– Все твои оргазмы ты будешь получать только от меня, сама даже не вздумай себя там трогать, – тоном строгого учителя увещевал он.

– Да, Хозяин, – утыкаясь носом в его шею, мурлыкала я. Вдыхая его запах и его тепло, я просто растворилась в нем.

Ты получила удовольствие, девочка моя? – уточнил он вдруг.

– Да, Хозяин.

– Тогда я не понимаю, почему не слышу твоей благодарности, – серьезно сказал он.

– Благодарю, Вас Хозяин, что позволили мне кончить.

– Пожалуйста, моя хорошая, – сказал он и поцеловал меня в лоб.

От удовольствия я снова зажмурилась. Не знаю, как долго мы так сидели, только он прервал это молчание первым.

– Думаю, что нам с тобой пора перекусить. Ты как? «Не против?» —спросил он у меня наигранно веселым тоном.

– Нет, не против, Хозяин.

– Тогда вставай, – и поддав мне ускорения шлепком по заду согнал со своих колен.

Я, наконец, обратила внимание на время, за окнами сгустились сумерки, и я действительно ощутила легкий голод. Сколько же времени прошло?

– Встань прямо, руки за спину, – скомандовал он.

После чего крепко связал мои запястья за моей спиной.

– И еще один маленький нюанс, – констатировал он, когда одевал мне на шею скромный кожаный ошейник, – это временный ошейник, не постоянный. Но думаю, не стоит говорить, что снять его могу только я?

– Нет, Хозяин, – ответила я и улыбнулась.

– А теперь иди за мной!

И мы направились с ним по коридору в сторону кухни.

– На колени! – и он жестом указал мне на место у стола.

Как могла грациозно, со связанными руками я встала на колени, опустившись на пятки и раздвинув их пошире.

– Думаю, ты не будешь против разогретой ресторанной еды? Я заказал ее для нас сегодня утром, – продолжал Антон, извлекая из холодильника пару коробок из фольгированного картона.

Он посмотрел на меня с улыбкой, и я одобрительно качнула головой.

– А ты умеешь готовить? – задал он мне вопрос.

– Ну… кое-что умею, – смутилась я и залилась краской.

Он очень сурово посмотрел на меня, отрываясь от микроволновки, и я поняла свой промах.

– Немного умею, Хозяин, – исправилась я, а он одобрительно кивнул, продолжая заниматься сервировкой стола.

– Сама знаешь, мне не нужна бытовая рабыня. И несколько раз в неделю, пока я на работе, сюда приходит женщина и все моет, – между делом говорил он, – но вот приготовление еды. Я хочу, чтобы это делала ты, – развернувшись он указал на меня вилкой.

– Если что в моей библиотеке есть несколько книг по кулинарии, да и интернет тебе в помощь.

Хорошо, Хозяин, – я снова покраснела и опустила глаза в пол.

Потом он присел рядом и, приподняв мою голову, продолжил.

– Завтра поедем к тебе, соберешь свои вещи, – его пальцы нежно гладили мои щеки, – много не набирай, и запомни брюки, джинсы, шорты, колготки, трусы, все это больше тебе не нужно. Ты должна всегда быть доступной и открытой для меня, поняла?

Он словно заглядывал мне в душу, желая получить ответ, через мои зачарованные им глаза.

– Поняла, Хозяин.

Он быстро чмокнул меня в губы и рывком содрал висевший на моей щеке остаток скотча.

Быстро выложив содержимое лотков на тарелку, он достал наше недопитое вино из холодильника. Потом сел за стол, и с аккуратностью эстета начал разделывать кусок аппетитного стейка. Очень странно, это мы будем кушать или только он? Пронеслось в моей голове. Голодными глазами я проводила первый кусок мяса с овощами, исчезнувший у него во рту, и сглотнула слюну. Черт! Может, я должна его попросить, думала я. В нерешительности я ждала, что будет дальше. Но и второй кусок тоже проплыл мимо меня. Видимо он ждал именно этого, ждал, что я его попрошу.

– Хозяин? – начала я нерешительно.

– Слушаю тебя, говори.

– Хозяин, покормите меня, пожалуйста, – видимо у меня было точно такое выражение, как у кота из «Шрека», что он сжалился надо мной.

