Оставшееся время проводим в тишине. Вернер молчит, не задавая больше вопросов, крепко сжимая руль автомобиля.

По пути чуть засыпаю, чувствуя небольшую усталость и сонливость.

Когда подъезжаем к дому Влада, очухиваюсь, пытаясь взбодриться. Уныло выхожу из машины и иду в элитную многоэтажку, которая снова теперь будет моим домом. Как и в то время, что я здесь жила до суда с этим мужчиной.

Стараюсь держать себя в руках, чтобы не показать своего волнения.

Боюсь. Сильно.

Но не его, а того, что будет, когда мы зайдём в удушливые стены квартиры. Останемся наедине, где нас никто не увидит.

А зная Вернера… Он не упустит возможности, чтобы не полапать меня, потрогать. Любит это делать.

Когда заходим в подъезд и идём к лифту, вспоминаю привычный холл. Помню, как сбегала по нему на фотосессию, на которую однажды меня не пустил Влад. Закрыл в квартире, а я выбралась. Но потом…

Получила своё маленькое наказание в гримёрке. Такое сладкое, страстное, что чуть не расплываюсь в кабинке лифта, вспоминая те будоражащие моменты.

Я в кружевном белье, и он, полностью одетый. Полу -тусклая гримёрка, минуты тишины, и он, пронзающий её своим приятным баритоном.

Умелые прикосновения на теле, что побывали на каждом сантиметре кожи. Чувственные губы, что терзали мои, проучивая за свой проступок.

И тогда я уяснила. Найдёт везде, всегда. Будет на несколько шагов впереди. И тогда, когда его нашли с трупом у ног, думала, что всё запланировано, Влад обо всём позаботился, но нет…

Его первый маленький прокол. И надеюсь, что единственный…

Внезапно лифт останавливается.

Поднимаю взгляд с пола и поворачиваю голову в сторону Влада. Смотрит чётко на меня, прожигая своими потемневшими глазами.

Такие чёрные, что не видно даже зрачков.

Метаюсь на панель, где его длинные пальцы без стеснений нажимают кнопку стоп.

Приоткрываю в изумлении губы, тихо проговаривая:

– Что ты?…

Снова гляжу на него. Лифт просторный, но мужчина делает широкий шаг ко мне, преодолевая расстояние в жалкую секунду.

Прижимает к стене, заставляя упереться спиной и ягодицами в сталь. Дышит тяжело, опуская холодные ладони на талию. Поглаживают кожу даже сквозь платье, вызывая табун мурашек.

Перестаю дышать. Не могу сделать и вдоха, чувствуя его всем телом.

Горячее дыхание обжигает лицо, когда поднимаю голову вверх.

Опускаю ладони на его плечи, что скользят дальше. Обвиваю шею, бегая взглядом по напряжённому лицу. По плотно сжатым губам. Прищуренным глазам, что так настойчиво прожигают во мне дыру.

Не знаю, что творю. Но чувства обостряются в момент, когда он наклоняется сильнее, сокращая между нами дистанцию.

Становимся ещё ближе.

– Влад? – сглатываю, нервничая.

– Ты – самая настоящая проблема, – шепчет, прикасаясь своим лбом к моему. От этих слов и движения становится так жарко, что кажется, даже стена за спиной загорелась. – Злюсь на тебя, но ничего не могу поделать.

С этими словами Вернер теснее прижимает к себе. И грубо, с ненавистью целует в губы. Так сильно, что на душе что-то режет. И приносит этим нестерпимую боль.

Мычу в желанные губы, когда Влад кусается и сильнее вжимает пальцы в талию. Проникает языком в рот и нападает, словно дикий зверь. И хоть он сейчас на меня злится, чётко вижу – изголодался.

Как и я. Что забываю о его дрянном характере и отвечаю на поцелуй, вплетая пальцы в его короткие волосы. Подмечаю, что они отросли за то время, что он был вдали от меня.

И это единственные изменения Влада. Потому что он всё такой же. Нетерпеливый, хочет взять своё.

Скользит рукой вниз, по ягодице и бедру. Сжимает его, поднимает вверх, заставляя коленом сильнее прижаться к его телу.

Когда льну к груди и хочу углубить поцелуй, прочувствовать его каждой клеточкой и окончательно сказать здравому смыслу «пока», Влад отстраняется.

На каких-то несколько миллиметров. Шепчет мне в губы своим ласковым баритоном слова, что будоражат всё сознание, пробуждая потаённые желания.

