– Я серьезно, – говорю я, продолжая сжимать Танину руку, – если что-то понадобится – что угодно, – ты только скажи. Вопрос денег – не вопрос. Любая просьба, любой каприз. У самой не будет детей, так хоть твоего понянчу.

С последним я, конечно, знатно преувеличила, потому что в идеале не хотела бы прикасаться к этим повизгивающим свинкам как минимум лет до семи, когда они сформируются хотя бы как первоклассники.

– Как не будет? – округляет глаза Таня. – Такие вещи разве планируют?

– Пытаются, – отвечаю я и вздрагиваю от звука дверного колокольчика, который будто бы предупреждает нас о том, чтобы мы спасались бегством.

Только не это.

Яша Цапкин собственной персоной. Стоит у входа и рыскает глазами по кафе. Ноздри раздуваются, как у быка на корриде. Он вообще косуху свою когда-нибудь снимает? Запарился наверняка. Татуировка на шее в виде дракона, словно маленький фамильяр, вместе с хозяином крутится по залу.

Таня прослеживает за моим взглядом, испуганно взвизгивает и пытается залезть под стол, но поздно. Яша нас засек и уверенным шагом направляется к цели.

– Татьяна! – кричит он, будто превратился из неформала в Евгения Онегина. – Позволь поинтересоваться, почему ты уже который день не отвечаешь на мои звонки?

И без того бледная Танька становится белее листка бумаги.

Вот у посетителей кафе сегодня выдался классный спектакль! В трех актах и без антракта. Большинство сидящих за столиками уже давно перестали делать вид, что не интересуются развернувшейся сценой, а нагло пялятся в ожидании развязки. Но винить их не получается. Даже официанты с любопытством поглядывают на наш угол.

– Яша? Как ты узнал, что я здесь?

– По джипиэс, – в рифму отвечает поклонник Пушкина. – Татьяна, я терпел как мог, но больше сил моих нет. Ты можешь хотя бы сказать, почему бросила меня? Все ведь было хорошо!

И это заявляет человек, который только что признался, что сталкерит мою лучшую подругу.

– Ты все время пытался меня контролировать, – признается Таня. – С кем я, где… Это токсично, Яша! Чеки требовал из магазинов приносить, сдачу возвращать. А еще этот твой одеколон… Меня от него всегда тошнило.

И, будто в подтверждение этих слов, у Тани случается рвотный позыв.

Пахнет от Яши действительно знатно. Таким парфюмом пользуются, наверное, только старые прокуренные женщины, которые носят натуральные меха и ходят на ипподром.

Парень слегка краснеет, но не отступает.

– Все это можно решить! А ты просто взяла – и ушла! Ничего не сказав. Ты хоть понимаешь, что разбила мне сердце?

– А ее это должно волновать? – вступаю я в разговор.

Видимо, только тут Яша замечает мое присутствие.

– Вы, простите, кто? – спрашивает он с невозмутимым видом.

Я лезу в кошелек за визиткой и протягиваю ее бывшему ухажеру Тани с приторной рабочей улыбкой.

– Диана Савельева, директор по развитию компании «Шок-о-рай». Производим конфеты, сладкие спреды, шоколадные батончики, сухофрукты в глазури…

– Вы издеваетесь? – перебивает меня Яша, не давая ему сказать, что еще мы делаем глазированные сырки.

И тут его взгляд падает на предмет, который все еще лежит на столе. Мысленно выругавшись, я протягиваю руку в попытке забрать тест, но Яша меня опережает.

– Это что еще такое?! – выкрикивает он на всю «Кофеманию».

– Как много вопросов и как мало ответов… – бормочу я, чем только еще сильнее злю паренька.

– Татьяна, – обращается байкер к бывшей девушке, – ты?..

Я понимаю, что Таня собирается ответить, еще до того, как она открывает рот. Взглядом даю понять подруге, что одно слово – и я убью ее голыми руками. Весь этот немой диалог длится меньше секунды, прежде чем Танька выдает:

– Это не мое.

– Не твое? А чье тогда?

Вот и мой выход. Как же я ненавижу такие передряги, но отступать некуда. Я приподнимаю руку и гордо заявляю:

– Мое.

– Да-да, это Дины.

Яша вновь поворачивается ко мне.

– Ваше?

