– Меня не так зовут.

– Извини, – ослепительная улыбка, – не смог устоять.

– Уж постарайся.

От его смешка по коже бегут мурашки.

– Обязательно. Это было довольно смело.

– Ну, да. Я не настроена на эту работу. Это условие моего наказания.

Шон хмурится.

– Наказания?

– Из-за моей фамилии. Меня вынудили проработать здесь год, поэтому я это заслужила. Наверное. – Я пожимаю плечами, словно не сказанула только что лишнего из-за озлобленности.

– Хм, ты не одна такая. Я и сам не в восторге от своего возвращения.

Он старше меня. Думаю, Шону около двадцати пяти. Его невозможно не заметить из-за безумной привлекательности и соблазнительного аромата – кедра и чего-то еще, что я никак не могу определить. Невозможно устоять перед его сбивающей с ног энергетикой. Чем дольше он стоит под золотыми солнечными лучами, тем сильнее их впитывает. Меня настораживает, что от одного взгляда на него я так сильно нервничаю. Но не виню себя, потому что взгляд у него не менее наглый. Сегодня утром, несмотря на довольно угрюмое настроение, я принарядилась и сейчас рада, что не пожалела усилий. Я стою перед Шоном в черном сарафане в белый горошек длиной до колена и с завязками на шее. Я распустила волосы, и они гладким шелком струятся по плечам. Даже потратила время, чтобы накрасить ресницы и нанести обильный слой блеска на губы, которые теперь облизываю, и Шон опускает на них взгляд.

– Сесилия, верно?

Я киваю.

– Чем планируешь заняться?

– А что?

Шон проводит рукой по небрежно взъерошенной шевелюре.

– Ты же новенькая в городе? Здесь неподалеку у меня с соседями по комнате есть одно местечко. Сегодня собираемся, подумал, может, захочешь с нами.

– Я, пожалуй, пас.

Он наклоняет голову, изумленный моим быстрым ответом.

– Почему?

– Потому что я тебя не знаю.

– В том и суть приглашения. – Его губы, возможно, и шевелятся в обмене любезностями, но глазами он меня так пожирает, что становится неуютно.

– Мой прокол на знакомстве, похоже, дал тебе неверное впечатление обо мне.

– Я не строю никаких домыслов, клянусь. – Шон поворачивает руки ладонями вверх, и на правом запястье показывается вытатуированный туз, как будто он прячет в рукаве козырную карту.

Остроумно.

Он подмигивает, и возникает ощущение, будто Шон только что поцеловал меня в щеку. Дома из интересных занятий только чтение и плавание, а еще есть подозрение, что этим я и прозанимаюсь все лето. Я окидываю его строгим взором и протягиваю руку.

– Покажи свое водительское удостоверение.

Изогнув густую светлую бровь, Шон вытаскивает кошелек и отдает мне права. Я забираю протянутую карточку, смотрю на нее и на него. Между его губ свисает сигарета, и Шон щелкает черной титановой зажигалкой, а я перевожу внимание обратно на его права.

– Ты же в курсе, что курение убивает?

– Кто-то же должен перенять дурные привычки моего старика, – тут же отвечает он.

– Альфред Шон Робертс, двадцать пять лет, по гороскопу Дева. – Я делаю снимок его прав и отправляю сообщение Кристи.

«Если меня найдут мертвой, то виноват этот чувак».

Она тут же начинает печатать ответ. Да, я понимаю, что она офигевает. Фотография плохо передает его реальную внешность. Она выводит из себя и кажется неуместной в этом городе.

– Отправляешь для подстраховки смс? – спрашивает Шон, поняв, что я делаю.

– Именно. – Я отдаю ему права. – Если не доберусь до дома, ты станешь главным подозреваемым.

Он обдумывает мое заявление.

– Ты вообще веселишься?

– В каком смысле?

– Во всех смыслах.

– На самом деле нет.

Шон смотрит на меня с таким… напряжением, его поза становится неуверенной, словно он прикидывает, не забрать ли обратно свое приглашение. Несмотря на то, что я слегка обижена, решаю облегчить ему задачу.

