Похвально, Нежная. Награда «Худшая мать года» тебе обеспечена.

Стараюсь подавить тревожное чувство вины, будоражащее душу. Неосознанно снова начала заниматься изобличением и безумно злилась на себя, ведь я давно заключила договор о перемирии с собственными внутренними комплексами.

Алиса спала в зале на диване, облачённая в пижаму с единорогами и укрытая мягким пледом с вышитым на нём – кто бы сомневался – тоже единорогом. Период любвеобилия единорогов наступил недавно, до этого Свинка Пепа удостоилась вселенской любви со стороны Алисы, затем пони, Эльза, Мини и… ох! В общем, многих.

Пухлые ладошки подпирали розовую щёчку. Алиска сопела во сне и, кажется, даже улыбалась. Милая пони небось снилась. Хотя, у нас же период единорогов, тогда, скорее всего, Пинки Пай.

Я осторожно присела рядом, упираясь локтями в диван. Могла сидеть часами. Вот так. Беспрерывно глядеть на неё, упиваясь безграничным счастьем, что она у меня есть. Моё маленькое чудо – капризное, смешное, изредка послушное.

Не удержалась и поцеловала гладкую пяточку, торчащую из-под пледа. Алиска тут же проснулась, начала тереть глазки и пытаться сфокусировать взгляд в тусклом свете настольной лампы.

– Мамочка, ты уже дома? – Потянулась ко мне, крепко обняла за шею и уткнулась в неё, нестерпимо щекоча.

– Я по тебе очень скучала, – пробормотала в пушистые светлые волосы.

– Ты мне снилась.

В сердце сладко ёкнуло и я улыбнулась, целуя макушку дочери.

– Разве не Пинки Пай?

– Что?

– Ничего, милая. И что мы делали в твоём сне?

– Ели мороженое в парке. И логубей кормили.

– Голубей кормили? – ненавязчиво поправила. – Хлебушком?

– Мороженым. Мама, а пойдём завтра в парк? – Алиса отстранилась, ладошками обхватила моё лицо и умоляюще заглянула прямо в душу.

– Пожалуйста, мамочка.

– Обязательно! – Смачно поцеловала курносый носик. – У нас завтра выходной. Проснёмся пораньше, покушаем овсяную кашу… всю – до последней ложки, покормим голубей, а потом сходим в зоопарк. Хочешь?

– Хочу-хочу! – Алиса захлопала в ладоши. – А там мы кого мороженым будем кормить?

На руки вместе с пледом взяла свою малышку и направилась в её комнату.

– На месте посмотрим. Только не мороженым, а хлебушком. Договорились?

Понедельник. У конкурентов выходной, а мы, наоборот, стараемся, чтобы наши двери в этот день были открыты. За полгода деятельности Петре удалось не только зарекомендовать себя как первоклассного специалиста по антикварному и современному искусству, но и как предприимчивую бизнесвумен с отменной чуйкой в этой области. Пока остальные гонялись по всему миру исключительно за работами признанных мастеров, многие из которых были разбросаны по музеям и частным коллекциям, Петра сделала ставку на современное искусство, а точнее, на работы малоизвестных, но невероятно талантливых художников и скульпторов. И не прогадала.

Да, она брала большой процент от продаж картин молодых талантов, но и реализовать на местном рынке их работы ей удавалось за немалые деньги. В итоге малоизвестные мастера всё равно получали приличную прибыль. К тому же после аукционов и выставок, которые мы проводили, их имена становились у всех на слуху, Петра раскручивала таланты буквально с нуля.

В начале недели в галерее обычно затишье – посетителей мало. Иногда кто-нибудь да придёт, например, как сегодня, пожилой мужчина, обыкновенный пенсионер, каких много. Но только с виду обыкновенный, как оказалось. Непростой посетитель скупил все холсты одного из наших художников, с которым, кстати, отказались сотрудничать ведущие галереи. И только профессионализм Петры, а может, интуиция, та самая чуйка, подсказала ей поверить в молодого художника.

Как же я ликовала, оформляя покупку, и даже не пыталась этого скрыть. Выручка неплохая, а это означало, что премия в конце месяца будет обеспечена. Петра у меня начальница щедрая, никогда в подобных ситуациях не забывала о своих сотрудниках. Может, удастся поехать с Алиской на море, ведь она ни разу ещё его не видела.

