Мне это очень нравилось, в моей ситуации безвольность хозяина карты являлась выгодной. Чем больше он будет зависим от меня, тем легче станет оказывать на него влияние. Если бы не большие перерывы между моим появлением, я бы постепенно смог загнать его под коврик, даже несмотря на активный мониторинг моих намерений внутренним контроллером. В силу жизненного опыта, высокой мотивации и развитых умственных способностей я имел отличные шансы стать абсолютным вожаком в нашем дуэте. Тем более, сейчас у него не было никаких других разумных, для социализации, а сам он имел проблемы с собственными психическими процессами. Получалось, только меня он мог использовать для опоры в своих действиях, по моей реакции оценивая правильность собственных поступков.
Я только один раз задал себе вопрос, почему я готов ломать свободу воли парня, делая его зависимым от моего мнения и желаний. Но немедленно вставшие перед глазами картины пыток Синдором, приказы идти в смертельное сражение, равнодушие к чужим страданиям и эгоизм Аландора, дали всеобъемлющий ответ. Либо будет так, как я решу, либо моя личность станет игрушкой в руках охреневшего от вседозволенности отморозка. Больше я к этому вопросу не возвращался.
На ночь обустроил пацану кровать из лапника, а свежий паук застелил ложе паутиной. Получилось вполне хорошо, только через шесть часов нити растают вслед за вернувшимся в карту членистоногим и придется заново перестилать все или мириться с иголками. Хлопоты заняли практически все свободное время и осмотреться я толком не успел. В конце концов, я обычный обыватель своего мира, а не опытный выживальщик, поэтому некоторые вещи приходилось изобретать на ходу, благо рядом всегда находились безропотные помощники.
Сам лес мне понравился, ползучих гадов видел всего пару раз, было очень тепло днем, идти достаточно легко, ядовитых насекомых или крупных зверей не встретили. Плохо, что не в чем вскипятить воду, не известно, какие микроорганизмы в ней жили. Ничего не поделаешь, поэтому перестал об этом думать.
Гоблины действительно нашли следы других людей, а Аландор ранее указал верное направление, я несколько раз встречал признаки разумной жизнедеятельности. А еще находил мусор - обрывки тряпок, сломанную ложку из олова, размочаленную веревку. Это говорило о том, что цивилизация близко и живущие в ней могут себе позволить избавляться от негодных предметов, а не пытаться их приспособить для дальнейшего использования. Живут не в нищете, товарно-денежные отношения развиты, свою нишу мы найдем, если не будем интересны властям.
Перед отбытием в безвременье, уже привычно проинструктировал Аландора и, не испытывая тревоги, растаял. Завтра мы наверняка выйдем к людям, пусть пацан отдыхает.
Глава 19
Ночью Аландор вновь призвал меня, он встал отлить в самый темный час и потом не смог заснуть. Проговорив же со мной пятнадцать минут, выключился. Мое присутствие его успокаивало и вселяло уверенность - это просто отлично для будущих взаимоотношений!
Посидел пять минут, размышляя, что жизнь парня круто изменилась за несколько дней. Из обеспеченного юноши с карьерными перспективами, он стал беглецом без дома, поддержки и в чужой стране. Для меня же эти события не являлись ужасными, постоянные перемены обстановки приучили спокойнее воспринимать нарушенные планы. Да, я потерял возможный доступ к учебникам и общению с другими призывателями, но Аландор теперь может рассчитывать только на меня, а значит я получил намного больше влияния на собственную судьбу. Минусы компенсируются плюсами, а итоговый результат узнаю намного позже.
Темнота не стала помехой для усовершенствованного зрения, поэтому побродил вокруг, немного понаблюдал за охранниками парня и двинулся в направлении, куда завтра отправимся. Я впервые был свободен, мог идти куда хочу, и делать все, что угодно. Через пару минут пути меня охватила радость от пропавших оков условностей, приказов или срочной необходимости и я побежал.
Ускоряясь и стремительно набирая максимальную скорость, я лосем мчался по ночному лесу, уворачиваясь от деревьев и проламываясь сквозь кустарник. Ветки иногда хлестали по лицу, трава проскальзывала под ногами, корни и чьи-то норы пытались меня уронить, но я не придавал ничему значения. Я был свободен в этот час, только мои желания и воля направляли меня, бьющая через край энергия искала выход и находила его в этом безумном беге.
Если бы не ночное зрение, голову бы себе свернул точно. Увидев мелькнувший хвост лисы, помчался за ней. Не уверен, что это была именно привычная по старому миру плутовка, но отпускать ее я не собирался. Испуганный зверек улепетывал несколько минут, но я упорно держался позади и сграбастал его за шкирку, когда он подустал. Рассмеявшись от своей победы, отпустил визжащую, клацающую зубами лисицу и побежал дальше.
Выбежал на обширную проплешину среди деревьев и замер, уставившись в небо. Чужие яркие звезды притягивали взгляд, манили дотянуться до них и остаться в этом черном море, заполненном разноцветными огнями. Не знаю, сколько так простоял, впитывая ночной небосвод, когда очнулся почувствовал себя умиротворенным и успокоившимся. Побродив по поляне, нашел удобное место и просто сидел оставшееся время на траве, неторопливо размышляя о последних событиях.
Утром пацан был не в настроении. Жрать мясо надоело, холодной водой умываться не хотел, все тело ломало из-за ночевки на ветках, он поленился вызывать паука и ждать, пока тот вновь заплетет паутиной ложе. Вел он себя, как последняя скотина, пытаясь использовать меня вместо денщика и гоняя по разным надуманным поручениям.
Это было настоящее испытание для моего терпения, педагогических талантов и мастерства переговорщика. Попробуйте объяснить правила поведения эгоистичному сопляку, который не считает вас за полноценного человека и может приказать все, что угодно. Самое сложное было не дать ему установить со мной психологический контакт в таком состоянии, иначе он стал бы подпитываться на раскачке эмоций и любые слова пролетели бы мимо ушей.
Мне удалось безэмоционально выполнять его требования, никак их не оценивая, не вступая в диалог, работая скрупулезно, но строго в рамках сказанного. Оставшись без реакций, чувствуя дефицит общения и вакуум вместо поддержки, Аландор распсиховался. Стоит отметить, что он практически не обвинял меня в своих бедах, но наблюдать на брызгающего слюнями и визжащего паренька было не приятно.
Подобрав момент, когда он уже сбросил напряжение, но еще не начал переходить на второй круг, зацикливая состояние неврастении, я шагнул к нему, навис сверху и положил кисть на плечо.
