– Стас, найди папу, может быть он что-то и вспомнит.

– Хорошо, – дрожащим от волнения голосом проговорил Стас и проснулся.

Липкий от пота он сел в кровати. Насти рядом нет, по доносящемуся запаху с кухни он понял, что девушка готовила завтрак.

Рассказал о новом ночном путешествии. Не понимал, как такое возможно. Настя успокаивала его и сказала, что выяснить в какой больнице сейчас Юрий Фадеев можно.

– У меня у подруги мама в больнице работает, тётя Таня. Я позвоню ей и попрошу найти человека. Сейчас даже передачи такие есть, где людей ищут.

– «Жди меня»?

– Ну, да, – кивнула девушка. – Сегодня у меня выходной, сейчас позавтракаем и поедем в больницу, где работает тётя Таня.

Стас немного успокоился. Завтрак вкусный, гренки с сыром он всегда уважал.

Сели в маршрутку, надо добраться на другой конец города. Однако время пролетело быстро, да и тётя Таня, которую Стас называл не иначе, как Татьяна Васильевна, с пониманием отнеслась к истории Насти.

– Понимаете, тёть Тань, этого Фадеева родственница ищет из Москвы. Говорит, упрятали его в психушку, а человек уже отсидел своё, грозилась, что пойдёт в прокуратуру, у неё там связи какие-то.

– Ладно, Настюш, ладно, не нужно лирики, – улыбнулась Татьяна Васильевна, качая седой головой. – Найду я вашего Фадеева, это не составит труда. Мы же все друг друга знаем в нашем кругу. Езжайте домой. Да, как там Лидочка, пишет тебе?

– Да, тёть Тань, общаемся «в контакте», вот и решила к вам забежать, и дело ещё это.

– Хорошо, Настюшка, всё узнаю и думаю, к вечеру что-нибудь да выясню.

На этом и расстались. Настя видела, что Стасу не по себе, ей казалось, любимый вымотался и осунулся. Она спросила, не заболел ли он, но тот качал головой и говорил, что это бессонные ночи, а так всё хорошо, и они должны помочь Оле.

Мама Лидочки позвонила утром, Настя обрадовалась, что сегодня Стаса не мучали кошмары. Она не стала его будить, поговорила с Татьяной Васильевной и записала адрес психиатрической больницы.

– Скажи, что от меня, Настюшка и придётся подмазать.

– Сколько?

– Пять больших конфеток, – тихо проговорила тётя Таня. – Прости, что смогла, то смогла.

– Спасибо вам, – улыбнулась в трубку Настя, а потом вытащила из заначки пятитысячную купюру и склонилась над спящим Стасом. Будить его не хотелось. Успеем всё, пусть отдохнёт, решила она и прилегла рядом.

Дверь в шкафу скрипнула. Настя приподнялась на локтях и увидела, как из-за дверцы появилась детская рука. Девушке стало невыносимо страшно. Серая ручка толкнула скрипучую дверь, и Настя увидела девочку в грязном жёлтом платье, на котором нарисованы весёлые медвежата. Глаза ребёнка запали и под ними тёмные тени. Каштановые волосы, стянутые в косички, покрыты чем-то серым. Это пепел, проговорила про себя Настя, это Оленька, та самая девочка-призрак.

Малышка приложила палец к губам и поманила другой рукой Настю. Девушке почему-то не было страшно. Она всегда думала, что призраков можно увидеть лишь ночью. Сейчас около десяти утра, и появление Оли обескуражило, хоть и не напугало.

Настя встала с кровати и приблизилась к привидению. Казалось, девочка настоящая – из плоти и крови. Малышка открыла дверь шкафа и махнула рукой. Девушка отправилась за ней, не ожидая, что через шкаф можно попасть в другой мир.

Серое небо и скрюченные деревья встретили недружелюбно. Нарастающий ветер трепал волосы Насте, ветви так и норовили ударить в лицо.

– Куда мы идём? – решилась спросить она.

– Я покажу тебе, – ответила девочка.

Она шла вперёд. От холода, кожа покрылась мурашками, Настя сунула руки в карманы пижамы, понимая, что очень замёрзла. Идти босиком по влажной земле ужасно. Она надеялась, что скоро вернётся домой, заберётся в тёплую постель. Что она делала здесь?

