– Лика! – но его крик затерялся в порывах сильного ветра и вдруг он почувствовал прикосновение к шее холодной руки странной женщины, леденящей душу до замирания сердца. Последнее, что парень услышал перед тем, как потерял сознание, это собственный шёпот:

– Не надо, Лика… оставьте нас в покое.

Макс открыл глаза и первое, что увидел перед собой это золотистый потолок. Привстал на локоть и тряхнул головой, вытряхивая ужас предыдущего видения, посмотрел вокруг и ещё совсем слабо соображая, позвал:

– Лика…

Ответа не последовало.

– Ли – и – ка! – он уже сорвался на крик, но так и не получил ответа от любимой. Вскочил с огромной кровати, покрытой шкурами белых медведей и леопардов, откинул прозрачный балахон, укрывающий, будто мрачная фата и, встав на пол, сразу почувствовал, как он холоден. Посмотрел вниз и, увидев, что стоит на каменном полу босыми ногами, осмотрел себя с ног до головы и опешил: на нём не было его одежды, а какой-то длинный халат, из блестящей бело-золотистой ткани, подвязанный золотым поясом в виде змеи. Машинально потрогал его и отметил, что он металлический и очень похож на настоящую золотую цепь, пошёл вперёд и резко остановился. «Что это?» – пронеслось в воспалённом мозгу и, оглянувшись, увидел, что его пояс это действительно самая настоящая цепь, и он прикован к кровати, как собака, только не за шею, а за пояс. Парень ужаснулся и снова закричал:

– Лика! Лика! Где ты?

Но ответа снова не последовало, он попытался вырваться, однако пояс только туже затягивался на его торсе и причинял боль. Спустя пять минут бесполезных движений, Макс сел на кровать и, схватившись за голову, стал тереть виски, причитая:

«Это всё бред, болезненный бред, очередная галлюцинация, скоро пройдёт, Лика где-то рядом, мы просто не видим друг друга».

Так он просидел несколько часов и вдруг увидел как комната, заполняется густым белым туманом. Макс почувствовал острую нехватку воздуха и, начав сильно кашлять, снова потерял сознание.

Лика открыла глаза и ещё слабо соображая, попыталась встать, но не смогла, взволнованно начала двигаться и с нарастающим страхом, осознала, что привязана за руки и ноги к спинкам кровати в виде звезды, причём в обнажённом виде. Девушка от страха покрылась испариной и закричала:

– Макс! – но и ей никто не ответил.

– Макс! Макс! – тишина. Она забилась, как рыба без воды, но вырваться никак не смогла бы, даже если б обладала тройной силой. Верёвки, которыми она была привязана явно непростые, а такие крепкие, что их не порвёшь. Вдруг девушка услышала, как к ней кто-то подходит, и её сердце забилось сильнее.

– Макс, – испуганно прошептала, но тут же поняла, что ей завязали глаза чёрной повязкой. Она испугалась ещё сильнее и закричала так, что охрипла:

– Кто здесь? Где я? Макс! Помоги!

В следующую минуту девушка ощутила, как на её тело льётся ледяная струйка, и стекает по обе стороны на кровать, на шею, грудь, соски, замораживая их. Она закричала ещё и ещё, но крика уже не получилось, голос сел то ли от жуткого страха, то ли от напряжения голосовых связок. Лика начала кашлять и тут же ощутила ту же ледяную струйку на губах, затем чьи-то пальцы, которые грубо приоткрыли ей рот, и струйка потекла в горло, пришлось сглотнуть то, что в неё вливали, и вскоре как-то полегчало, размывая и притупляя все ощущения. Страх ещё оставался, но уже не такой жуткий, сердце перестало биться в горле, а крик не выходил, оставаясь на уровне мозга. И снова на её грудь потекла та же мерзкая ледяная струйка, затем на живот. Лика ощутила озноб, и жидкость стала литься на лобок и стекать в промежность, к этому ещё добавился лёгкое дуновения ветерка, как будто кто-то специально дул. «Зачем? Что со мной хотят сделать?» Эта пытка продолжалась так долго, что ей показалось, как всё внутри замерзает, но через мгновение, к чувству холода начало добавляться странное возбуждение и внутренние лепестки раскрываться и трепетать. «Нет… не надо» – пронеслось в голове. Но тот, кто находился рядом с ней, явно уже увидел, как она начала расслабляться и следующим его шагом стало лёгкое пёрышко, прикосновения которого она ощутила, у входа внутрь её тела. Оно ласкало, раздражая самую чувствительную точку и внутренние губки, затем вошло глубже и стало каким-то жёстким, требовательным. Лика не чувствовала боли, а сильнейшее возбуждение, которое нарастало и нарастало, расплавляя будто горячим свинцом, остатки сознания. Плоть не могла сопротивляться и раскрывалась сильнее и сильнее, пропуская это странное сексуальное орудие внутрь, глубже и глубже. Похоже, это уже не то нежное пёрышко, а нечто более жёсткое, царапало, как маленькая щёточка, но, мягко не создавая боли, а постепенно расслабляя её промежность шаг за шагом, доведя и тело, и мозг до полнейшего возбуждения. Лика нехотя начала глубоко дышать и метаться, голова кидалась из стороны в стороны, а с губ срывался шёпот:

– Не надо, я не хочу изменять своему любимому. Не надо… – но тело уже полностью предало, и она взорвалась, заливаясь соком желания.

Ещё миг и девушка ощутила, как по промежности начал кружить чей-то холодный палец, совершая различные движения, и плавные, и резкие, танцующие и постукивающие. Казалось, её снова хотят довести до взрыва, да такого, чтобы она уже сама начала умолять войти в неё. Лика сдерживалась, как могла, но когда палец создал древний ритм движения внутри, доходя до упора, да ещё и кто-то с двух сторон стал посасывать её соски холодными губами, одновременно руками лаская всё тело от шеи до кончиков пальцев, девушка уже не смогла сдерживаться и начала громко стонать, переходя на крик. «Боже, так их много, меня возбуждают сразу несколько мужчин, или это не мужчины? Господи, что же это за галлюцинация? Спаси меня». Это было уже слишком, многочисленные разные ласки: грудь, живот, руки, ноги, сильные толчки проворного пальца, ещё миг и она ощутила ледяные прикосновения на губах, их начали также ласкать, как и тело, насильно пробиваясь в рот, продолжая ласку её языка. У Лики закружилась голова, тело затряслось, сердце как-будто раздробилось и билось в промежности, в груди и в голове гулкими ударами. Через минуту она ощутила чей-то твёрдый член у входа в неё и снова замерла в страхе. Он тёрся о её промежность, дразня и желая услышать заветное «да». Девушка излилась своими соками, тело предавало, трепетала каждая клеточка, всё раскрыто, влажно и готово, но в голове так и билась мысль, словно крылья раненой бабочки: «Нет, нет, я не хочу изменять Максу, не-е-ет, но, чёрт побери, я опять кончаю, твари». И вдруг из неё вырвалось громкое:

– Извращенцы! Я не хочу, оставьте меня!

Голос вернулся, она продолжила кричать, но внезапно почувствовала, что руки и ноги отвязаны, подвигала ими и, вскочив, огляделась, тёмная комната с огромной кроватью посередине, оплывшие свечи в бронзовых подсвечниках, и больше ничего, и никого. «Где они? Кто надо мной издевался?» – голова кружилась, ноги всё ещё были ватными, Лика снова ощутила озноб от жуткого страха, оглянулась на кровать в поисках одежды, но её нигде не было, схватила белоснежную простыню, завернулась и, открыв, старую скрипящую дубовую дверь с поржавевшей ручкой, которая оказалась не запертой, выскочила из комнаты, сразу попав в тёмный коридор, где на стенах висели поржавевшие факелы и густо чадили, оставляя следы копоти. Мрачные каменные стены, на которых в разных местах густо жила плесень и липкая паутина. придавали этому месту зловещие очертания. Девушка поёжилась и побежала босая по холодному каменному полу, крича:

– Макс! Макс!

А ему снился эротический сон, больше похожий на порно фильм, в голове сильно стучало, будто молотом, от безумного возбуждения. Кто-то искусно ласкал его орудие любви, и он изливался фонтаном. Макс почувствовал, как вокруг головки сжимаются холодные женские стенки и внутри всё клокочет от её грубых движений, но перед мысленным взором встал милый образ Лики и открыл глаза. Но опешил от того, что увидел: на нём сидела обнажённая шикарная женщина и собиралась его грубо насиловать, та же экзотическая красавица – брюнетка, которую они увидели в зеркале перед тем, как оказались здесь. Макс попытался скинуть её, но не смог, руки и ноги привязаны к кровати, член стоял, как заговорённый, а она упивалась своей властью над ним.