Потом деревья расступились.

Джонас стоял на берегу озера, бескрайнего, точно пучина памяти.

Ноэми схватила его за запястье и оттащила обратно за деревья, яростно за что-то отчитывая. Он видел лишь ее спину и поэтому плохо понимал, о чем она говорит. Наверное, это и к лучшему, решил он.

Наконец, дойдя до люпинов, они остановились. Ноэми отпустила его руку и резко развернулась к нему лицом. Покачав неодобрительно головой, она снова схватила его под локоть и опять яростно зашагала к дому.

Однако она отвела его не в дом, а в пустую двухэтажную конюшню на краю их участка. Шумно захлопнув ворота, она ткнула пальцем в лестницу, что вела на второй этаж. Джонас повиновался. Он залез по лестнице и подождал, когда Ноэми последует за ним.

Стены конюшни украшали лошадиные фигурки из папье-маше. Они не висели на стенах, а как бы проходили сквозь них: из древесины показывались головы и передние копыта, словно единороги и кобылы скакали сквозь измерения. Помещение освещала гирлянда из крошечных фонариков: они свисали с потолка, и каждый был украшен цветком из оберточной бумаги. Джонас представил, как Ноэми складывает бумажные цветочки один за другим. В центре на толстых грубых веревках висела подвесная кровать с грудой белых простыней. Вряд ли Ноэми сама повесила ее тут. Может, это его мебельщик-отец смастерил спальню для чужого ребенка? Джонас почувствовал легкий дымок ревности в грудной клетке.

– Слушай сюда.

Он повернулся к ней лицом, и она мягко толкнула его к кровати. Он пошатнулся и повалился на нее спиной. Матрас закачался, и Джонас наклонился вперед, чуть не упав на пол.

Ноэми остановила кровать, зажав коленями ногу Джонаса.

– Ты должен меня послушать.

– Я слушаю, – он вынул беруши.

– Ты сделал нечто очень опасное. Тебе нельзя ходить в лес одному.

– Я не был один. Ты была там.

Это она пошла в лес одна, а не он.

Она со вздохом присела рядом. Он остановил качнувшуюся кровать, поставив ноги на деревянный пол.

– То, что мы живем вместе, не дает тебе права следить за мной и совать нос в мои дела.

– А что ты делала?

– Это не важно.

Ноэми, сжав челюсти, злобно смотрела перед собой. Если бы она повернулась к нему, Джонас был почти уверен, что ее взгляд обратил бы его в камень.

– Я не пытался за тобой шпионить.

Джонас только сейчас понял, как это могло выглядеть со стороны. Теперь ему казалось, что он подглядел за чем-то еще более сокровенным, чем если бы из кустов наблюдал за фотосессией с Лайл.

– Я думал, ты спишь. Или…

Или расстроена. Или что я могу помочь. Что мы можем подружиться. Все возможности, которые казались ему такими реальными, когда он покинул «Лэмплайт», теперь виделись нелепыми. Он чувствовал прилипшие к горлу слова. До чего глупо было предполагать, что он может понять ее чувства. Они почти друг друга не знали.

– Или что-то в этом роде, – наконец закончил он.

Верхняя губа Ноэми изогнулась пологим холмом. Джонас прикусил свою губу, царапнув дыру, в которой с утра опять окажется кольцо. В средней школе пацаны вечно дразнили его за «девчачьи губы», ярко-алые и словно прокушенные змеей губы. Они думали, что Джонас красится помадой, но яркий рот был у него от природы. Зимой губы у него то и дело трескались, а летом он казался похожим на малыша, который постоянно грызет вишневые леденцы.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.