Ждать долго не пришлось. Дверь распахнулась, и я снова ощутила терпкий аромат дорогой мужской туалетной воды. Мой незнакомец из лифта приветливо улыбнулся, и меня бросило в жар.

– Здравствуйте, Елизавета Александровна. Анечка, сделай нам кофе. Что предпочитает наша гостья? «Американо»? «Эспрессо»?

– «Эспрессо», – поднимаясь с диванчика, сдалась я.

– Отличный выбор. Два эспрессо, Анечка.

– Уже несу, Михаил Викторович, – заулыбалась секретарь.

Воровский галантно распахнул передо мной дверь своего кабинета и впустил внутрь.

Я нерешительно остановилась посреди огромного пространства и растерянно подняла на него глаза.

– Здравствуйте поближе, – он улыбнулся бархатной улыбкой и отодвинул для меня стул для посетителей. Я сразу сжалась – его широкие плечи и четко очерченный профиль несомненно производили эффект. А в сочетании с глазами это было нечто. Интересно, поклонницы часто пробираются в его компанию, чтобы подарить ему себя прямо на столе? Мысли о поклонницах этого привлекательного мужчины меня развеселили, и я едва сдержала улыбку.

– Еще раз доброе утро, – спохватившись, я села в предложенное кресло для посетителей.

На самом деле меня по-прежнему подмывало спросить, как такому успешному и процветающему мужчине пришло в голову дать денег нищей девице из ночного клуба, но я благородно молчала.

Воровский стоял совсем рядом. Скрестив руки на груди, он задумчиво потирал подбородок и без стыда меня рассматривал.

Я сглотнула.

– У вас всегда собеседования проходят в молчаливом созерцании?

Он усмехнулся и устроился в своем огромном кресле за дубовым столом. Как раз напротив меня.

– У нашей компании возник очень серьезный запрос на сотрудника. Мы никак не можем найти подходящую кандидатуру. Поэтому я так придирчиво вас рассматривал.

– В чем суть запроса? – смело взглянула на него я.

– Мы начинаем работу на французском рынке ценных бумаг. А французы, которым не сидится дома, рвутся в бой. Россия для них – как бермудский треугольник. Зачарованная и неизведанная страна, от которой в крови бурлит адреналин. Французскому миллионеру, господину Азуле, срочно потребовалась русская помощница. Знание его родного языка обязательно. А также обязателен безупречный внешний вид помощницы. Возраст тоже играет роль. На данном этапе мы отклонили анкеты двадцати трех претенденток. Они все показались господину Азуле недостаточно хорошими.

Я прижала сумочку к груди и отодвинула стул. Сердце бешено заколотилось.

– Мне жаль. У меня нет опыта работы секретарем. И я не планирую работать на избалованных миллионеров. Уверена, вы найдете кандидатуру получше.

– Стоп, стоп, стоп, – вскинул руки вверх Воровский. – Вы ведь не дослушали меня, Елизавета.

– Я услышала достаточно. Миллионеры, тираны, собственники – мне они ни к чему.

Я встала со своего места, но не успела сделать и шага, как мой привлекательный работодатель оказался рядом. Вжав меня в стол, он хищно улыбнулся.

– Расслабьтесь, Елизавета. Господин Азуле дряхлый старик. Его волнует лишь эстетика. Настоящий тиран здесь один. И это я.

Мы были так близко друг к другу, что я слышала его дыхание. Ощущала проклятый терпкий аромат и чувствовала, как бешено бьется сердце.

– Вы же нуждаетесь в работе, – продолжая вжимать меня в стол, бархатным голосом выдохнул мне в шею Воровский. – Заметьте, я не предлагаю вам работать на меня. А я – самый настоящий собственник и тиран. Вам стоит опасаться одного человека – Воровского. Господин Азуле в лучшем случае поцелует вашу ручку.

Дверь распахнулась, и Анечка внесла поднос с ароматным кофе.

Воровский ослабил хватку и снова отодвинул мне стул.

– Анечка, скажите, кто самый жестокий и беспощадный человек в компании «Финансист»? – улыбнулся он секретарше, которая даже не повела бровью.

– Конечно же, вы, Михаил Викторович, – расставляя кофе, застенчиво улыбнулась девушка и быстро вышла.

