Рыжая толстуха взревела, и ринулась на обидчицу. Младшая тем временем стала заходить со спины. Молча, без лишних движений. Настолько мастерски, что Пашка засомневался, кто из них кого обучает. Он повернулся к ней, смотря прямо в глаза. Взгляд ее уверенный, сильный, принадлежавший уже вполне сформировавшейся личности, почти достигшей возраста, когда пора уходить из Стаи. И чего же младшая до сих пор с вызовом тянет? Позор, если придется просто уйти...
И тут в ее глазах промелькнуло что-то неуловимое, будто тень птицы. Она остановилась, подняла руку вверх, и вопящая рыжая бестия тоже замерла. Только шум дождя заполнял монотонным шелестом весь мир, а они смотрели друг на друга...
- Здравствуй, - наконец тихо проговорила девчонка, но он ее услышал. - Помнишь меня?
- Нет, - признался Пашка. Ни намека в памяти, ни единого образа. - Не помню.
- Надо же, - она усмехнулась. - А я, вот, все никак не могу забыть...
И тут дождь упал стеной, а мгновением позже что-то глухо стукнуло, и на лбу старшей расцвел алый цветок. Какое-то время она стояла с удивленным видом, потом рухнула в грязь. Вода вокруг ее головы начала окрашиваться багряным.
Люба повалила Пашку, упала сама.
- Это за мной, - зло сказала она. - Лежи, не высовывайся. Иначе будешь как она, - девчонка мотнула головой в сторону неподвижного тела. - Что ж, война продолжается...
Вскочив на ноги, она исчезла в пелене дождя. Со стороны поселка послышались звуки стрельбы, чьи-то крики. Потом показались неясные силуэты людей. Их было много, и они приближались. Впереди шел кто-то высокий, в скафандре с яркой нашивкой на рукаве, Пашка узнал его... гуманист...Но в этот раз он тащил отнюдь не сверток с младенцем. В руках его было огнестрельное оружие, с длинным черным стволом.
Сжав скользкую от воды рукоять ножа, Пашка ринулся на противника. Плевать, что их больше, и они лучше вооружены... Плевать... На три пальца ниже замка скафандра... И резко вниз, чтобы хлынуло... Нет, он не сдержит обещание, и убьет его первым. За утраченную надежду, за ту девчонку в луже крови...
Пашка так и не добежал. Мощный удар в затылок свалил его с ног, и мир погрузился во тьму.
Очнулся он оттого, что кто-то несильно бил его по щекам.
- Эй, ты как, пацанчик? Смотри, не загнись раньше времени. Нам с тобой еще работать и работать.
И чуть подальше слышался еще один голос. Приятный, глубокий, сильный...
- Любаша, девочка моя. Пойми меня правильно. Если ты не скажешь пароль отмены, погибнет все живое на этой планете. Никто не спасется. Никто.
Пашка открыл глаза и увидел Любу. Девчонка сидела на земле, обняв колени руками. Лицо все в крови, правый глаз совсем заплыл. А рядом с ней расхаживал "гуманист". Шлема на нем не было, и Пашка смог рассмотреть его грубое лицо. Черные волосы, смуглый, с маленькими аккуратными усиками... Взгляд странный, блуждающий... Типичный самец. Хорошо, что никто из Стаи не доживает до тех лет, когда такими становятся. Такими мерзкими тварями!
- Ну скажи, зачем тебе это нужно? - продолжал говорить "гуманист". - Если хотела напакостить, остановила бы главный реактор. Или вирус в сеть запустила. Но какого хера ты отправила кодовый сигнал "Мятеж", да еще с критическим уровнем. Они ведь там, наверху, не станут разбираться что к чему. Будут бомбить с высокой орбиты, чтобы уж наверняка. О чем ты думала, дура?!
Люба лишь устало рассмеялась. Тогда "гуманист" пнул ее сапогом в грудь. Та завалилась на спину, но смеяться не перестала.
- Сдохни, тварь, - простонала она сквозь смех, и попыталась плюнуть в его сторону. Но опухшие губы не слушались, и кровавый сгусток потянулся по грязной щеке.
- Все скоро сдохнем, если не скажешь пароль. Еще есть время исправить, - "гуманист" склонился над девчонкой, взял ее рукой за лицо, повернул в сторону Пашки. - А хочешь, мы разрежем этого щенка на куски? Хочешь? Прямо на твоих глазах. Чего уже терять-то?
Пашка дернулся, но его крепко держали сзади.
- Тихо, тихо, - прохрипел кто-то над ухом. - Не рыпайся, иначе руку сломаю.
- Вот сейчас и начнем, - взгляд "гуманиста" стал затуманенным, пьяным... Как у зверя, попробовавшего чужую кровь. В его руке появился длинный нож, и покачивая лезвием, он стал медленно приближаться к Пашке. На заднем плане из пелены мелкой мороси проступили силуэты в скафандрах. Словно неподвижные стволы вековых деревьев... Вечные наблюдатели...
И тут из ближайших кустов выскочила маленькая сгорбленная тень, метнулась под ноги "гуманисту", повалила его в грязь. Это был Сопляк. Левая рука болталась плетью, а в правой он сжимал нож. Позади Сопляка стали появляться пары, - один старший, другой младший, - вооруженные тонкими пиками. Значит, Стая подготовилась к этой битве.