– У меня к вам небольшая просьба, Анастасия, – обратился наш новый клиент, беззвучно размешивая сахар в предложенном кофе.

– Конечно, Савелий Аркадьевич. Чем можем быть полезны? – любезно улыбнулась.

Любой каприз за ваши деньги.

– Не могли бы вы сегодня доставить картины ко мне домой?

– С удовольствием! И даже знаете что? Я вам лично их привезу! – воодушевлённо воскликнула, не испытывая при этом ни капельки ликования. Доставку ведь придётся произвести мне, да ещё и после работы. У нашего шофёра сегодня выходной, Петра находилась на встрече, а вечером у неё запланирован конференц-колл с Испанией. Так что выкручиваться придётся мне. Главное – не забыть позвонить Ксюше и в очередной раз попросить позаботиться об Алисе. Надеюсь, у соседки нет никаких планов на сегодняшний вечер.

– Вы очень любезны, – произнёс Савелий Аркадьевич, сделав осторожный глоток обжигающего напитка. – М-м-м. Божественный кофе. Чувствую кислинку и… хм, трудно определить… вкус ягод, кажется. Tолько не могу разобрать каких.

– Смородина.

– Точно!

– С радостью вас угощу из наших запасов. Это любимый кофе хозяйки галереи, она привозит его из Индонезии.

Савелий Аркадьевич покинул галерею с улыбкой и небольшим пакетом кофе. Мелочь, а приятно. Вроде угодила.

Сообщила Петре грандиозную новость и предупредила, что воспользуюсь служебной машиной, чтобы отвезти картины клиенту. И, поскольку моя миссия могла растянуться на несколько часов, Петра разрешила использовать машину и для моих личных целей, то есть поехать на ней домой.

Савелий Аркадьевич оказался действительно непростым пожилым человеком. Надо же. Проживал он в одном из небоскрёбов Москва-Сити. Я б ассоциировала его с домами с барельефами и оригинальными балконными нишами, например, как на Патриарших, но никак не с муравейником из бетона и стекла. Охранник в подземном гараже любезно объяснил, как добраться до лифтов и конкретно до квартиры новоиспечённого клиента. Там пахло кофе и сдобными булочками с корицей. Мало того, что меня укачало в лифте, так ещё вкусные запахи будоражили пустой желудок. Когда я голодная, мне плохо становится до тошноты. В буквальном смысле.

– Проходите, Анастасия, картины можете оставить во-он у той стены.

Из-за небольшого размера могла взять несколько холстов сразу. По подсчётам за три захода должна была справиться. К сожалению, катание на лифте довело моё состояние до обморочного. Когда ждала скоростную кабинку, чтобы в последний раз подняться в апартаменты клиента, тошнота резко подступила к горлу, остановилась комом, вызвав резкое головокружение.

Только этого не хватало. Неужели меня сейчас вывернет наизнанку?

Послышался звук подъезжающей машины, которая, кажется, остановилась напротив лифта. Прямо позади меня. Из неё кто-то вышел, а затем, мощно заурчав, автомобиль выехал из подземного гаража.

Чувствовала присутствие постороннего человека, который находился сзади. Мне и так было плохо, а давящая энергетика мужчины ещё больше усугубляла моё состояние. Это был мужчина – без сомнения. От женщины просто не может вибрировать столь сильной и тяжёлой аурой.

– Пожалуйста, проходите, – обратилась к нему, не поднимая головы, когда двери лифта разошлись. – Я подожду…

Мужчина ничего не ответил на мои слова. И только воздух вокруг нас будто сжался, стал вдруг неподвижным.

– Отчего же? Места хватит для двоих.

Ох! Этот голос такой уникальный и глубокий. Его просто невозможно спутать с другим.

Наши взгляды встретились, когда я всё-таки решилась поднять глаза. Влад смотрел прямо. До косточек проникновенно сканировал, будто рентгеном.

– Добрый вечер, Влад Романович.

– Добрый, Настя, вечер.

Своеобразное у него построение фраз. Вспомнила, как он пожелал мне спокойной ночи. «Спокойной, Настя, ночи», – он тогда сказал. Пожелание не исполнилось, ночь оказалась довольно насыщенной и… плодотворной.