– Я так понимаю – проехали. Не бери в голову, до встречи…

– Дело не в этом, просто… – Шон обхватывает шею ладонью. – Господи, здорово я все испортил. Просто эти парни, они… ну, они…

– Шон, я была на куче вечеринок. Я не Красная Шапочка.

Ответом мне становится ухмылка. Шон приминает сигарету коричневым ботинком с пятнами от масла.

– Вот и хорошо, ведь мы не хотим, чтобы волк взял след.

– Так куда именно ты меня приглашаешь?

Он дарит мне ослепительную улыбку, которая бьет прямо в сердце.

– Я же тебе говорил. В одно местечко.

Стоит быть начеку, особенно из-за его нерешительности, но я несказанно заинтригована.

– Веди.

Мы подъезжаем к двухэтажному дому – единственному в тесном переулке. Остальные дома на этой улице стоят довольно далеко друг от друга, чтобы каждому хватало личного пространства. Этот район очень отличается от того, в котором я провела детство. Я выхожу из своей «Камри» и подхожу к машине Шона – классическому автомобилю, от которого я изо всех сил старалась не отставать по пути сюда. Машина ярко-красная, похоже, недавно отполирована и идеально его дополняет. Оставшиеся парковочные места по кругу и вдоль улицы занимают такие же машины: либо классическое натертое до блеска железо с мощными движками, либо огромные грузовики, в которые так сложно забраться.

– Красивая, – говорю я Шону, когда он выходит из машины и закрывает дверь. Его глаза скрыты за винтажными темными очками в стиле Элвиса из Вегаса. На другом парне они смотрелись бы смешно, Шону очень шли. Отводя взор, я провожу пальцами по глянцевой поверхности машины. – Что это за модель?

– «Шевроле Нова 69»

– Мне очень нравится.

Белоснежная улыбка.

– Мне тоже. Пойдем.

Я смотрю на подъездную дорожку и ясно вижу, что дом с коричневыми ставнями годится для холостяков. Ничего особенного – лужайка довольно ухоженная и чистая, но ей не хватает какой-то изюминки. На крыльце собралась небольшая компания, и некоторые уже повернули головы в нашу сторону.

В приступе внезапной социофобии я резко останавливаюсь. Шон продолжает идти вперед, и я отстаю от него на несколько шагов. Когда он понимает, что меня рядом нет, то поворачивается, и я прижимаю запястье к другой руке.

– Кто здесь живет?

– Я и еще два парня. Они мне как братья, и оба кусаются.

– Обнадеживает.

Он поднимает очки на макушку и настороженно на меня смотрит.

– Может, нам стоит поехать в другое место.

– Правда?

Шон размашистым шагом подходит ко мне и говорит спокойным тоном:

– Знаешь, признаюсь: там, на заводе, я принял тебя за бульдога, а ты щеночек.

Я злобно смотрю на него.

Шон тыкает мне пальцем в лицо, на его губах тут же появляется улыбка.

– Вот теперь да, такое выражение лица – и ты покинешь этот дом целой и невредимой. Получится у тебя ходить с такой физиономией?

– Не понимаю. Разве они тебе не друзья?

Он уверенно поднимает руку и убирает с моего плеча волосы. Я даже не шелохнулась.

– Дернись ты, я бы отвез тебя в другое место, но ты пересилила себя. Просто не обращай внимания на подколы, как игнорировала мои, и справишься.

Он берет меня за руку, и мы поднимаемся мимо той компании на крыльцо, замерев у входной двери.

– Кто это? – доносится голос с качелей на крыльце. Он принадлежит парню, который обнимает девушку, и оба смотрят на меня с интересом. Я практически читаю на лицах обоих: «Мы не особо рады чужакам».

– Новенькая с завода. Сесилия, это Джеймс, а это его девушка Хизер. – Шон кивает на столпившихся у ограждения парней, которые внимательно меня разглядывают, попивая пиво. – Рассел, Питер, Джереми, Тайлер.

Они все кивают мне, и по спине пробегают странные мурашки, но не совсем неприятные. Почему-то это напоминает дежавю. После знакомства Тайлер смотрит на меня дольше остальных, и я замечаю кончик крыла под краем его футболки, когда он подносит пиво ко рту. Мы не отводим друг от друга взгляда до тех пор, пока меня не уводят в дом.