– Ну да, а что такого? – Я пожимаю плечами, пытаясь не рассмеяться. – Не только легкомысленным девушкам же залетать от всяких придурков? Мы, бизнес-леди, тоже склонны к авантюрам.

Он не верит. Я вижу это по его прищуренным глазам и сжатым кулакам.

– Беременна? Ты?

– Не знаю, когда мы с вами, молодой человек, перешли на «ты», но могу сказать точно – это не вашего ума дела. Если и беременна, то что? Можно будет ваше имя в строчку «отец» вписать?

Шуток малец явно не понимает.

– Татьяна, это правда?

Господи, он еще больший зануда, чем я. Как Танюха прожила с ним почти полгода и не сошла с ума?

– К-конечно, – заикается Таня. – Козел ее один на работе соблазнил. Вот, сижу, оказываю моральную поддержку.

Яша вынужден согласиться:

– Это дело благородное. – И шмыгает носом. – Но что насчет нас, Таня? Я исправлюсь. Сделаю все что угодно…

Я отпиваю кофе и делаю вид, что закашлялась, а затем сообщаю, прикрывшись кулаком:

– Заливает.

И Таня это тоже понимает. Она отнимает у бывшего тест и передает мне.

– У меня тут подруга в беде – не до тебя, Цапкин.

Яша смотрит на Таню взглядом из разряда «ты выиграла битву, но проиграешь войну», одергивает куртку, разворачивается на каблуках и, не говоря ни слова, направляется к выходу.

Мы с подругой синхронно начинаем смеяться. Ну и дела! Не думала, что мне когда-нибудь придется изображать беременную женщину перед бывшим парнем подруги.

– Все будет хорошо, – обещаю я, а потом невольно встречаюсь взглядом с сидящей неподалеку и клюющей свой салат Агнессой – одной из моих главных врагинь с работы. Она спит и видит как бы занять мое место, а теперь еще и стала свидетелем такой сцены.

Глаза коллеги горят от предвкушения.

Что ж, отлично. Вот тебе и вышла на обед.

Я решительным шагом возвращаюсь в офис, стараясь не думать о том, что только что случилось: как всегда, мне пришлось выручить лучшую подругу и выдумать какую-то нелепость. Возможно, именно благодаря Танюхе мои мозги так натренировались выстреливать дикими идеями, что я стала той самой акулой шоколадного бизнеса, о которой все шепчутся.

Хотя называют меня в основном не акулой, а подлой сукой, но, как по мне, разница не такая уж огромная.

Работаю я в компании, которая продает самые вкусные, сладкие, желанные конфеты в нашей стране. Откуда мне об этом известно? Все очень просто: уже несколько лет я занимаюсь продакт-менеджментом в «Шок-о-рае», и еще ни один продукт, выпущенный нашей кондитерской фабрикой, не разочаровал потребителей.

Я прохожу в крутящиеся двери и киваю охраннику. Тот фальшиво лыбится, чем занимается каждый божий день, а я следую к лифтам. На ходу печатаю сообщение в общем чате своего подразделения: “Две минуты. Стеклянная переговорка”. Ненавижу откладывать совещания, но сегодня и правда был повод. Таня, как нежный цветок, – за ней нужны уход и присмотр.

Кто бы за мной так поухаживал?

Я усмехаюсь своей последней мысли и прохожу в лифт. В чат приходит несколько новых сообщений. Открываю первое и в шоке восклицаю:

– Что?!

Сообщение от Екатерины Шолоховой:

“Диана Андреевна, в переговорке сейчас Марк Евгеньевич. У него встреча с представителем из «Прайз&Прайс». Вроде бы обсуждают наш новый продукт”.

Рассерженная не на шутку, я вылетаю из лифта на нужном этаже, а бедная Катя уже поджидает меня в коридоре с виноватым выражением лица.

– Какого черта клиентам показывают сырой продукт? – рычу я, надвигаясь на свою секретаршу, точно грозовая туча.

– Диана Андреевна, – щебечет она, – понятия не имею. Меня никто об этом не предупреждал, да и никто из наших об этом не слышал!

– Почему раньше не написала? Мне что – все за вас делать?

– Диана Андреевна…

– Боже, надеюсь, им не показывали прототипы? В них сахар на зубах скрипит. Эти идиоты-технологи уже которую неделю бьются над составом, и пока это катастрофа! Кто вообще устроил эту встречу?!