Так в Урбсотио, несмотря на некоторые финансовые преимущества «знати» в целом сохранилась демократичная атмосфера. Многие аристократы никогда не брезговали общением с плебеями, были с ними на равных и не разу не думали называть их «низшим» классом.

Всё это, казалось бы, должно было стать хорошей основой для достойного города. В конце концов, тамошние демоны были довольно добродушны, веселы и открыты. Но порок лени развращал их слишком сильно и затмевал все лучшие качества. Урбсотинцы жили только отдыхом и праздниками, воспринимая труд как тяжкую обязанность. Смысл всей их жизни был в одних праздных удовольствиях. И урбсотинцы никогда не задумывались о чём-то большем. Большинство работало не для того, чтобы посвятить жизнь изучению любимой сферы, обеспечивать себя и семью и уж тем более, чтобы приносить пользу. Каждый работал лишь для того, чтобы позволить себе блаженный отдых. И даже те большие счастливцы, которые обладали уникальным магическим даром, едва ли когда решались развивать и изучать его. Они не хотели открывать для себя ничего нового и становиться значимой частью мира, ибо всё это повлекло бы за собой слишком много работы и ответственности для них. Или просто не видели смысла в развитии своей магии, обходясь её некоторыми базовыми функциями. Дион не мог без обиды и осуждения смотреть на этих демонов, обладающих интересным и поразительным божьим даром, которого он был лишён, но совершенно не дорожащих им. Сколько возможностей, чудес, открытий… И всё загублено из-за чудовищной лености! Этот город погряз в беспросветной лени!

Были и случаи, когда праздные демоны, настолько погружались в развлечения, что забывали о своих естественных потребностях.

Дион был совсем не таким. В отличие от остальных юноша мало был подвержен праздности и даже наоборот чувствовал отвращение к ней. Ещё с детства он отличился феноменальным трудолюбием (в интеллектуальном плане, конечно, ибо, даже если Дион не признавался в этом самому себе, большой физический труд был ему практически так же непереносим, как и другим аристократам. Потому об участие в войне не было никогда и мысли). Дион всегда с большим пылом изучал любимые науки. Помимо деятельности историка, он одно время даже мечтал создать свой театр. Но, разумеется, театр не обычного для Урбсотио типа, который только потешал публику. А настоящий театр, преисполненный возвышенных чувств, идей и чудесной поэзией.

Родители всегда смотрели на эти идеи, как на абсурдные и чудаческие. Им было невдомёк, зачем Диону надо было мучить себя «непосильным трудом», когда он и без этого мог прожить жизнь в удовольствиях. Всю его жизнь они только и делали, что всячески пытались отгородить своего сына от серьёзного труда и работы.

Это было просто невыносимо!

Дион чувствовал себя рыбой, которую выловили из океана и поместили в крохотную наполненную водой банку. Это была вовсе не жизнь, а лишь её жалкая имитация. Золотая клетка, созданная из эгоистической заботы его родителей.

С печальной задумчивостью Дион устремил взгляд в глубинные пределы Пустоши.

Он уже давно пытался сбежать. Собирал вещи и уезжал в другие города, делая попытки начать в них новую жизнь…И каждый раз его находили (часто не без помощи любопытных зевак и новоиспечённых псевдоприятелей) и насильно возвращали домой.

Видно, родители Диона окончательно решили угнетать его своей опекой вплоть до самой смерти. Смешно было думать об этом, но похоже они даже безумно боялись, что их сын мог начать вести трудовой образ жизни.

«Дион, если ты не можешь противиться своим странным мазохистским мечтам, то хотя бы подумай, что скажут другие аристократы, узнав, что ты работаешь как пле…то есть просто работаешь! Они решат, что мы обеднели и не можем позволить себе, что хотим! Или ещё хуже, что мы снобы, брезгующие традиционным для нашего города образом жизни!»

