– Ночью ресторан при гостинице закрыт. В пять часов жду вас в вестибюле отеля, – безразличным тоном сказал Эргаш.

Лиля удивилась. Охрана никак не прокомментировала нечеловеческие условия труда. Они как рабы, молча, выполняли всё прихоти хозяина. «Ещё бы им немало денег платят, да и в ресторане Эргаш оплачивал их обед. Преданные парни, с ними даже не сговоришься, и жалости от них не дождёшься», – с грустью подумала Лиля.

В гостинице Эргаш снял два отдельных номера напротив друг друга. Потом у того же администратора заказал ужин прямо в номер. Расторопный юноша в униформе проводил их до номеров. Лиля на дрожащих ногах зашла в комнату. Она была довольно большая, отделанная зелёными обоями. На полу лежал такой же ковёр. Эргаш поставил свой чемодан в углу, проигнорировав массивный шкаф купе. Потом сразу пошёл в уборную. Лиля присела в кресло у окна. Она нервно посмотрела на огромную кровать. Ужас затопил все клеточки тела.

– Можно сходить в душ, если хочешь, пока ужин не принесли. Там есть два банных халата. Розовый твой. Думаю, не стоит спать в платье, – произнёс мужчина, даже не глядя в её сторону.

Лиля решила, что какое-то время побыть одной не мешает. Даже если это всего лишь принятие душа. Здесь она дала волю слезам. Шум воды заглушал её тихие всхлипы, а в голове была только одна мысль: «Хоть бы не тронул».

Когда она вышла в комнату, на столе были расставлены несколько тарелок и чашки с чаем. По правде говоря, есть хотелось. В обед она мало поела, и теперь организм требовал своё. Сев напротив мужа Лиля принялась за еду, чувствуя, как за ней наблюдают. Вилка в руках дрожала, но девушка изо всех сил старалась сдержать рвущуюся наружу панику.

– Всё, теперь спать, – улыбнулся Эргаш, отодвигая свою тарелку.

Он подошёл к креслу и стал раздеваться, складывая на одном из подлокотников свою одежду. Лиля уставилась на него круглыми глазами. Мужчина не был мускулистого телосложения, но всё равно он сильнее её во много раз.

– Чего ты на меня уставилась? Ложись в постель, – ледяным тоном произнёс Эргаш, расстёгивая ремень на брюках.

Губы девушки задрожали, и она понеслась в уборную. Закрывшись там, Лиля села прямо на кафель, облокотившись о двери. Страх и паника накатили новой волной и, казалось, накрыли по самую макушку. Тело затрясло как в лихорадке, и девушка тоненько завыла, утирая кулачками слёзы как маленькая.

– Ты чего, Лиля? Выходи, – Эргаш постучал в дверь.

– Н-нет, я б-буду спать т-тут на полу, – всхлипнула она.

– Эй, ты чего, плачешь, что ли? Что случилось, Лиля? – голос был обеспокоенный.

– Я… Я не хочу, – сказала она сквозь всхлипы.

– Лиля, выходи не упрямься. Я тебя не трону, обещаю. Сейчас не до этого. Мы встанем рано и уедем сразу после Фаджра. Нужно хоть сколько-то выспаться. Я обещаю, девочка, что не трону, выходи, – голос был ласковый.

Когда Лиля неожиданно закрылась от него и начала реветь за дверью, Эргаш испугался. Девушка вела себя странно. «Неужели настолько любит этого Сашу? Как бы ещё глупостей не натворила?» – подумал он и стал ласково упрашивать её выйти. В голове даже не мелькнуло, что Лиля может оказаться девственницей. Их корпорация была спонсором одного из детских домов. Пару раз Эргаш ездил туда.

– У нас нет школы при детском доме, как в некоторых местах. Девки идут из школы и делают что хотят. Школа недалеко, в десяти минутах ходьбы. А что я сделаю? Их много, а я один, – озвучил пожилой мужик.

Теперь, волею мамы, он был вынужден жениться на девушке из такого же учреждения, которая только недавно стала совершеннолетней.

Наконец, Лиля открыла дверь. Лицо заплаканное, глаза и кончик носа красные, тело дрожит.

– Можно, я тогда в кресле буду спать, – тихо сказала она.

– Лиля, нам обоим нужно отдохнуть. Кровать большая. При желании мы даже не будем касаться друг друга. Я отдам тебе одеяло, а сам укроюсь покрывалом. Иди, ложись спать. Я уже говорил, поле Фаджра мы уезжаем.

