Такси приехало чуть раньше, чем ожидала женщина. Она спокойно села и уехала в сторону центра города. Тот паренёк, к счастью, успел на конференцию.

Дневную идиллию шумных улиц разбавил громкий смех одной группы людей.

– Стойте вы, замрите! – скомандовала Катя, направив камеру телефона на друзей. Она очень вовремя сфотографировала: ребята повернулись к ней с испачканными в ягодном мороженом ртами, с липкими сладкими пальцами у рта и взъерошенными от ветра волосами. – Всё, свободны.

– От души, сестрёнка. Я же ем, а когда я ем, то меня трогать запрещается.

– Не бубни себе под нос там, – махнула рукой Катя.

– Без разборок, пожалуйста, – остановила Аня родственничков, готовых вступить в новую словесную схватку. – У меня появилась идея насчёт выпускного. Давайте мы отметим праздник в Ниарате. Всё равно мне нужно попасть туда на днях по деловым вопросам.

– Какие мы занятые… И как ты себе представляешь это? Там же негде, наверное, отпраздновать, – Гаю больше всех понравилось мороженое, потому что он первый съел его.

– Ты там не был, вот и не знаешь, как там красиво, – улыбнулся Энцо. – А что, мне нравится идея. Особенно, если мы посетим дом Сеталргона или Реламргона, как скажете? Вы же там не были.

– Да. Мне кто-то обещал года два назад показать Ниарат, но что-то стряслось с памятью. Да, Аня? – укоризненно намекнула Катя подруге. Девушка только пожала плечами и съела свой шоколадный батончик.

– Вот тебе как раз и выпадет возможность посмотреть на этот прекрасный уголок.

– Ты там говорил, что хотел сперва на Ниагару нас свозить? – переспросил Энцо у Гая. Тот положительно кивнул.

– Да, давайте так сделаем: сначала к водопаду, там можем пофотографироваться с родителями вместе, а потом уже в Ниарат. Сразу же оттуда и попадём, – предложила Аня, и её идею с радостью приняли абсолютно все.

– Так, мальчики, не забываем, что у нас с Аней напряжённый график сегодня. Через полтора часа мы должны уже быть дома и готовиться к выпускному, – напомнила друзьям Катя.

– Как скажете. Ничего против не имеем.

– А можно с вами пойти? – вдруг отозвался Эн. Ребята с удивлением посмотрели на друга. – Мне просто дома делать нечего, я костюм ещё вчера вечером подготовил…

– Ну конечно. Гизиро может тебе показать наш спортзал нормально, – улыбнулась Аня.

– Кстати, хотел всё спросить, – обратился Тоби к Гаю. – Помнишь, ты рассказывал про какого-то зверя? А вот этот зверь, живущий…

– Он не живёт во мне, – Гизиро перебил парня. – Мы с ним единое целое. Не существует отдельного понятия, потому что я и есть Арилорис. Моя кровь смешанная. Это с рождения как бы, но весь груз перешёл ко мне месяца четыре назад.

– Получается, когда ты родился, у тебя были жа… – начал Тоби, но тут же закрыл рот, увидев безэмоциональное лицо друга. Парень понял, что сейчас лучше воздержаться от лишних слов, слабо кивнул и убрал палец от лица. Он быстро повернул голову к Ане и будто безразлично спросил: – Ань, а у тебя какой виариин?

– Я думала, что ты знаешь из рассказов Кати или Эна.

– Мы как-то не особо разговариваем вообще, – напомнила подруге Катя, посмотрев на младшего брата.

Аня ехидно улыбнулась и спокойно, даже холодно ответила:

– Диатае. Я Непоколебимая.

У Тобиаса отвалилась челюсть после её слов.

– У Эна ведь тоже есть оддсен, или я не права? – посмотрела на парня Аня.

– Верно.

– А я видел Реламргона однажды! – воскликнул Гизиро.

– Тут все его видели. Кажется, – добавила потом Аня, перекинув взгляд на О’Конноров.

– А как у тебя называется он? – спросил Тоби у Гая.

– Кто?

– Ну, виариин.

– Анаболип…

Тоби себя еле держал, чтобы не лопнуть от смеха. Гизиро заметно напрягся.

– Ну… Странное название. А покажешь потом нам?

– Когда-то. Могу хоть сегодня, если пойдёшь с нами в спортзал. О, Эн, а как твой виариин называется?

– Рболург.

– Интересное название.

