– Да, я хочу! – повернула голову слишком порывисто, позволяя встретиться нашим ртам.

Нет телок, не *бущих мозги. Их, бля, в природе не существует. Разве что обычно поначалу они корчат из себя милых покладистых заек, ни разу не куриц-мозгоклюек. Предпочитают “ненавязчиво и очень скромно”, на их же взгляд, что-нибудь выпросить у тебя. Ведь удел парней по жизни – это обеспечивать их материальными благами в обмен на “потакание их низменным потребностям”. Секса ведь только нам надо, да-да. И лишь позже переходят от просьб и намеков, что было бы неплохо проявить щедрость, к требованиям. Но к тому моменту в моих отношениях наступал неизбежный момент “прости, дело не в тебе, это я тварь позорная гулящая. И нет-нет, не надо меня такого терпеть, я скотина, жертвы не ценю, и ты себе найдешь лучше в миллион раз”.

Лисица же что-то с ходу решила потоптаться мне по мозгам, использовав явление дуры Осиповой как повод для ревности и поперев на выход. С любой другой я забил бы. С места не сошел бы, насладился зрелищем, как она усвистит наружу, а потом придет обратно, осознав, что куда ей без вещей-то. Но вот засада, я уже успел засечь, сколько озабоченных уродов на нее из всех углов пялились. Что такое психанувшая девушка? Правильно – легкая добыча, на раз способная перейти из рук в руки. А девушка, выглядящая, как моя Лиса, еще и желанная добыча, за которую запросто бодаться будут готовы всякие бараны озабоченные. Рыжая горящая, бля, живая свеча в толпе тусклых искусственных блестяшек. А вокруг одни упыри, уже тянущие загребущие корявые грабли на этот свет. На х*й все пошли! Со мной пришла – со мной и уйдет.

Но от ее реальной предъявы я, конечно, подохренел. Выкатила мне, что я мудила, за то, что вот так с Осиповой разговаривал! И ради правды – права. Похер, что моя бывшая одноклассница полгорода через себя пропустила. Пока она этим из любви к процессу занималась, мы еще так-сяк общались – для меня женщина, любящая секс, не синоним шалавы. Сам чем лучше-то? Но когда она на дурь тяжелую подсела и перешла исключительно на общество парней, способных ее дозой осчастливить, зависала после клубов во всяких притонах и всячески еще вовлекала в это дерьмо знакомых, стал откровенно брезговать даже говорить с ней. Но моя брезгливость – это мои же личные трудности. Вести себя как скот не повод. Ткнула мордой меня в дерьмо рыжая, устыдила и разозлила. Терпеть этого не могу, потому как достало это отовсюду слушать. Была секунда, когда чуть не сорвался и не послал ее. Мудачина я, да? Ну так и у*бывай на все четыре стороны! Но потом осознал, что уйдет же запросто. А я ее хочу. И опять же – права ведь. И снова же – хочу. Злюсь, но хочу. Аж, сука, звон в ушах как. К спине ее прижался, вдохнул аромата ее от души и соображать перестал. На шкуре все волосья дыбом, член ширинку подпер, что тот шланг под давлением в хреналлион атмосфер, того и гляди пуговицы полетят, как пули. Словами с ней играю, она отвечает, а перед глазами только и стоит густым горячим маревом, как вдавливаю ладонь между ее лопаток, вынуждая грудью к двери прижаться, прогнуться и принять меня. То ли музон так бахает за стеной, то ли у меня в башке грохочет, разнося с ходу остаток мозгов кувалдой похоти. Носом о кожу ее потерся, поймал, что медлит Лиса моя, не рвется, позволяет уже это, и все забыл за вдох. У нее голос просел, я вообще еще хер знает как своим языком ворочаю, словесами ее, что паук нитями, оплетая, а по ощущениям – как если бы дрочил себе, ей-богу! Просто нюхать, еле-еле губами касаясь, и болтать хренотень какую-то – уже кайфово, как черт знает когда уже и было мне.

“Да, я хочу!” – и ее губы внезапно у моих – и все, адье, мозги! Вынесло враз их в сквозную дыру, что открылась в моей черепушке от первого же столкновения наших ртов. А Лисица тут же и сбежать задумала, отстраниться. Пригубить дала, но не напиться? Не пойдет!

