– Интересно, – Сарвилл потряс миниатюру белого единорога, внутри которого звенело так, будто несколько бусинок случайно попало внутрь, когда скульптор лепил очередного «белого единорога, который только родился и сразу окоченел, потому что увидел людей с жестокими и холодными сердцами», – из каких соображений кто-то решил посчитать точное количество мест вокруг манежа?

– Что, простите? – купец поднял брови, неуверенно натянув кончики губ.

– Я говорю, наверняка тот, кто считал количество мест в цирке, страдал бессонницей и делал это только для того, чтобы скорее заснуть.

Купец поправил громоздкий медный медальон, висевший у него на шее, растягивающий широкую серебряную цепь до предела и в жалком подобии искренней улыбки скривил лицо, не поняв юмора своего вероятного покупателя.

– Ну, так как? – наконец произнес он. – Будете брать только черепаху или что-то еще?

– Мы вернемся за ней позже. – Ноэми положила фигурку на место, и они со спутником двинулись вдоль рынка под выкрикивание обещаний купца сделать немыслимую скидку, если они сдержат свое обещание.

Рынок находился столь недалеко от берега, что даже ночью, когда все купцы замолкали, давая передохнуть голосовым связкам перед следующим насыщенным днем, а запах тухнущей рыбы разносился по городу, рыночную площадь накрывал беспокойный шум прибоя. Отсюда можно было увидеть купол цирка, который так красочно описывал купец, верхушку очередного храма Касандры, полуразрушенные башни замка Тольд, в котором сменялись правители Дордонии за несколько поколений до правления короля Рогара и до переезда королевской семьи в Дастгард. Ныне же в замке Тольд селился барон Ноген и его братья – Намус и Чариз. Над двухэтажными каменными домами, плотно пристроенными друг к другу по всему Аарду, чуть в стороне от берега, возвышался старый маяк, который светил ярче солнца и ночью, и днем – свет явно поддерживался с помощью магии.

Сегодня на рынке воняло хуже прежнего, словно кто-то сделал это на спор – даже горожане, привыкшие к любому букету запахов в нижней части города, в этот день иной раз в недоумении, прикладывали к носам платки, рукава туник и рубах так же, как и любую другую ткань, что только попадалась под руку.

– Возьми эти деньги, – чародейка отсыпала медведю половину того, что было у нее в кожаном мешочке. – Купи одежду и все, что тебе понадобится в пути. Я сниму комнату в корчме «Телячьи рога и бычьи копыта».

– Чем займешься сейчас? – Сарвилл засунул монеты в карман плаща.

– Сначала отдохну. Мне безумно хочется принять горячую ванну. – Ответила чародейка и двинулась по одной из узких улочек, ведущих с рынка. Она ступала грациозно, бесшумно и очень медленно до тех пор, пока не слилась с бесчисленной толпой, подражающей муравейнику в самый разгар его строительства.

– Господин, я совершенно случайно услышал ваш разговор, – высоким голоском заговорил кто-то изнутри шатра, рядом с которым стоял странник, провожающий спутницу взглядом, – вы оказались в нужном месте в нужное время! Удача сопутствует вам в ваших приключениях! Я услышал, что вам нужна новая одежда. О туниках, куртках, плащах и головных уборах купца Вонна по всей Дордонии ходят легенды!

Сарвилл заглянул в шатер и увидел полного мужчину, щеки которого были покрыты румянцем, словно у молодой девы, к которой приехал свататься какой-нибудь знатный муж. У купца Вонна на шее висел тот же медальон, что и у того, что продавал безделушки в первом ряду. Странник догадался, что этот медальон выдается каждому, кто официально вступит в гильдию купцов Аарда. На родине странника купцы тоже использовали эту традицию, грамотно позаимствованную у гномов. На медальоне была изображена лодка, качающаяся на волнах, над которой палило огромное солнце, а волнистые лучи плавно становились отражением на воде.

– В одной из таких же курток, – купец разложил кожаную клепаную куртку на прилавке, – господин Ноген со своими братьями ходил на кабана. Потом сам барон рассказывал, что если бы куртка купца Вонна не была столь удобной и легкой, то ему не удалось бы увернуться и кабан, наверняка, посадил бы его на клык.

