– Отец был помешан на своей репутации и до сих пор это неизменно. Мама ушла от него пять лет назад. У неё всё прекрасно в новом браке. Но ей пришлось оставить меня с отцом, это было условие её свободы. Первое время он избивал меня, но потом, чтобы не было следов, перестал, – Мэри начинает содрогаться, слёзы капают мне на руки.

– Я прикончу его или это сделает моя мать. Ненавижу таких выродков.

Кто из нас с ним еще долбаный псих?! Это конечно спорный вопрос.

– Он перестал, но сказал мне, если я расскажу маме или обращусь в полицию, он сделает так, что мама исчезнет, понимаешь? Я так сильно ее люблю, поэтому молчала все эти годы. Я притворялась его маленьким ангелом. А потом появились вы, – Мэри закрывает глаза и тяжело вздыхает. Я чувствую ее боль, ей тяжело говорить об этом. Столько лет она скрывала и жила с этим недоотцом в одном доме.

– Иди ко мне. Теперь мы вместе. Никаких секретов. Только мы. Пойдем, я знаю, как отвлечь тебя, – она вытирает слезы с красных щек. Протягивает мне руку, веду ее в мою комнату.

Закрываю дверь, идем в ванную, смыть ее растекшуюся тушь. Она редко пользуется косметикой. Ее натуральная красота меня покорила с первого дня.

– Раздевайся, примем душ вместе. Вода немного очистит нас от этой грязи, – моя девочка понимает меня и начинает снимать с себя все.

Одежда летит на пол в одну кучу между нами. Наблюдаем за движениями друг друга. Когда мы остаемся абсолютно нагие, я делаю шаг и прикасаюсь руками к ее лицу.

– Я так люблю тебя, малышка, как же я долго этого ждал.

– Я люблю тебя. Слушай, а мультики сейчас с нами? Мне нужно стесняться? А какие персонажи? Я любила принцесс Диснея, а еще страшненьких и милых из «Корпорации монстров», а ты с кем? – Мэри начинает издеваться и посмеиваться.

– Думаю глупо стесняться тех, кого нет в реальности. Когда я с тобой, их нет. Это Микки и, бывает, к нему присоединяется Дональд, но я никогда не понимал, что он несет, бывает и другие, но реже, – она закрывает рот ладошкой, а потом вертит пальцем у виска.

– Это просто свихнуться можно! Прости! Не сталкивалась прежде с таким, – повезло ей с братом.

– Поэтому я и держался от тебя подальше. Стрёмно, но ничего поделать я с собой не могу.

– Ты мой личный эксклюзив. Кстати, очень симпатичный.

– Ты совершенна. Моя Мэри, – хватит болтовни, обнажились не только физически, но и духовно. Стоит прикоснуться к запретному плоду.

Майкл

Камеры скрыты, мы с тобой крыты,

Сняты запреты, и мы раздеты.

Нам уже нечего больше терять,

Все повторится опять и опять.

(Капкан – Мот)

Мы заходим в душевую, я включаю теплый тропик, стоим закрыв глаза, подставляем лицо потокам воды. Мэри моет глаза мылом. Наблюдаю за ее движениями и то, как капли и ручейки воды обводят каждый уголок ее идеального тела. У нее красивая тонкая шея, грудь с торчащими розовыми сосками, впалый животик, под прозрачной кожей тянутся синие венки.

Протягиваю руку, прикасаясь к ее лицу. Она убирает свои руки давая мне доступ. Пальцами веду к груди и слегка сжимаю одну, глажу большим пальцем сосок. Опускаю руку ниже, она втягивает воздух в себя. Очерчиваю пупок, дотрагиваюсь аккуратно до центра ее желания. У Мэри расширяются зрачки, топят зелень в темноте страсти и похоти. Она не смотрит ниже моих глаз, потому что стесняется моего возбуждения, но не зажимается от меня сама.

Притягиваю ее к себе ближе. Она подчиняется. Доверяет мне себя.

Секс и касания с любимым человеком никогда ни с кем и ни с чем не сравнятся. Это другой мир ощущений и чувств. Такого никогда не испытать, если не любишь. А я люблю ее слишком сильно. Первая любовь, говорят, самая запоминающая. Мы с ней это запомним. Я так точно. Это как прикоснуться к мечте.