Обхватил ладонью ее лицо, не позволяя ускользнуть и разорвать поцелуй. Она замерла, напряглась сначала, не отвечая на поглаживания губ, не пуская мой язык, не давая больше своего вкуса. Я не рвался, не отпускал, не давал прекратить, но и не напирал. Руку, что лежала на ее талии, аж чуть не судорогой сводило, но чуял седалищем, что разум испарившийся сейчас заменило: сунусь грудь ее лапать – и пролечу вообще со всем по-жесткому. Секунд десять прошло в тянущей за нервы неопределенности, и тут моя рыжая вспомнила, видимо, что она дерзкая девчонка и рванулась снова в атаку. Запрокинула руку, запутывая пальцы в моих волосах и бросаясь в поцелуй отчаянно и так… неловко? Слишком агрессивно, будто именно это и старалась скрыть напором. Хитрая-хитрая лисица, что обманула только сама себя и в западню же завела. Я впитал ее неловкую агрессию, дал ей ход, пока не захлебнулась эта атака, и неторопливо, но непреклонно вернул обратно, втягивая в первоначальный темп, вот только теперь благодаря своей же опрометчивости она открылась мне сама. Открылась и окончательно попалась. Я это нутром всем своим грешным мигом почуял. Загорелась прямо она в моих руках, заполыхала, не заметила, как я мягко-мягко принялся раскачивать нас, будто в танце, потираясь о нее. Не отвернулась, когда отпустил ее лицо, позволив руке невзначай начать спускаться к ее груди. Не оборвала поцелуя, и когда обнаглевшие пальцы второй руки пустились нисходящими кругами поглаживаний с ее талии к животу. И лишь когда сжал одну ее грудь, прихватывая торчащий сквозь ткань сосок между пальцами одновременно накрывая лапой промежность, Лисица дернулась.

– Ты охре… – всхрипнула, рванулась, хватая жадно воздух, точно как и я сам, но жалобно сразу всхлипнула, стоило надавить точненько на средний шов ее джинсовых шорт. Как раз там, где я почуял жар и проступающую влагу.

– Тш-ш-ш! – потеряв ее губы, я напал на ее шею, ведь спалил, что там она тоже чувствительна. – Невинно все, как и обещал.

Не вру ведь, даже голой кожи ее лапами не касаюсь. Хоть самому от этого кишки узлом, яйца и башка в огне, и до смерти хочется наплевать на обещание и сунуть в нее сначала пальцы, а потом и член, что гудит уже адской несгибаемой трубой.

– Не смей! – накрыла мою руку между своих ног своей, сама же делая только хуже. Или же лучше.

Ахнула, выгнулась конвульсивно, уткнулась лбом в дверь перед нами. “Не смей!” Думаешь, я могу тормознуть? Думаешь, могу тебе это позволить? Нет, сейчас назад сдать, мелкая, – это все прахом пустить. Тут только вперед уже до победного, Лисица моя.

– Дай мне рот свой! – рыкнул, себя не узнавая уже. – Ну же!

– Пошел ты…

Пойду, войду, вгоню так, что сама не поймешь, как и принять смогла.

– Не здесь и не сейчас. Сама еще попросишь. Пока, как и обещал, только поцелуи.

Моя рыжая, само собой, что-то имела мне сказать, но клал я. Сжал ее грудь сильнее, уже без жалости дразня сосок и не обращая внимания на шипение и царапины, что Лисица оставляла на моем запястье, взялся натирать между ее ног. Жрал жесткими поцелуями ее шею и плечи, толкался в поясницу, трахая на сухую и насаживая на свои пальцы еще сильнее. Лиса моя глухо ругалась, все больше глотая слова, после сорвалась и вовсе на стоны бессвязные, ее ногти уже скребли дверь, в поисках опоры. Я соображать и вовсе перестал, хренов мир исчез, превратившись в глухой тоннель, ведущий к ее оргазму. Ни свернуть, ни назад сдать, ни вздохнуть, пока она не кончит. Словно я уже внутри, в ней уже весь, и ее оргазм и моим тоже будет, и больше никак.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.