Очевидно, что родители Диона были из числа тех, на ком больше всего отразилось дурное влияние Кларегнума. Для них демонстративная праздность была вопросом гордости и престижа. Их высокомерие (конечно, весьма безобидное в сравнении с высокомерием обычного кларегнумца) довольно часто давало о себе знать, и Дион, будучи весьма проницательным, чувствовал, что даже при прямом общении с плебеями за масками добродушия и солидарности в праздных супругах таилось отвращение и презрение.

Пронёсшийся ветер слегка качнул одну из ветвей у сухого дерева, одиноко стоящего на пепельном фоне. Тощая, серая ветвь, чем-то напоминавшая кости вытянутых пальцев с когтями, издала свистяще-скрипящий звук. Немного жуткая и неприятная картина, но всё же лучше очередного шумного и бессмысленного праздника. Дион вдруг подумал, что если продолжит прятаться в Пустоши, то вряд ли его смогут найти. Пустошь – одно из самых опасных мест в Тёмных землях. Оно известно многочисленными историями о бесследных исчезновениях демонов различных сословий. Многие из тех, кто случайно или по воле собственного безрассудства забредал сюда, не возвращались обратно.

Разумеется, причиной всех этих исчезновений были блуждавшие в Пустоши фантомы (не исключено, что их число пополняли и некоторые пропавшие демоны). Тёмные начали пропадать после похода в Пустошь ещё давным-давно. Многие из них по слухам стали жертвами Пустотной Девы – фантома некой древней демонессы, поселившейся в этом месте ещё со времён начала войны с народом светлых.

Ходило множество легенд о том, кем являлась эта женщина при жизни. Некоторые говорили, что она была отшельницей-мизантропкой, люто ненавидевшей как созданий света, так и тьмы.

Иные утверждали, что она была пантеисткой и счастливо жила в некогда цветущей Пустоши, пока демоны (и светлые, наверняка, тоже) необратимо не загубили природу сего места. Родной край демонессы буквально лишился жизни. Это было настолько страшной трагедией для неё, что она потеряла смысл жить и умерла в дикой озлобленности на весь мир. Бытовала и версия, что умершая демонесса была кем-то вроде шаманки, подвергшейся травле со стороны монотеистической церкви. В конечном итоге, и здесь всё сводилось к ненависти к любому живому созданию.

Мало известно, что конкретно Пустотная Дева делала со своими жертвами…Но в живых явно не оставляла…

Потому-то многие разумные демоны обходили это место стороной и не ступали в него не под каким предлогом.

Дион продолжал смотреть в замершую Пустошь.

Подлинное сумасшествие прятаться здесь. Неужели Дион до такой степени отчаялся? Конечно, он был очень несчастлив. Не только от невозможности самореализоваться и жить по собственной воле, но и от леденящего одиночества. Да, Дион был бесконечно одинок. Где бы он ни был: на празднике, среди приятелей или даже дома…Везде ему не было места…Везде было одно непонимание, раздражение, отчуждение или…насмешки. Некоторые открыто смеялись над ним и его «чудаческим образом жизни». Как не пытался Дион стать частью этого шумного мира, он так и не смог это сделать.

«Боже, в кого он только такой!», – жеманно причитая, говорила мать.

«Ты должен быть проще, Дион. Своим сложным характером ты можешь доставить проблем окружающим», —назидательно говорили друзья.

«Будь проще и жизнь станет легче», – так говорил каждый житель города.

С каждой новой попыткой соответствовать этому идеалу Дион лишь чувствовал будто уподобляется какому-то призраку: всё проходило сквозь него, но не давало дыхание жизни, только чувства пустоты и эфемерности. Возможно, то, чему хотел себя посвятить Дион было совсем никому не нужно. Так же, как и он сам…

По крайней мере здесь…

Он должен был сбежать. Любыми способами. Даже если это означало подвергнуть свою жизнь опасности…

«Я просто не могу продолжать так жить …», – подумал Дион и почти бессознательно сделал шаг вперёд.

Но что если ему встретиться фантом? Стоит ли так рисковать?

Дион машинально сделал ещё один шаг.

Даже при молниеносной реакции и быстрой попытки телепортироваться он может не успеть сбежать…И всё же…

Ещё один шаг…