Глава 5

Италия. Неаполь. Испанский квартал (трущобы около улицы Толедо, гнездо знаменитой неаполитанской Каморры, куда обычным людям лучше не соваться, не имея за спиной отряда вооруженных карабинеров).

– Все в сборе?

– Привет, Чиро! Да, все. Только за коим хреном ты назначил нам встречу в этой крысиной норе?

– Я тут живу вообще-то.

– У тебя нет денег, чтобы купить себе приличное жилье?

– Что бы ты понимал в неаполитанской жизни, Гюнтер! Боссы Каморры могут жить только в Испанском квартале и больше нигде. Уедешь – потеряешь власть.

– То-то я заметил твою власть, пробираясь сюда! У меня подрезали портмоне!

– Не скули, Эндрю! Не надо было зевать. Тебя проводили до моего дома живым и невредимым, но за целостность твоих карманов никто не поручался.

– Мне еще живым и невредимым надо отсюда выйти.

– Не будешь нести чушь и орать, как сейчас, – выйдешь. И даже портмоне тебе вернут.

Смуглый круглолицый итальянец профессорского вида с шапкой черных с проседью кудрей, которого называли Чиро, набрал какой-то номер на мобильном телефоне и приказал:

– Пино, твою мать! Оторви руки своим засранцам. Они украли портмоне у моего гостя. ВАЖНОГО ГОСТЯ. Ты это понял? На обратной дороге он должен получить свое портмоне с извинениями и всеми деньгами.

Чиро нажал отбой и воззрился на присутствующих.

– Слушаю ваши доклады о готовности. Через четыре дня конгресс.

– Мы арендовали два катера и яхту.

– Отлично, Кси!

– Мать твою, Чиро, меня зовут Кшиштоф!

– Я знаю об этом. Но мой неаполитанский рот не в состоянии произнести этот набор славянских звуков. У вас совершенно невозможные языки! Я могу это написать, но не думаю, что тебя это порадует. Продолжай.

– Я уже сказал, что мы арендовали два катера и яхту. На катерах мы будем уходить с Крымского вала после того, как возьмем картину.

– Там есть где причалить?

– Есть. Как раз рядом со зданием галереи на набережной есть что-то типа балкона. Набережная пешеходная, на машине туда не подъехать. Только велосипеды. Так вот, по обеим сторонам балкона есть спуски к воде, перекрытые решетками. Решетки невысокие, можно и перепрыгнуть.

– А можно и подпилить.

– Это парк, там постоянно охрана шарится. Легко нарваться.

– Ты идиот, Панайотис? Зачем самим пилить решетку? Нельзя нанять местных наркоманов?

– Чиро, я безмерно ценю твой юмор, но найти в Москве наркоманов, понимающих греческий или английский язык несколько проблематично.

– Minchia! (тоже самое, что и cazzo, только употребляется на юге Италии), я все время забываю, что в России мало понимают английский. И еще меньше итальянский.

– Все еще хуже, Чиро! У них все дорожные указатели, вывески, названия улиц – все на русском! На этой кошмарной кириллице! Mammamia, Чиро! 33 буквы, это ужас! Хуже только китайский!

– Не ной, Иньяцио! У нас в гостинице будут гиды. Нам обещали самых лучших. Нас будут встречать прямо в аэропорту. Позадаем им вопросы и получим всю нужную информацию. Кси же как-то справился с наймом катеров.

– В этой конторе говорят на английском, – мрачно отозвался молодой поляк, называвший себя Кшиштофом.

– Ну а вообще с местными не пробовали общий язык найти?

– С русскими? Чиро, это невозможно. Работать с русскими это все равно, что травить зайца волчьей сворой. Никогда не знаешь, кого они порвут – зайца или тебя. Мы два года назад наняли одного, казалось бы, вменяемого, чтобы он похитил полотно Куинджи. Он его похитил. Но правильно организовать все остальное он не смог. Идиот! Его с подельниками повязали на следующий день вместе с краденой картиной! Счастье, что он не разбирается в акцентах, мы представлялись американцами. Он нас сдал полностью, никакой omerta. Ради интереса мы пришли на место встречи и обнаружили там засаду. Просто пришли совсем не те, кто договаривался первоначально, поэтому нас не узнали и не арестовали.

– Я услышал тебя, Оттавио. Но было бы странно, если мы в холодной Москве соблюдался сицилийский обычай. А другие попытки вы делали?

