунов учились, но и целители, учителя, техномаги. На удивление, никто из собравшихся никак не прореагировал на присутствие в их чисто дворянском «гнезде» такого простолюдина, как Лудильщиков. Наоборот, те, с кем Ваня был хотя бы шапочно знаком по академии, вежливо ему кивнули, приветствуя, а Пелагея, так та и вовсе разом «оккупировала», перетягивая на себя все Ванино внимание.

— Рассказывай, немедленно, как ваша практика прошла, а то уже два месяца, а от Васьки ни слуху, ни духу. — Потребовала она у Вани.

— Нормально практика прошла. Васька твой вообще герой. Поселение пограничного отряда под Сандомиром от бандитов защищал, контрабандистов ловил с дирижабля, часов двести, если не больше, общим счетом налетал. Ему там доля в трофеях положена была, так наверняка, тебе что-нибудь набрал. Только, чур, я этого тебе не говорил, это вообще-то сюрприз.

— А у тебя тоже трофеи были? — Разом заинтересовалась дама предложенной темой.

— Ну, да. Вот, например. — Ваня, засучив рукав, представил к осмотру настоящие наручные часы марки Girard-Perregaux на кожаном ремешке. — Их всего десять штук у контрабандистов изъяли, мне сам полковник Самсонов распорядился в качестве части моей доли трофеев выдать.

— Ничего себе! — Послышались голоса со стороны. Оказывается, их с Пелагеей беседа привлекла внимание окружающих. Зал ожидания для знати, несмотря на элементы роскоши, на самом деле совсем крохотным был, никакого уединения.

— Да ну, господа, часы на руке — это для женщин! — Высказал свое веское мнение один из будущих целителей.

— А вот и нет! — Заспорил, задетый за живое Ваня. — Именно часы этой марки фирма выпустила целевым заказом по приказу Германского кайзера Вильгельма Первого для офицеров германского флота. Две тысячи штук. Не будете же вы утверждать, что там одни женщины служат?