Вернувшись в управление после патрулирования, на второй этаж, в кабинет отряда, я поднималась одна – Йормэ отвлек стражник: требовалось мнение лиса по какому-то незначительному, как он сказал, вопросу.

Иветт сидела за своим столом, среди заявлений и доносов горожан, беспомощно комкала в руках одно из них и старательно делала вид, что увлечена работой. Но мне и достававшей ее ведьме было прекрасно видно, что это притворство. Иветт не могла сосредоточиться и все время отвлекалась на Мажену, очень веселя ту своим смущением.

Приблизившись к столу, я кашлянула, привлекая к себе внимание ведьмы. Мажена с удовольствием переключилась на меня. Соскользнула с края стола, избавив Иветт от своего общества, и поплыла ко мне.

– Саламандрочка, – промурлыкала она, взяв мою руку в свои и зачем-то нежно массируя мою ладонь, – как прошел день?

– Нормально. – Я аккуратно высвободилась и рухнула на стул, наконец позволив ногам немного отдохнуть. Раньше мне казалось, что я выносливая… это было до того, как мой собственный куратор заставил меня обойти почти весь город под палящим солнцем. Почему в патруль отправились сержант отделения и стажер, для меня было загадкой, но так решил лис, а в отсутствие капитана главным был он.

– Йормэ уже начал над тобой издеваться?

– Я всего лишь была в патруле. Сегодня за это отвечает наш отдел.

Из-за Мясника в столице стало неспокойно, и не было ничего удивительного в том, что количество патрульных отрядов увеличили.

На лице Мажены, когда она по своей неизменной привычке заняла край моего стола, расцвела лукавая улыбка:

– Хочешь немного расслабиться? Я знаю одно место…

Она всем корпусом повернулась ко мне, поэтому не видела, как в двери, распахнутые настежь ради небольшого сквозняка, неспешно вошел Йормэ.

Когда ведьма вновь потянулась ко мне, чтобы коснуться пальцами щеки, на плечо ее легла ладонь лиса.

– Не стоит тебе ее трогать. Если пирожочек захочет расслабиться, я сам ей помогу.

Ведьма недовольно сморщила изящный носик, но руку от моего лица убрала и деловито спросила у Йормэ:

– А что насчет второй?

Иветт, все прекрасно слышавшая, невольно вздрогнула и ниже опустила голову.

Поймав вопросительный взгляд лиса, я едва заметно качнула головой. Иветт мне нравилась, не хотелось, чтобы она стала жертвой Мажены.

– Знаешь что? Поищи-ка себе кого-нибудь среди остальных новичков. Эти мои.

Несколько мгновений они сверлили друг друга взглядами – первой отвернулась ведьма. Фыркнула недовольно и сползла с моего стола.

– Что-то не так в этом отряде с субординацией, – пробормотала я, невольно проследив за тем, как величественно удалилась Мажена.

Йормэ оскалился – в его исполнении это считалось широкой улыбкой.

– Потому что ее нет. Здесь собрались самые проблемные сотрудники управления.

Я обвела взглядом кабинет. Из всех стражников сейчас работала только Иветт.

Мажена нашла себе другую жертву и теперь смущала какими-то своими сомнительными предложениями пышную блондинку. «Просто Руперт» по обыкновению читал газету.

Остальные или дремали, или непринужденно беседовали о чем-то своем.

– Конец рабочего дня, – объяснил Йормэ царящую в кабинете расслабленную атмосферу.

Через четверть часа так же неспешно все потянулись на выход. Сначала в раздевалки, где милостью проектировщиков находились еще и душевые, потом в общежитие, домой или на ужин в какой-нибудь ресторанчик.

Когда я вышла на крыльцо управления, заплетая влажные после душа волосы в косу, лицо обдало теплым ветерком.

Я встала у колонны, дожидаясь появления Иветт. Раз уж нам предстояло вместе работать, мне хотелось наладить с ней отношения, чтобы в моем присутствии она чувствовала себя комфортно.

– Вейя!

Запрыгнув мне на спину и крепко обхватив за шею, Юна звонко крикнула мне в ухо и несколько мгновений не могла понять, чем я так недовольна.

– Ты решила меня придушить или оглушить? – раздраженно спросила у нее, пытаясь избавиться от звона в пострадавшем ухе. – А может, сразу убить?

