Полина

Я шла по безликому коридору, и у меня тряслись руки.

Что ждёт меня на новой планете?

Почему нас просят принять решение так рано?

В одном я уверена на все сто процентов: мужа себе я уже выбрала.

Нас встретил странного вида человек, разодетый как попугай, не забывший украсить свой наряд даже перьями.

В зале было тихо, более сотни мужчин сидели здесь и, кажется, даже не дышали.

Ну и где Кир?? Суженый мой ряженый, выходи ко мне наряженный…

– Вы можете начинать, милая лиера. Любой мужчина в этом зале будет счастлив стать вашим мужем! Выбирайте! – сказал ведущий этого мероприятия, и я поняла, что стоять здесь столбом не стоит.

Не знаю, что заставило меня запрокинуть голову и посмотреть наверх, наверное интуиция. Киридан сидел на самом верху, его и вовсе не было бы видно, если бы не его тёмная макушка и чёрная одежда. И вот что странно: все сидящие здесь мужчины, как на подбор, в белых костюмах или кителях. Без различий в виде медалей или звёзд, но всё же.

А Кир, и ещё пара мужчин, что сидели на верхнем ярусе, были одеты в чёрные мундиры.

Я встретилась с ним взглядом и поняла, что он, как и все мужчины в этом зале не встанет и не подойдёт. Это правило такое? Вот не жалко ему меня? Я, между прочим, этот тяжеленный церемониальный наряд на себе тащу! Ну, ничего… Должен будешь!

И я, разгоняясь на адреналине, стала подниматься на самый верх. Теперь я уже не смотрела по сторонам, но отчётливо услышала за спиной шепотки… Да, ребята, простите: я не к вам!

Дойдя до Кира, я выдохнула и постаралась протиснуться к нему за столик. Вдруг, за моей спиной запыхавшийся "попугай" промямлил:

– Но, лиера, этот лиер не участвует в церемонии! Вам надо выбрать из мужчин в белой форме. Он охра…

– Этот! Мне нужен Киридан Алек, – твёрдо сказала я, перебив распорядителя.

Вот так скоропостижно я вышла замуж.

Но события, предшествующие этому, были не менее захватывающими.

Как и те, что были после.

Но! Обо всём по порядку!

Полина

Мы могли ожидать чего угодно: финансового кризиса, стихийного бедствия и даже войны. Но пришла она – пандемия.

За первые полгода скосило четыре миллиона человек.

Вирус распространялся с катастрофической скоростью и не щадил ни молодых, ни старых. Сначала многие не верили в его существование, считали эту ситуацию политическим заговором.

Но когда в каждой семье появился заразившийся, пришлось взглянуть в глаза суровой реальности.

И дело было не в том, что заболеваемость росла в геометрической прогрессии, а в том, что стопроцентного варианта лечения не было. Совсем.

Да, многие выздоравливали, но часто случалось так, что люди с сопутствующими заболеваниями, будь то сахарный диабет или порок сердца, уходили за грань раньше положенного срока. Болезнь просто сжигала их в считанные дни.

Боялась ли я в это время? Конечно, боялась! За дочерей, за себя, за немногих дальних родственников.

Вообще, это время можно назвать временем страха. Пока не объявили карантин, всё было как прежде: мы видели в новостях репортажи о заболевших, но думали, что всё это творится "где-то там". Но когда и карантинные меры не помогли, все поняли, что теперь каждый сам за себя.

Встречаться с родными стали только в исключительных случаях, с незнакомыми людьми и вовсе перестали контактировать. Поход в магазин превратился в квест: носи маску, соблюдай дистанцию, уворачивайся от чихающих.

Я честно провела одна целый месяц в своей двухкомнатной квартирке, что осталась от погибшего мужа, даже не встречаясь со своими взрослыми дочерьми и внучками.

Да, мне сорок семь лет, я вдова, и у меня две дочери-близняшки. А у них, в свою очередь, по одной дочке, поэтому я уже пять лет как ношу гордое звание – "бабушка".