На лице Сарвилла промелькнула уставшая улыбка.

– Вы хотите одеть меня в то, в чем ходит уже половина Аарда, господин Вонн? Если так, то вы ошиблись с выбором покупателя.

– Постойте, господин! – остановил купец, уже собиравшегося уйти гостя и покрылся пунцовой краской. – Вероятно, мы с вами друг друга неправильно поняли. Предлагаю начать все с начала. Какую одежду вы хотели бы приобрести? Что-то элегантное на выход? Если так, то эти туники и рубахи отлично подойдут для похода на бал, свадьбу и любое другое торжество. Совершенно новое поступление. – Купец говорил протяжным тонким голосом и расторопно раскладывал на прилавке пестрые туники, шелковые рубахи, синие, оранжевые и даже красные штаны. – Вижу по взгляду, вы хотите что-то более универсальное? Одно мгновение! Одно мгновение, господин!

Вонн завел странника в шатер и предложил примерить более подходящий вариант.

– Коричневые штаны не будут столь маркими, что позволит вам реже обращаться к стирке. – Сарвилл стоял перед зеркалом размером в полный рост и выслушивал господина Вонна. – Согласитесь, тот факт, что они нестандартной модели нисколько не доставляет дискомфорта, вам также удобно будет сидеть в седле, как и очаровывать свою леди. Сапоги из слоновьей кожи с застежками на икрах будут верными друзьями, даже если ноги отекут с долгой дороги. Можно оставить эту синюю рубаху, а можно заменить на белую. А кожаная куртка без рукавов смотрится очень достойно в совокупности с перчатками из той же партии кожи. Вы заметили, что из этих клепок вырисовывается медвежья морда? Словно сам медведь стоит на защите вашего сердца. И, кстати, сами клепки…

– Отливали слепые гномы в невероятно полную луну, какая бывает раз в тысячу лет. Такую, что сами Призрачные Горы впервые начали таять под лунным светом… – Сарвилл дал понять, как относится ко всем высосанным из пальца легендам, столь популярным на рыночной площади Аарда. – Мне нравится. Сколько я должен за весь комплект?

– Пятьдесят ситемов, – купец засверкал глазами словно кот, учуявший свежую рыбу.

– Пятьдесят ситемов? За такие деньги я могу купить коня! Двадцать или сделки не состоится. – странник начал расшнуровывать куртку.

– Помилуйте вашего слугу, господин, – купец неловко склонил голову. – Сойдемся на тридцати?

– Идет, – Сарвилл, явно довольный выгодной сделкой, достал из плаща монеты, отсчитал нужное количество и передал Вонну. – Еще мне нужен меч. На этом рынке я смогу найти что-нибудь подходящее?

– Здесь вы не найдете достойного меча, господин. – Вонн резко понизил до того писклявый голос. – Мой братец занимается кузнечным делом. Тут недалеко. Он то и подберет вам вариант во истину достойный такого великого воина, как вы! – И купец подробно описал путь до кузнецы. Сарвилл еще раз посмотрелся в высокое зеркало, поправил воротник и попрощался.

Улочки Аарда были настолько узкими, что все рассказы о них, которые странник слышал до сегодняшнего дня, казалось, были многократно преувеличены. Чем выше он поднимался от берега, тем сильнее в воздухе чувствовался запах сена и навоза, качественно перебивающий рыбью вонь. Люди то и дело выплескивали из окон непонятную жидкость, предварительно оповещая об этом прохожих, в некоторых случаях чуть позднее, чем это было необходимо.

По пути в кузницу Сарвилл несколько раз сворачивал не туда – направо вместо налево, хотя точно помнил, что купец советовал повернуть именно к детскому приюту, а не в противоположную сторону. Никто из людей не знал кузницы Вонна, но, в конце концов, он нашел внешне совсем не похожее на кузницу место, рядом с фонтаном «судьбы», как и обещал купец.

– Есть кто? – спросил Сарвилл, войдя в помещение без вывески, внутри которого в солнечных лучах хорошо заметно опускалась пыль. – Меня прислал ваш брат.

В соседней комнате кто-то зашуршал, и из нее появился человек один в один похожий на купца Вонна, но в заляпанном грязном фартуке, а его лицо в нескольких местах было испачкано золой и покрыто потом.