– Кстати, если ты вдруг не прочитала, брюки девчонкам в академии носить запрещается.

Он сунул мне в руку листок.

– Что это?

Хотя я прекрасно знала. В самый первый день Леся подробно объяснила, что чуть ли не для каждого чиха в академии есть инструкция.

– Правила. И не советую их нарушать.

– Что-то еще?

– Специально для тебя могу рассказать подробно.

Я скривилась.

– Проваливай, дурное ты создание.

Глядя прямо перед собой, прибавила шагу, но Макс поймал меня за руку.

– Жду тебя в шесть. В библиотеке. Сегодня.

– С чего ты взял, что я приду? – хмыкнула я и, развернувшись, выдернула руку.

– Твое дело, – равнодушно ответил он. – Правда в таком случае ты так не узнаешь, кто распускает слухи о том, что мы с тобой переспали.

Несколько человек тут же оглянулись. Даже забыли, куда шли, и остановились, прислушиваясь.

Да что же происходит. Такое чувство, что столкновение с Севером запустило в моей жизни череду недоразумений. Они как лавина. Стоит сбросить с горы камешек, к основанию снесет многотонным потоком.

– Что ты мелешь? – ошарашенно вскинулась я. – Это бред! Нет никаких слухов!

Макс пожал плечами, засунул ладони в карманы брюк и чуть наклонившись, произнес:

– Будут! Если не придешь, обязательно будут. Это я могу тебе гарантировать.

Библиотека встретила меня прохладным воздухом вперемешку с запахом книг, который с детства ассоциировался с домом. Когда-то мы жили в квартире, где целую стену в гостиной занимали стеллажи с литературой. Папа любил читать. Он никогда не выбрасывал книги, так что с каждым годом полок становилось все больше и больше, пока комната не стала похожа на библиотеку из старой Диснеевской сказки про Красавицу и Чудовище.

Когда я переехала к бабушке, большую часть пришлось раздать. Я забрала с собой лишь некоторые – его любимые. Вот только ни одной не привезла сюда.

– У вас есть абонемент? – спросила на входе библиотекарь, разглядывая меня поверх очков. Я отрицательно покачала головой. – Сейчас будет, – улыбнулась она.

Пока женщина стучала по клавишам, вбивая мое имя в карточку, я оглядела зал. Макса нигде не было.

– Не подскажите, где секция русской литературы 19 века? – уточнила я, вспоминая, что именно это место указал Макс.

– Прямо до конца и направо. Только не шумите, пожалуйста.

– Хорошо, – прошептала я, направляясь вглубь стеллажей и ориентируясь по указателям.

Чем дальше я шла, тем больше убеждалась, эта библиотека великолепна. Книги были везде. От пола до потолка. Справа и слева. Потолки были украшены резьбой и расписаны красками, словно под старину. Это место словно сошло со страниц одной из спрятанных в нем же книг.

– Макс, – позвала я, но вместо задорного тенора услышала мягкий, немного шершавый баритон. Уже очень хорошо знакомый.

Север.

Этого следовало ожидать. Но растерявшись, я едва не приросла ботинками к полу. Ощущение от его присутствия можно сравнить с тем, как если бы тебя заперли в одной комнате с маньяком. С виду – обычный человек, вот только когда знаешь, кто это, читал новостную сводку, от ощущения близости становится не по себе.

Он стоял, лениво опираясь спиной на стеллаж, держа в руке книгу и даже не поднимая от текста взгляда. Его черные джинсы сидели достаточно низко, рубашка, в отличие от утреннего образа, была слегка расстегнута, а волосы, уложенные нарочито небрежно выглядели так, будто он позировал для фотосьемки. Однозначно это способность, которая дается эльфам с рождения. К какой поверхности не привались, она тут же в фотофон превращается.

– Я весь к твоим услугам, – медленно произнес он.

Что, черт возьми, всё это значило?

Север так и стоял, не поворачиваясь в мою сторону, глядя из-под полуопущенных ресниц. Его трость лежала на подоконнике и теперь я могла тщательно ее рассмотреть. Черная и тонкая, хозяину под стать, ручка же была выполнена в виде серебристой головы волка в диком оскале.

– Ходят слухи, ты всех обо мне расспрашиваешь.