– С нас запросили слишком много денег за помощь. Слишком много. Операция теряла всякий смысл. Раджив хотел пробиться через свою диаспору – его сдали. То ли свои, то ли местные организовали подставу, на встречу с ним пришел полицейский, индийца повязали при свидетелях, поэтому он сейчас шьет рукавицы где-то в Сибири. Нашего человека мы не стали задействовать в этой схеме, чтобы не навлекать подозрение. Может еще пригодиться. Но мы все продумали.

– Ладно, отступать поздно. Не мешало бы проверить, что все нормально в плане схемы отступления. Направьте, кстати, нашего гида прогуляться по парку и в галерею заодно пусть зайдет. Надо сфотографировать эти спуски и эти решетки.

– Сделаем, Чиро! Сегодня же свяжусь и поручу.

– Кстати, присмотритесь к гидам-женщинам, которые будут с нами работать. Одну из них можно будет взять с собой в качестве заложницы в конце операции. Выбирайте ту, которая комплекцией поменьше, чтобы тащить на себе можно было. На набережной ее и оставим.

– Живой?

– Лучше живой. Придушите слегка, чтобы сознание потеряла. Женщин мы убиваем в крайних случаях. Это не крайний. Все равно наши фото будут в гостинице в паспортах и в документах на получение виз.

– Документы фальшивые.

– Зато морды подлинные! После всей этой заварухи сделаем себе пластические операции. А пока всем вместе лучше не светиться. Что у нас с вылетом и с легендами?

Высокий худой итальянец, которого Чиро назвал Оттавио, поднялся с своего места и начал зачитывать из блокнота:

– Ты, Иньяцио и я вылетаем прямым рейсом из Неаполя в Москву. Мы специалисты по древностям. Любители античности.

– Именно поэтому ты купил виллу недалеко от Помпеи?

– Не поэтому. Античности у нас тут гораздо больше, чем всего остального, поэтому сойти за знатока будет проще. Колонну от портика ты всегда отличишь, а купол от фриза.

– Купол появился позже.

– Сверни свои знания в трубочку и засунь себе в задницу, Иньяцио! Дай мне договорить.

Итальянец средних лет с совершенно незапоминающейся внешностью, лысоватый и невысокий, показал Оттавио характерный жест, касаясь подбородка снизу всеми пальцами.

– Я знаю, что тебе пофиг! И я продолжу. Хавьер сегодня возвращается в Мадрид, а оттуда вылетает в Москву вместе с остальными, среди которых будут и искусствоведы. Хавьер по легенде у нас любитель современного искусства и нестандартных инсталляций. Наш гид посоветовал прошвырнуться по Арбату, это улица такая в Москве. Особо ценного там ничего нет, но кое-что для отвода глаз купить можно.

– Я понял. Я читал путеводитель. Что такое Арбат я знаю. Спасибо.

– Гюнтер и Эндрю летят через Брюссель. Зависнете там на пару дней. Найдете, чем заняться.

– Понятно.

– Кшиштоф и Панайотис едут отсюда в Бари. Потом паромом на Корфу, а оттуда в Москву самолетом.

– Зачем так запутано?

– Им управлять катерами. Их рядом с нами даже видеть не должны. У них и гостиница другая, попроще.

– А как они там без знания языка выкрутятся? Переводчик нужен.

– Нашли грека, который давно живет в России. Парням главное в день Икс добраться до яхт-клуба, взять катера и быть в нужной точке к моменту выноса картины наружу. Местный грек поможет им оформить все документы на проход катеров по реке в центр города.

– Это вообще реально?

– Более чем, речная навигация летом очень активна, поэтому разрешение на проход еще одного катера ни у кого вопросов не вызовет. Арендовали ребята плавсредство, решили покататься.

– Лучше пусть они покатаются дважды.

– Зачем?

– Затем! Чтобы было понятно, что они прожигатели жизни, любители девочек. Кстати, не забудьте снять в каком-нибудь ночном клубе пару-тройку длинноногих цыпочек поглупее и с шумом покатайте их вдоль Кремля. Засветитесь в первый день, потом уже к вам не полезут, поймут, что богатые идиоты просто с потаскухами развлекаются. И девок найдите таких, чтобы за версту было видно, чем они на жизнь зарабатывают.