– Что такое Фаджр? – спросила девушка, проходя мимо.

– Предрассветная молитва. Обычно начинается в четыре утра. Теперь ты понимаешь, у меня нет времени ни на что, кроме сна.

Лиля не ответила. Она легла на самый краешек кровати и укрылась одеялом. Эргаш покачал головой и лёг с другой стороны.

– Если ты ночью упадёшь с кровати, не нужно меня винить. Ляг как тебе удобно. Обычно я не привык нарушать своего слова. И вообще, тебе нужно привыкать ко мне, Лиля. Когда мы приедем домой, у нас будет одна спальня и одна кровать. И советую тебе смириться с этим. Спокойной ночи, – произнёс Эргаш и повернулся к ней спиной.

– Спокойной ночи, пискнула девушка, устраиваясь удобнее.

Она повернулась к нему. После несколько минут сверлила его спину испуганным взглядом. Эргаш дышал размеренно и, казалось, уже уснул. Тогда Лиля закрыла глаза. Напряжение долгого дня дало о себе знать, и сон пришёл достаточно быстро.

Ночью Лилия не услышала, как Эргаш встал и ушёл в ванную. Она проснулась, когда слуха коснулось бормотание. «Асбахна ва асбаха-ль-мульку…» Лиля ничего не понимала в этой абракадабре слов. Она с замиранием и страхом смотрела на мужчину, который стоял на коленях. Хотя чего такого, она же не боится людей, которые молятся и крестятся в церкви. Просто теперь, как никогда, Лиля ощутила, за кого вышла замуж.

– Ты правильно сделала, что не стала мне мешать, – улыбнулся Эргаш, вставая и сворачивая маленький коврик, – Доброе утро. Поднимайся. В пять часов мы должны быть в вестибюле отеля.

– Доброе утро, – Лиля встала и пошла умываться.

Было ещё рано и очень хотелось спать. Когда она вышла, то Эргаш сидел в кресле, заложив ногу на ногу.

– Хочу прояснить один момент, Лиля. Больше никаких истерик. Сегодня также остановимся в отеле ненадолго. Но наша первая ночь будет только дома. Приедем туда на третьи сутки. Так что у тебя будет время, свыкнуться с мыслью, что ты принадлежишь мне. Ты моя жена, Лиля, во всех смыслах этого слова.

Девушка вздрогнула от этих слов, но промолчала. «Ты принадлежишь мне. Словно я его вещь. Но я не хочу быть вещью».

Лиля снова задремала в машине и проснулась, только когда услышала, как Эргаш звонит по телефону. Мужчина приказывал кому-то купить длинное платье сорок четвёртого размера, нижнее бельё и ночную сорочку. Всё это должно быть выстирано к их приезду. И без вопросов понятно, что это для неё. Хотя девушке было всё равно, что ей купят. Ужасно хотелось сменить грязные трусики, но просить заехать в какой-то магазин страшно. Они останавливались ненадолго, только чтобы справить нужду или перекусить. В остальное время ехали на предельной скорости. Иногда проезжали какие-то деревни, и Лиля с тоской смотрела на них. Там тоже живут люди, но они вольные. Лиля ощущала себя птицей в клетке, из которой не выбраться.

На ночь остановились в отеле какого-то города и снова легли спать в одну постель. Лиля смотрела, на отвернувшегося от неё мужа, и думала о приезде в его дом. Возможно, он сразу потребует отдать супружеский долг. Это пугало до чёртиков. Ещё и месячные, как назло, закончились пять дней назад, ими уже не прикроешься. С большим трудом Лиля приказала себе не думать ни о чём и уснуть. Ведь встать придётся также рано.

Разбудила всё та же молитва, и девушка, как и в прошлый раз, не стала мешать. Потом она быстро умылась и вышла вместе с мужем в машину. На этот раз отправились в путь раньше. Только в восемь утра позавтракали в придорожном кафе, которое попалось по дороге. Тут было много дальнобойщиков. Они, не стесняясь, разглядывали её.

– Вот по лицу видно, что русская девка, а вышла замуж за нехристя. Что им русских мужиков мало? – тихо сказал один из мужчин.

– Хорош, Сеня, не наше это дело, – услышала Лиля ещё один голос.

Девушка посмотрела на Эргаша. Он если и услышал, то не подал виду. Церберы и вовсе сидели со скучающим видом. Хозяин не сказал: «Фас», – значит можно проигнорировать. Лиле же хотелось кричать и доказывать всем, что не она выбрала себе такую жизнь.