Вскоре девочка остановилась у высокого дерева. Под его корнями лежал свёрток. Она наклонилась, разворачивая его, и Настя с ужасом увидела, что там внутри. Это маленький ребёнок, кожа у него бледная, а глаза раскрытыми озерцами смотрели в пасмурное небо.

Ребёнок мёртв. По спине ужасом пробежала дорожка пота. Настя спросила, чей он. Оля, обернувшись, вздохнула, её подбородок задрожал, и она чуть не заплакала.

– Это твой ребёнок Настя. Берегись. Тебе угрожает опасность.

Задохнувшись от крика, девушка закрыла лицо руками. Её захотелось скорее убежать из этого страшного леса.

– Убийца должен ответить за всё, – тихо проговорила призрак.

Настя проснулась от собственного крика. Стас успокаивал её, не понимая, что случилось. Она плакала и не могла прийти в себя.

– Холодно, как же там холодно, – повторяла она.

Стас непонимающе свёл брови глядя на любимую. На подошвах ног у неё земля и сухая трава.

– Что случилось?

– Мне приснился страшный сон, – с трудом проговорила Настя.

– Где ты ходила, ты вышла из дома?

– В каком-то жутком лесу…

Тошнота заставила её зажать рот, Настя вскочила с постели и побежала в туалет. Стас кинулся за ней.

После горячего душа и завтрака девушке стало лучше. Она рассказала о кошмаре, а парень качал головой, говорил, что это не просто сон.

– Ты, как будто оказалась там по-настоящему.

– Знаю.

– И ноги в грязи. Видела? Странно, о чём тебя хотела предупредить Оля?

– О том, что моему ребёнку угрожает опасность, но у меня нет ребёнка.

Стас задумался. Налил ещё кофе, Настя сказала, что звонила тётя Таня, рассказала куда ехать и к кому обратиться по поводу отца Оленьки.

– Тебе как, лучше?

– Да всё нормально.

– Поедем? Ты как?

– Да поедем, – резко ответила Настя, – заварили кашу, теперь будем расхлёбывать.

По спине Стаса пробежал холодок, он винил себя, что втянул любимую в странную и даже жуткую историю. За окном моросил дождь, погода стояла мерзкая. Записав адрес, ребята решили поехать на такси. Психиатрическая больница находилась на другом конце города. Добирались по пробкам, и приехали к обеду.

Как говорила Оленька, информация о наследстве и связи Татьяны Васильевны, помогли увидеть отца девочки. Пять тысяч отдавать, конечно, жалко, но Стас снова загорелся желанием узнать правду и наказать виновного.

Юрий Фадеев сидел в беседке, писал что-то в тетради в клетку. Седой и сгорбленный он выглядел старше своих лет. Ему шестьдесят четыре года, но глядя на мужчину, Настя смело бы назвала его стариком.

– В каком он состоянии? – спросил Стас медсестру, показавшую на Фадеева. – Он понимает что-то?

– Да, нормальный он, ребята, давно здесь, – махнула рукой медсестра. Ей и самой около шестидесяти лет, – Но кто в психушке долго, тот всё равно слетает с катушек. Юрий Анатольевич ни с кем не общается, не разговаривает, иногда у него бывают приступы отчаяния. Особенно в осенне-летний период. Как и у всех больных. Попробуйте поговорить с ним. Он не агрессивный, безобидный так сказать, но если не захочет общаться, то вы ничего не добьётесь.

Насте стало почему-то страшно. Сердце заколотилось в груди, и к горлу подступил ком. Она сжала руку Стаса, ощущая, как снова вернулась тошнота. Наверное, это от нервов решила девушка, попросила воды у медсестры. Та с пониманием кивнула. В здании лечебницы неприятно пахло, молодым людям пришлось пройти через корпус, чтобы выйти во двор, к беседке. Больные разговаривали сами с собой, ходили по коридору, кто-то сидел на стуле, уставившись в одну точку, кто-то раскачивался из стороны в сторону, а кто выглядел вполне нормальным. Отличительной особенностью всех взгляд – пустой, прошивающий насквозь.

Дождь закончился. Настя мёрзла, и Стас, сняв куртку, накинул ей на плечи. Фадеев так и сидел в одной позе, что-то писал или рисовал.

– Здравствуйте Юрий Анатольевич, – поздоровался Стас.

Старик поднял выцветшие глаза, разглядывая гостей. Настя заметила, что его взгляд отличается от тех, что они видели у других пациентов. Выглядел он вполне здоровым, что радовало.