Очнулся и сразу ощутил, как прекрасна жизнь. Нигде ничего не болело, да еще и целитель чем-то, что вызывает эйфорию, запулил в него со словами:

— Очнулся, болезный? Вот и хорошо! А снимать боль в таких случаях мы все равно не умеем. Только вот так, чтобы неприятные воспоминания немного сгладить.

И Ване захорошело.

Спать Ивана отправили уже к себе. Нечего зря койку занимать, если все уже прошло. И пустой накопитель изъяли. Сказали, что сами в учебную часть его передадут для зарядки. Понятно, что в этот большой накопитель сливают ману из тех белых камней, в которые Ваня ежедневный оброк вместе с другими учениками сдает. Выходит что-то типа системы, где отстающие платят маной отличникам. Очень прогрессивно!

На следующее утро вся академия была взбудоражена сообщением, что назавтра к ним сам Великий князь Александр Федорович приехать с комиссией должен. Причем, из достоверных источников донесли, что приедет шеф их заведения отнюдь не в благостном расположении духа. Чем-то они его рассердили. Куратор Ваниного курса, барон Штиглиц, даже самолично подходил к ним во время занятий, стращал, если, не дай бог, кто жаловаться затеет. Ване барон был глубоко не симпатичен, но жаловаться он не собирался, понимал, что себе дороже выйдет.

Олег Звонарев, с которым Лудильщиков решил обсудить реакцию их куратора на визит Великого князя, отозвался вообще философски:

— Скажи спасибо, что листья на деревьях в зеленый цвет красить не заставил.

— Листья? В зеленый? Но зачем? — Недоуменно переспросил сугубо гражданский человек, Ваня Лудильщиков.

— А чтоб заметно было, что вы к приезду комиссии готовились. — Непонятно ответил Олег.

На следующий день их Летное училище заполонили важные дяди со множеством сверкающих орденов. Они сидели на лекции, все время что-то записывая, даже тогда, когда лектор вообще молчал, снимали пробу в столовой. Апофеозом этого всего нашествия стала сдача студентами положенного ежедневного оброка маны. Тогда каждого сдающего начали отводить для начала в сторонку и расспрашивать о том, как протекала эта сдача в обычные дни, когда никакой комиссии в училище еще не было.

Очевидно, несмотря на все предупреждения их куратора, кто-то все же нажаловался. По крайней мере, барона Штиглица тоже отозвали в сторону, задали несколько вопросов, а потом под конвоем двух гвардейцев повели на выход из училища.

Вечером Василий, когда обсуждали это происшествие, высказался вполне определенно:

— А чего он из нас инвалидов пытался сделать? Правильно арестовали.

Еще и Афиноген из своего угла промычал что-то одобрительное. А Ваня вспомнил, как в один из первых учебных дней своим слабым и несовершенным заклинанием Малого лечения едва-едва смог запустить Васькино ядро по выработке маны после жестокого истощения, устроенного тому Штиглицем. Действительно! Власти зря никого не арестовывают!

Комиссия побыла в академии несколько дней, посверкала своими орденами и растаяла в неизвестной дали. А Ваниным сокурсникам выделили другого куратора, Вениамина Яковлевича Завгородних. И воистину, мудрые евреи правильно сказали про то, что если хочешь, чтобы человеку стало хорошо, сначала нужно сделать ему совсем плохо. После Штиглица их новый куратор воспринимался доброй и заботливой наседкой. Прям даже учиться захотелось!

А потом у Вани повысился Интеллект, «Интеллект +1» — выдала Система после очередной контрольной, и Иван вдруг внезапно понял, что он сам себя обделяет, не прорывая барьер у еще одной своей Первичной Характеристики. Очевидно, пока Характеристика стоит, уткнувшись в барьер, все обычные тренировки ее бесполезны. Единственный способ прибавки тогда — в виде бонуса от Системы за какое-нибудь достижение. Решил рискнуть! Пошел в приемную к ректору писать еще одно заявление. Дух ведь для мага не менее важен, чем Интеллект. Если последний позволяет быстрее изучать более сложные заклинания, то Дух делает их просто мощнее. Ну, и еще маны чуток добавляет. Так что заявление написал, очередной накопитель получил и отправился мучиться в санчасть.