– Кстати, я слышал, что у Непоколебимых есть крылья, – Тоби обратился к Ане с лукавой улыбкой на лице. Девушка тут же ухмыльнулась. – Покажешь?

– Ну… Кать, схватись за Эна.

Последние слова никто из ребят не расслышал: по всей округе разнёсся свист от ошеломляющей скорости девушки. Гизиро и Тоби сдуло на другую часть дороги, Энцо крепко прижал Катю к себе и устоял на ногах, а когда все очнулись, то Ани уже не было рядом.

– О-ого… – вырвалось у Тоби.

– Она любит соревноваться. Выскочка, вся в меня, – саркастично пожал плечами Гай. – Давайте за ней!

– Она умеет эффектно исчезать, ничего не скажу, – присвистнул Эн, подхватив Катю на руки.

– Да я тяжёлая, опусти!

– Замолчи, пожалуйста, ты почти как пушинка, – хмыкнул её друг, повернувшись к Тобиасу лицом. – Я тебя такого шокированного ещё не видел. Вставай, иначе здесь будешь ночевать.

Ребята вылетели, а Тоби, с минуту поразмышляв, осторожно подошёл к дороге, взлетел на рядом находящуюся высотку и остановился прямо на краю крыши.

Город был необычайно красивый и завораживающий. Всё своё детство О’Коннор провёл в таком прекрасном месте, и от этого по всему его телу расползлась волна ностальгии. Он закрыл глаза, развёл руки в стороны и всем телом упал вниз. Резкие потоки обжигающего ветра подхватывали парня, одежда била его всего, но юноша продолжал падать, разрывая воздух. До земли оставалось где-то метров десять, и тут же парень взмыл ввысь и рванул прямо к ребятам.

Как приятно ощущение свободы и лёгкости, когда ты чувствуешь, как растворяешься в воздухе! Когда ты слышишь свист ветра, когда одежда облегает твоё тело, и тебе ничего не остаётся, как просто наслаждаться. Ты чувствуешь, как в тебе происходят изменения. Такой полёт можно сравнить с быстрой ездой на мотоцикле: лёгкие в миллисекунды наполняются воздухом и растворяются от него, сжимаются от леденящего ветра, пробирающего до каждой клеточки тела, наполняя новыми силами и адреналином. Ты не замечаешь рядом проезжающих машин, всё становится мутным и бледным, и ничего, кроме вечно серой дороги ты не видишь и не хочешь видеть.

Никому из ребят не доводилось ещё наслаждаться чем-то безумным и опасным, однако в тот момент они чувствовали, что делают так, как сами этого хотят. Отыскав Аню, ребята полетели за город, по дороге шутя и сбивая друг друга в редкие жидкие облака.

Дневное, уже почти что вечернее, солнце беспощадно пекло так, что этот жар чувствовался даже в доме при открытых окнах.

На часах было лишь без пяти минут четыре. В парках и мимо домов раздавались возбуждённые возгласы будущих взрослых людей.

– В последнее время продажа деревянных оконных рам снизилась на семьдесят процентов. Как жаль, что фирма Рика скоро обанкротится. Все уже практически перешли на пластик, а он так и не хочет ничего менять, – медленно протянул Джон Хейз, отпив немного кофе.

– Разве это не шанс для Кинрея? Он может помочь твоему другу возобновить производство в Торонто. Я думаю, что лучше здесь сделать главный штаб фирмы, а филиалы открыть ещё в двух-трёх городах, – Аманда сидела около мужа, нарезая спаржу, а Аня с другой стороны нарезала морковку, с каждым движением руки сдувая со лба надоедливую чёрную прядь волос.

– В том-то и дело, что Рик не хочет менять свою тактику. Он до сих пор придерживается правила «чем старее, тем качественнее». И что ты видишь? Фирма в упадке, работники жалуются и бунтуют, прибыли практически нет!

– Да Кин сможет любого переубедить, я отвечаю! Разве он когда-нибудь сдавался, а? Я уверен, что он сможет договориться с дядей Риком обо всём, – произнёс Гизиро. Голубые глаза парня метались от окна к двери, будто ожидая чьего-то скорого прихода.

– Не уверен, что Рик так легко согласится. Знаешь, он очень давно не разговаривал с молодыми амбициозными людьми, так что… – Хейз старший не успел даже договорить, как из другой комнаты раздался голос:

– Он охотно согласится поговорить о плане возобновления производства. У меня есть несколько идей для изготовления более термоустойчивых рам и создания эффективной рекламы.