Я тяжело сглотнула, но внешне никак не показала страха.

– Слухи – вещь ненадежная, – произнесла я, вставая напротив. – К тому же, в правилах не написано, что нам не позволяется говорить.

Север едва наклонил голову. Словно выказывая удивление.

– Считаешь, я не найду к чему придраться?

– А разве я что-то нарушила?

– Брюки, – кивнул он на мои ноги, облаченные в темно синие джинсы в обтяжку.

– Я считаю его не обоснованным. Объясни, для чего это нужно и возможно, – я сделала паузу, чтобы обратить его внимание, – возможно, я изменю решение.

– Диана… – от того, как он произнес мое имя, пугающе и одновременно мягко, по спине побежали мурашки. – Кто ты, чтобы я стал тебе что-то объяснять?

Я буквально опешила от подобной наглости. Может все здесь и в восторге от этого парня и его дурацких правил, но я их мнение явно не разделяла.

– Знаешь, в таком случае я пойду. Если ты думал, что у меня есть время на то, чтобы выслушивать этот бред, зря. Спасибо. До свидания.

Но только я развернулась, чтобы уйти, он не позволил. В один шаг преодолев расстояние между нами, запер меня в клетку между собственным телом и стеной из книг. Я отступила.

– Отойди!

Так близко никто ко мне не был со времен Алекса ни разу. И ощущение явно не доставляло удовольствия.

– Я знаю, что ты под меня копаешь, – произнес парень, заставляя сильнее упираться лопатками в книжные полки. Каждой частичкой тела я чувствовала его взгляд, который подавлял, сея чувство неконтролируемой паники. – Вот только не могу понять, зачем… Но на всякий случай предупреждаю только раз.

– А потом? – прошептала я.

Север наклонился. В мое безопасное пространство тут же вторгся чужой запах. Столь непохожий на кричащие на каждом углу Карточной Долины ароматы дорогих духов и одеколонов. Его запах был тоньше и сложнее.

Я зажмурилась, стараясь не вдыхать. Желая, чтобы ни одной капли на мне не осталось.

– Ты была такой смелой в тот раз. Что же случилось сейчас? Боишься?

Он лукаво улыбнулся, словно находя на моем лице ответ, и я прошептала:

– Бояться здесь нужно тебе.

– Сделаю вид, что не расслышал, – произнес парень. – Терпеть не могу решать проблемы силой. Так что надеюсь, мы договорились?

Хотя тон, которым это было сказано ясно давал понять, ни с кем договариваться он не собирался. От меня требовалось лишь кивнуть и подчиниться.

Несколько мучительных секунд он ожидал ответ. А я ждала шанса сбежать. Вот только Север перекрыл все пути к отступлению.

– Посмотри на меня.

«А сейчас это разрешается?»

Я упрямо отвела взгляд. Тогда он схватил длинными пальцами мой подбородок, заставляя смотреть прямо ему в глаза.

– Это первый и последний раз, когда ты мне дерзишь. Уяснила?

Его рука оказалась у моего лица и на какой-то миг я даже решила, вдруг он собирается меня ударить. Против воли, сжавшись, зажмурилась. А потом почувствовала, как он коснулся указательным пальцем моего лба.

– Если ты не заставишь себя подчиниться здесь… – он слегка постучал пальцем по моему виску, а потом заскользил ниже, по щеке, очерчивая линию подбородка. Я не видела себя со стороны, но могла поклясться, что лицо мое пылало. – Мне придется сделать это самому. И уверяю, мои методы тебе не понравятся. А уж если из принципа решишь гадить, долго здесь не продержишься.

Застигнутая врасплох, я боялась пошевелиться. Но когда открыла глаза, Севера рядом не было. Я услышала только стук трости по каменному полу и увидела удаляющуюся спину.

– Да, и не трясись так, новенькая, я не кусаюсь, – не оборачиваясь, бросил он. А потом на прощание добавил: – Только если хорошо попросят.

– Ан гард!1

Я уже не помню тех дней, когда в моей руке не было шпаги. Мне было шесть, когда отец вложил в мою ладонь крошечный эфес, а потом, накрыв своей, нанес легкий и точный укол в одну из маминых хрустальных ваз, заставив ее зазвенеть.