Стояла я у самых ступеней и, окажись чуть неустойчивее, уже лежала бы внизу.

– Прости-прости. Ты же меня ждешь, правда? – Не дожидаясь ответа, она подхватила меня под руку и попыталась утянуть за собой. И очень удивилась, когда я призналась, что жду Иветт. – Зачем тебе это забитое недоразумение? Имей в виду – рядом с ней тебе через пять минут от скуки захочется вздернуться… ну ладно, конкретно тебе, может, минут через десять.

– Юна…

Она закатила глаза.

– Не вини меня за правду. Мне очень жаль, что тебе в пару досталась она, хотя мне повезло еще меньше. Я сижу напротив сопленосца. Помнишь его? Смотреть на него не могу, кажется, что из его носа вот-вот вновь потечет. И куратор мне попался ужасный.

О том, как ее весь день заставляли переписывать старые рапорты, а в перерывах использовали в качестве посыльной, Юна рассказывала минут десять. Потом молниеносно переключилась на вчерашнее утро, чтобы пожаловаться на то, каким неудачным вышло ее знакомство с капитаном отряда.

– И повариха на меня вчера наорала, потому что я раскритиковала, видите ли, ее компот. Но что я могу поделать, если он слишком кислый? Вот ясно ведь, что эта тетка сахар подворовывает. – Она осеклась, вздохнула тяжело и жалобно добавила: – Как жаль, что вчера мы не встретились. Некому было меня утешить.

Я только хмыкнула. Утешать я никогда не умела, Юна сама со всем прекрасно справлялась, мне нужно было лишь сидеть рядом и изредка кивать.

– На обед вчера я не успела, так что компот госпожи Брэнс попробовать мне не довелось, поэтому я все равно не смогла бы тебя никак поддержать…

– Кого?

– Повариху зовут госпожа Брэнс. Имени я, правда, не знаю.

– Ах, это совсем не важно.

На пороге управления показалась Иветт, и Юна недовольно поджала губы.

– А вот и проблемная объявилась.

– Не называй ее так, пожалуйста.

Юна закатила глаза, но неохотно пообещала.

В конечном итоге именно она оказалась в выигрыше: весь путь до общежития, неожиданно растянувшийся на пятнадцать минут, в ее распоряжении были целых две пары ушей.

Длинное двухэтажное здание общежития делилось на семь корпусов. Юна жила в третьем, что располагался в южном крыле, мы с Иветт занимали комнаты в шестом корпусе северного крыла. Потому, как только впереди показалось неказистое, будто прибитое к земле серое здание с плоской крышей, первый же перекресток развел нас с Юной в разные стороны, прервав поток ее сплетен на самом интересном.

Она рассказывала про алхимика, возглавлявшего исследовательский отдел. Мужчина, по слухам, в прошлом был преступником.

– Говорят, – она схватила меня за руку и остановилась, желая закончить до того, как мы разойдемся, – что раньше он был отравителем. Можешь поверить? Чтобы законники приняли в свои ряды убийцу… разве это допустимо? А если об этом узнают горожане? Как они потом смогут верить страже, которая не наказала убийцу, а сделала его своим товарищем!

– Если… – впервые за эту прогулку я услышала голос Иветт. Он немного дрожал от волнения… а может быть, от гнева, – ты не будешь об этом сплетничать, то никто не узнает. И разве у тебя есть доказательства?

Юна опешила и несколько мгновений растерянно смотрела на посмевшую ее отчитать девушку. Такого от Иветт никто не ожидал.

– Чего? – Юна посмотрела на меня, ожидая поддержки. Но я не стала ее защищать, в этот раз я не могла встать на ее сторону, потому что не считала, что она права.

– Нам пора. Если не поторопимся, можем остаться без ужина. – Я взяла Иветт за руку и почувствовала, как та дрожит. – До завтра.

Мы медленно шли по аллее, тянувшейся вдоль общежития, к своему корпусу. Я слушала умиротворяющий шелест высоких деревьев и упрямое сопение Иветт.

– Ты все правильно сказала, – наконец произнесла я, почувствовав, что сама справиться с пробудившимся чувством вины она не сможет. – Это не та сплетня, которую стоит выносить из управления. Особенно сейчас.