– То время в тюрьме, – выдыхает, двигаясь ладонью выше. На попу. Задерживается на ней, нежно поглаживает, распаляя сильнее. – Мечтал отлупить тебя ремнём.

Сглатываю, потому что эти слова звучат слишком опасно. И порочно.

У меня никогда не было таких наклонностей и не появятся.

Но звучит… Очень возбуждающе.

Нет, выглядит.

Представляю Вернера без рубашки. В одних штанах. При тусклом свете все его мышцы при движении переливаются, отдавая желтоватым оттенком. Кожа чуть поблёскивает. Широкие ладони сжимают ремень, напрягая руки. Венки выступают всё ярче, отчётливее. Притягивают к себе взгляд.

– И знаешь, – языком касается губы, сводя меня с ума ещё больше. – Как только мы зайдём в квартиру, я сделаю это. Поэтому, готовь свой зад, дорогая. Сегодня вечер наказаний.

Его слова раззадоривают ещё больше.

Господи, Лина! Что ты только творишь?!

Сама отвечаю на свой же вопрос – горю сильнее.

От одной сценки в голове.

Хочу сказать колкие слова в ответ, но не успеваю.

Незнакомый голос заставляет дёрнуться и опустить ладони на плечи Вернера, пытаясь отстранить от себя.

– Эй, там кто-нибудь есть?

– Да-да, – кричу и не смотрю на мужчину. Знаю, что сейчас он злится сильнее. Промолчали бы – продолжили сладкую пытку.

Но…

Поблагодарил бы!

Я подталкиваю его быстрее приступить к исполнению своей мечты? Разве не так?

На самом деле хочу это прекратить. Мне жутко некомфортно. От самой себя. Я вбивала себе полтора месяца мысль о том, что мне всё равно на Вернера.

Он всего лишь мужчина на короткий срок. Для удовлетворения.

И я в это поверила!

Пока снова не увидела его. Не дотронулась. Не втянула носом сладкий запах. И не потерялась.

Вот снова, опять.

Да почему мне так не везёт?!

– Лина, Лина, – звучит укоризненно. Но даже несмотря на этот тон, мужчина отпускает меня и делает шаг назад. – Девочка взрослая, знаешь, что с огнём играть нельзя, но рискуешь.

Понимаю, о чём он, моментально.

Да-да, мне ещё достанется за эту маленькую выходку.

А пока Влад отстраняется и нажимает кнопку повторно, лифт начинает двигаться дальше, останавливаясь на этажах и подбирая людей. Здесь всегда так было многолюдно, или только сейчас?

Когда щёки горят как ненормальные, а внизу живота образуется тяжесть.

Но ладно, так будет даже лучше. Вернер не пристаёт и ладно, хотя… Я чувствую исходящую от него похоть даже на расстоянии.

Он остается стоять у противоположной стены. И теперь прожигает меня взглядом, скользя им по моему телу.

Уже представляю, что он там надумал себе в мыслях.

Далеко не скромные картинки…

Когда останавливаемся на нашем этаже, пулей вылетаю из кабинки. Иду впереди, чтобы не смотреть Владу в глаза. Смущает. Я только что ответила на поцелуй и даже не воспротивилась.

Какая же я всё-таки дура…

Так легко потерять контроль! А ведь он хочет… Воплотить свои грязные мыслишки в действие!

Поэтому иду вперёд, не оборачиваясь. Подхожу к двери его квартиры и тут же чувствую холодную ладонь на своей талии, что толкает вперёд.

Уже в открытую дверь, что встречает с распростёртыми объятиями.

Переступаю порог своего нового и одновременно старого жилища.

Слышится щелчок замка. Громкий, словно предупреждающий выстрел.

Хватка на теле усиливается, и неожиданный рывок чуть не роняет на пол. Но нет. Только чувствую спиной очередную стенку, к которой меня прижимают.

И это хорошо, потому что я готова упасть на дрожащих ногах.

Пальцы Влада тут же оказываются на моих запястьях, обвивая их пальцами словно лентой. Жёстко сжимают и поднимают вверх над головой.

Смотрю мужчине в полыхающие глаза и понимаю – не шутил он тогда про ремень, не шутил.

– Ну, что, Каролина, скучала по мне? – тёплое дыхание щекочет щёку. А внизу живота уже сладко тянет, требуя удовольствия. Наслаждения.