Если от разрушения барьера на Интеллект болела голова, то в случае с Духом горело все тело! Причем, не как от соприкосновения с огнем, снаружи, а изнутри жгло. И сознание опять милосердно покинуло нашего героя.

Очнувшись, даже принюхивался, проверяя, не пахнет ли от него паленым, настолько сильные и специфические ощущения испытал. А целитель только посмеялся на такие мысли Ивана:

— Ты, парень, еще ощущений от прорыва за второй барьер не испытал, вот где подгорает.

И Ваня искренне себе посочувствовал, ведь он намерен стать не просто магом, а магом как можно более сильным, а значит, на себе испытает, насколько правдив этот целитель. А еще парень краем уха слыхал, что и третий барьер существует. Жаль, что у Системы нет Характеристики Мазохизм с какими-нибудь хорошими бонусами. Уж его-то все маги быстро бы прокачали!

— Александр! Извини, что отвлекаю! — Встретил Лудильщиков своего старшего земляка на пороге аудитории, где у второго курса как раз закончилась лекция. Мысль, посетившая голову Вани, была настолько для него животрепещущей, что он не смог дождаться ставших уже регулярными посиделок у Башенина в выходные.

— Что у тебя? — Видно было, что Александр торопится, но минутку для земляка все же изыскал.

— Когда мы ежедневно сливаем ману, какую Характеристику мы этим самым качаем?

— Понятно какую…, - и осекся. Нифига не понятно! — Всегда считал, что Дух. Но, если подумать, больше подходит Выносливость. Ладно, я еще обсужу этот твой вопрос с товарищами. После отвечу. — И Башенин убежал по своим делам.

А Иван остался. Размышлять, стоит ли ему для более быстрой прокачки в дальнейшем доводить Выносливость до первого барьера? Если подумать критически, то, конечно, стоит. Особенно, если за скорость накопления маны отвечает именно Выносливость. Так он сможет куда лучше все свои заклинания прокачать, что опять же приведет к более быстрому набору Ваней единичек Первичных Характеристик. Ну, раз сможет тренироваться с повышенной выносливостью дольше. А с другой, было очень жалко очки Свободных Характеристик до ноля спускать. Может, когда-нибудь именно этих единичек ему и не хватит, чтобы достигнуть того уровня, на котором полет без всякого дирижабля возможен будет. Но более быстрая прокачка…. И опять же эта совсем нежданная единичка в Выносливости, полученная им сегодня во время кросса. Не надумал. Оставил до ответа Башенина все как есть.

Вечер. Закуток под сенью ветвей кустарника. Наталья Якупова вновь использовала Аркашу в качестве посыльного, вызывая Ваню на их привычное место.

— Ваня! Мы не можем больше встречаться! — Голос Натальи дрожит от сдерживаемых ей сильных чувств. — Моему отцу донесли о наших встречах. Он в ярости!

— А кто у нас отец? — Ваня боялся, что девушка обидится, но все-таки спросил. Получил совершенно противоположный результат.

— Вот, почему я сразу поняла, что ты особенный! Ты совершенно не интересуешься девушками в плане получения с них чего-нибудь полезного.

«Еще как интересуюсь» — подумал Ваня, осматривая выдающиеся формы своей приятельницы, но вслух этого благоразумно не сказал, а Наталья тем временем продолжала:

— Мой отец Феликс Юсупов! — Сказала и принялась следить за выражением Ваниного лица.

— Хм. А почему у тебя фамилия другая?

— Потому что я незаконнорождённая! Но отец меня любит и принимает близкое участие в моей судьбе. И приданое за мной пообещал такое, что все самые спесивые дворяне в очередь встали. — И, помолчав, — А я не хочу, чтобы вот так, за деньги.

— Так поговори с ним. Если любит тебя, то поймет.

— Сложно там все! — Махнула рукой в направлении Вани богатая невеста.

Еще поговорили несколько минут, расставляя окончательно все точки над «и». Понятно, что никакой любви между ними и близко не было. Просто, Наталья, начитавшись романтических историй, возжелала стать музой для молодого гения. Ну, это она так решила, что гения. Потому и знакомства полезные на соседних факультетах завела и прилежно заклинания ей совершенно не нужные учила.