– Открой рот, – сказал он, и, взяв рукой, кусочек мяса с тарелки, положил его мне на язык.

– Я хочу, чтобы сейчас, на первом этапе нашего общения в твоей маленькой головке хорошенько сформировался новый образ мышления, – наставническим тоном Антон говорил мне, пока я жевала, – что бы ты поняла и полностью прочувствовала свою несвободу, вплоть до глубины своих мыслей. Мне нужно, что бы ты думала и действовала, как саба, на подсознательном уровне.

– Вина? – предложил он мне, когда увидел, что я проглотила.

В ответ я утвердительно мотнула головой, и он поднес к моим губам бокал.

– В мои планы не входит тебя пугать, и наказывать по любому поводу. Но я хочу, чтобы ты поняла, что это все не игра, прочувствовала серьезность своего положения. Хочу, чтобы знала, что спуску я тебе не дам, – он поднес к моим губам вилку с овощами, и я послушно открыла рот, – даже твоя еда будет на мое усмотрение. В твоих интересах быть послушной, и тогда приятных ощущений будет гораздо больше. Любая провинность с твоей стороны, отхождение от правил не останутся без наказания. Ты теперь моя собственность, не забывай!

Жестокие игры в ночи согревают,

Но звезды на небе не долго сияют…

Мы были в самом начале пути, начиная движение вместе. Я бы сравнила это с поездкой на сверхскоростном болиде, где не предусмотрена ни защита, ни ремни безопасности. Мой водитель давит педаль в пол до упора, колеса с визгом проворачиваются на месте, но движение еще не началось. Именно так и было первые пару недель, вроде все началось, но ощущение, что движения нет. Я стараюсь, следую правилам, но чувствую лишь напряжение и тяжесть, которая угнетает. Наверно, это был он, самый удобный момент выскочить из кабины машины, успеть пока наша скорость движения еще не начала расти. Чтобы потом, позже, на полном ходу, выполняя очередной крутой дрифт, меня кубарем не выбросило на обочину, оставляя одну собирать по кусочкам тело и душу. Но до этого еще далеко. Сейчас несмотря на все свои внутренние страхи я оставалась с ним, зажмуриваясь от удовольствия в ожидании сверхскоростей и новых ощущений. Может быть тому причиной было простое женское любопытство, а может его отношение ко мне. Ведь не смотря на все мои первые многочисленные ошибки, Антон был терпелив, за что я ему была бесконечно благодарна. Совершая очередной неумышленный промах, ошибаясь в многочисленных правилах, я ловила на себе его гневный взгляд, который лучше любых слов и наказаний говорил о моих неудачах. Я моментально исправилась, но неприятный осадок оставался.

– Хозяин, мне очень сложно даются наши отношения, – расстроено сказала я ему как-то вечером.

– Объясни подробно, – попросил он.

– Я очень стараюсь вести себя всегда правильно, и это меня тяготит. Я постоянно боюсь ошибиться, боюсь сделать или сказать что-то не так, это давит на меня, я чувствую себя в постоянном напряжении и это угнетает. Неужели так будет всегда?

– Выше нос! Не думай, что я ничего не вижу и не понимаю. Ты стараешься, и у тебя все получается, как надо. А легкость – придет обязательно. То, что ты Саба, а я твой Хозяин не отменяет простого человеческого общения, смеха, увлечений или, например, песен в душе. Кстати, ты поешь в душе? – неожиданно спросил он с улыбкой.

– Ну честно говоря нет, – ответила я и засмеялась, – а почему Вы спросили?

– Ну, было бы интересно послушать, – улыбался он.

– Вот уж не советую, мне же медведь на ухо наступил.

– Тогда тем более было бы забавно, – смеялся он.

Да, он был очень терпелив, раскрывая день за днем, то что было скрыто у меня внутри. Как изощренный искуситель, зажигал внутри пожары, сам же тушил и снова раздувал, выпуская из глубин моего подсознания самые бесстыдные и развратные мечты. Словно программировал, перепрашивал заново, разрушая старые установки и программы социума, погружая в другую реальность, в которой было можно практически все, и не было стыда.