Вообще, я очень их люблю, но время диктует условия: видимся мы только в скайпе, дабы исключить возможность заражения. Младшая Марина предлагала мне переехать на время карантина к ним, но я отказалась. И Марина, и Оля живут с мужьями и дочками в своих двухкомнатных квартирах, и теснить мне их не хотелось до крайности.

Но меня не стоит жалеть, я наслаждалась своим одиночеством. Всего шесть лет прошло со дня гибели моего мужа и хоть общественности мне было сложно признаться, самой себе я не вру: я стала свободной и счастливой.

Бывает так, что в браке люди чувствуют себя, как птица в клетке, и это мой случай. Я никогда не любила своего мужа. Может быть, на первых порах и была влюблённость, но потом и она сошла на нет. А быт и вовсе расставил всё на свои места.

Уже после его смерти я подумала: почему же не развелась?

И причин было много, например: общественное мнение. Как это, развестись? Это же стыдно и унизительно. Разведёнок не любят и считают бракованными. Другая причина: а как же дети? Для детей это серьёзный удар! Ну и основная причина: страх. Да, я безумно боялась остаться одна. Выскочив замуж в девятнадцать лет, я и представить себе не могла, как буду жить без мужчины. Я же абсолютно не приспособлена.

Но… Как оказалось… Не так страшен чёрт.

Оставшись одна, я задышала полной грудью. Наконец стала следовать своим желаниям, а не делить свою жизнь на: хочу и могу.

Нет, мой муж был хорошим человеком. Но другим. Мы с ним как птица и рыба. Я не могла принять его желание плавать где комфортно, не заплывать на дно или не подниматься к поверхности. А он, в свою очередь, не понимал мою потребность полёта: творить и созидать, путешествовать, расти духовно.

Мои мелкие увлечения, типа вязания, рисования, лепки из глины и даже стихи, муж никогда не понимал. Говорил, что я занимаюсь ерундой и надо бы придумать мне полезное дело.

Поэтому, после его кончины, я первое время не отказывала себе ни в чём.

У меня целый шкаф в гостиной был отведён на хранение материалов для рукоделия. Чуть позже, я, конечно, успокоилась, но создавать что-то руками – моя потребность, которая периодически душит своей срочной необходимостью.

Поначалу мне хотелось найти хорошего мужчину и снова окунуться в отношения, но как-то не сложилось.

Работала я продавцом в магазине электротоваров, и свободного времени у меня иногда было даже слишком много. Кстати, ещё один страх одиночества: финансовая нужда. Но, как оказалось, я могу быть весьма экономной, если захочу. Конечно, самой мне было бы невозможно заработать, скажем: на квартиру. А вот накопить на отпуск в жаркой стране по горящей путёвке я могла себе позволить. Раз в год, но и то – хлеб!

За первый месяц карантина я, конечно же, потеряла месячную зарплату, ввиду отсутствия места работы как такового: все магазины, кроме продуктовых, были закрыты. Благодаря некоторым сбережениям, мне удалось вполне достойно пережить это добровольное заточение, и даже не голодать. Конечно, дочери предлагали помощь, но я бы скорее отдала последнее им, чем взяла что-то в такое непростое время.

Выйдя на такую любимую работу, я уж было подумала, что теперь-то всё наладится.

Но случилось то, что в дальнейшем перевернуло мою жизнь: я заболела.

Первое время я не хотела в это верить, но игнорировать сильный кашель, головную боль и недомогание с каждым часом становилось всё труднее.

Через трое суток меня забрали в больницу и определили в реанимацию. Я понимала, что дело плохо, но старалась думать о чём угодно, лишь бы не прощаться с жизнью.

Жить хотелось сильно, до одури.

И вот однажды, ночью, когда я лежала на своей кровати среди таких же больных, мимо прошли несколько человек в чёрных комбинезонах. "Странно, – подумалось мне, – обычно защитные костюмы белые, а не чёрные…"

Мысли вязли как мухи в киселе, и я только успела уловить, что один из людей остановился у моей кровати и, постояв несколько секунд, подошёл. Он вколол что-то прямо в мышцу предплечья, но я ничего не почувствовала.