Прижимаю ее с разворота к себе спиной. Она откидывает голову мне на плечо и проводит языком по моим губам. Упираюсь головкой в ее попку. Скольжу по линии соприкосновения двух упругих половинок. Начинаю рукой массировать ее клитор. Ее оргазм всегда будет первым либо одновременным. До нее все было с немногими просто ради моего удовольствия. Но Мэри для меня стала чем-то вроде катализатора. Желание стать нормальным, теперь как решение всех наших проблем. Нужно докопаться до правды.

Мэри стонет мне в губы, немного увеличиваю темп, сам все это время трусь о ее зад и готов кончить только от трения о ее нежную кожу. Мой палец скользит в ее тугую дырочку, Мэри сжимает мой палец, а я ее грудь. Оргазм накатывает волнами, и мы вместе в этот момент, становимся идеально цельным организмом. Слияние черного и белого, темного и светлого. Я чувствую ее колотящееся сердце, мое в этом же ритме.

– Ты моя, Мэри. Запомни. Навсегда, – целую ее сладкие губы. Смываю с ее попки и позвонков свое извержение, Мэри хихикает и выпячивает свои зачетные булочки.

– Если не будешь стоять смирно, то я возьму тебя прямо сейчас, – она затихает.

Выхожу первым и беру огромное полотенце, заворачиваю ее и несу на руках на кровать. Мое сокровище вытирает волосы и скидывает полотенце на комод, растягиваясь на моей кровати.

– Это самое красивое зрелище, которое видела моя комната. Микки бы с Дональдом меня бы поддержали сейчас, – Мэри заманчиво манит меня пальчиком.

Нависаю над ней и снова погружаюсь в ее ротик. Языки сплетаются, возбуждение накатывает новой волной. Мы целуемся и разжигаем огонь. Но нас резко вытягивают из нашего с ней мира любви странные звуки.

– Черт, это гаражные ворота открываются. Какого? Они же должны были прилететь через четыре дня, – почти перепрыгиваю преграды и несусь к окну.

Машина матери заезжает в гараж. Что могло случиться? Ей надоел этот придурок? Он что, уже переписал все на нее?

– Мэри, придется продолжить позже! Давай, малышка, беги в свою комнату. Ронда нас не выдаст, я уверен, но мама ее сейчас точно поднимет и заставит толстушку сделать ей чай.

– Почему она вернулась? Весь кайф обломала, как обычно, монстр! – смеется Мэри, хватает полотенце и подбегает за поцелуем, после чего, спотыкаясь, бежит в свою комнату.

Я одеваюсь и выхожу узнать у своей мамы планы на эту семейку.

Мать нахожу в столовой, рядом с полузакрытыми глазами топчется наша домработница Ронда. Этот милый пухляшик самая добрая женщина в моей жизни. Мать кривится, когда Ронда ей подает кружку с горячим напитком.

– Ты, похоже, изменила планы? Что случилось? – сажусь рядом и подмигнув сонной Ронде, киваю ей, чтобы та шла снова спать. Она, улыбаясь, шлет мне воздушный поцелуй и скрывается в комнате для персонала.

– Ох, Майкл, я терпела этого тирана год, пора заканчивать этот спектакль.

– Я думал он тебе действительно нравится, разве нет?

– Майкл, что ты знаешь о любви? Я ради тебя все это терплю. Ты самое дорогое в моей жизни. Этот муж молод и обеспечен, но он слишком требователен. Я устала держать себя в рамках рядом с ним.

– Что будешь делать?

– Не знаю. Нужно подумать. Иди спать, милый, тебе на учебу рано вставать.

– Хорошо, может просто уедем и начнем новую жизнь? Я могу найти работу, денег на маленький домик нам хватит. Что скажешь? – она поднимает на меня свои стеклянные глаза и морщится.

– Ты точно не в своем уме. Нам не хватит остатка средств и на год, дорогой. А мы привыкли к роскоши. Придется потерпеть еще немного эту странную семейку.

Киваю и поднимаюсь в свою комнату. Кто еще из нас всех странный. Нужно предупредить Мэри, что мама задумывает какую-то гадость. Страшно только от того, что она может задумать несчастный случай. Но кто нам поверит, я псих, а Мэри ничего не знает. Мы пока проигрываем конкретно. С мыслями о Мэри ухожу в сон. С сегодняшнего дня мы с ней в секрете. Чувства радости и счастья со мной внутри.

Мэри

Правда выходит наружу, когда мы теряем сознание,