Воровский перевел свой взгляд на меня. Пронзительный и хищный, он заставил меня сглотнуть. Сердце заколотилось в горле. Его близость парализовала. Хотелось впиться руками в его широкие плечи и с силой оттолкнуть, но почему-то я не могла даже пошевелиться.

– Ваша сестра задолжала очень приличную сумму моему деловому партнеру, – отбросив любезности в сторону, жестко произнес Воровский. Снова совсем рядом от меня. – Будет очень печально, если вы откажетесь работать с нами. Печально для нее. Поэтому сядьте и не рыпайтесь.

Колени подогнулись, и я рухнула обратно на стул по его приказу. Руки мелко задрожали.

Убедившись, что я сижу и никуда не уйду, Воровский вернулся на свое место.

– Елизавета Александровна, угощайтесь кофе, – сверкнул хищным взглядом офисный тиран. – И давайте поговорим подробнее о вашей будущей работе.

Я обреченно придвинула к себе чашку. Мне было нехорошо. Щеки пылали. Все тело било противной дрожью. От его действий, слов. От того, что он нарушил мои личные границы.

– Итак, ваш будущий босс, господин Азуле, – торжественно произнес Воровский и протянул мне фотографию. – Старый педант и скряга, наслушавшийся историй о русских красавицах и желающий иметь очаровательную молодую помощницу. Если захотите, Лиза, можно будет даже выйти за него замуж. Долго он все равно не протянет – гипертония, старческие заболевания, стресс. Получите французское гражданство и будете себе жить припеваючи в милом особняке с видом на Сену.

Я уставилась на него убийственным взглядом, и Воровский насмешливо фыркнул:

– Вам очень идет пылающий румянец, Лиза.

Мне захотелось его задушить. Едва сдерживаясь, чтобы не броситься к нему и не влепить звонкую пощечину, я продолжала сверлить офисного тирана полным ненависти взглядом.

– Не обижайтесь, просто в вашем случае вариант идеальный, – продолжал веселиться он. – Или вы не любите Париж?

Париж… место, куда Олег возил меня в наш медовый месяц. Я помрачнела.

– Париж я ненавижу.

– Удивительно.

– Ничего удивительного. Тухлая речка и железобетонная конструкция совсем не то, что может вдохновить женщину на подвиг выйти замуж за выжившего из ума старика.

– Увлекаетесь французским и при этом ненавидите Париж?

– Во Франции есть много других прекрасных мест. А если ваша компания подрабатывает брачным агентством, то могу вас заверить: муж мне едва ли потребуется в ближайшем обозримом будущем.

– Не огрызайтесь со мной, Лиза. Я этого не люблю, – спокойный тон, но взгляд… казалось, он может убить одним взглядом.

Я осеклась и замолчала.

– Нам нужна привлекательная сотрудница женского пола со знанием французского языка, и вы ею станете. У вас нет выбора, Лиза. Понимаете, о чем я? Два миллиона рублей – слишком большая сумма, чтобы рыпаться.

Я сглотнула и уставилась в чашку с нетронутым кофе. В висках дикой болью пульсировала страшная цифра. Два миллиона рублей. Если родители узнают, сколько задолжала Аля, они точно не смогут это пережить. Чего им стоил мой развод со всеми страшными подробностями… Если продадим квартиру бабушки, они все равно узнают. Да и где Аля будет жить, если квартира уйдет с молотка? Она старая, после оплаты долга останутся копейки. На новую недвижимость точно не хватит.

Я смотрела на кофе и с каждым мгновением все больше ненавидела Воровского. Так сильно я не ненавидела даже бывшего мужа. И если перед мужем я испытывала страх, то шантажист Воровский вызывал исключительно холодную ярость. А то, что он был привлекателен, лишь усиливало эффект.

– В пятницу в наш город прибывает господин Азуле, – его бархатный тон заставил меня вздрогнуть. – К этому времени Анечка поднатаскает вас в делопроизводстве, и мы встретим его, как подобает русским, со всей широтой души: водкой, хлебом-солью и народными танцами. Ваша стажировка продолжится до новогодних каникул, а после вы приступите к выполнению своих прямых обязанностей в офисе господина Азуле.

– А если я откажусь? Что вы сделаете? Продадите мою сестру в рабство?