Увидев немой вопрос у меня, он пояснил:

   - Это карта четвертого уровня, может давать ответы на любые вопросы. Не всегда понятные, но призыватели используют.

   Я тоже так могу, сказать что-то расплывчатое и всеобъемлющее, подходящее к большинству жизненных ситуаций. Ладно, пока будем считать, что не смогут.

   - Давай двигаться, сегодня пройдем, сколько сможешь. Отправь еще гоблинов на разведку, пускай ищут следы и о разумных предупреждают.

   Неожиданно наткнуться на людей не входило в мои планы. Лучше оценить местные нравы и быт, чтобы не совершить совсем уж глупой ошибки в общении. И что у нас с языком?

   - Говорил, что не понимал тех оборванцев, которых на дороге встретил?

   - Нет, ни слова. Мычали что-то не понятное, потом хвататься начали. Классно я тому врезал! - парень заулыбался, вспомнив победу.

   - Когда найдем их, может придется одноразовый переводчик на мне использовать. Заодно узнаем, на один призыв он работает или пока время не выйдет полное, - предупредил пацана заранее, чтобы не думал зажимать карту.

   - Ладно, - легко согласился он, вставая и отряхивая порядком замызганный халат.

   Мы двинулись следом за разведчиками в сторону жилья, продолжая общение. Экстремальная смена обстановки повлияла на способности Аландора к коммуникации в положительную сторону. Он начал меньше скакать мыслями при разговоре и старался объяснять даже скучные для него темы. А скучным было все, что не затрагивало конкретно парня или его увлечения.

   - Как относятся к призывателям в разных местах? Мы же и в другом мире могли оказаться или в другой стране, а не твоей империи.

   Здесь Аландор ответил не сразу, сводя разрозненные обрывки информации из услышанных разговоров окружающих, рассказов наставника и описаний в книгах.

   - Везде по-разному. Синдор всегда утверждает, что мы выше остальных и нам должны подчиняться, но я не видел, чтобы перед призывателем стелились больше, чем перед аристократом. Дядю и так все готовы слушаться, он завоевал империю, а моего хренового наставника даже слуги не уважали. Хотя боялись, и старались не встречаться даже случайно.

   Он замолчал, продолжая идти и вспоминать. Я задал наводящий вопрос на эту же тему, попутно сломав стоящее в сторонке небольшое деревце. Решил продолжать привыкать к телу и прошитым в образе алгоритмам работы, а для этого требовались тренировки. Вот и страдали различные растения, оставляя за нами хорошо различимую просеку.

   - Что про клан слышал, как описывали жизнь на его землях и других призывателей?

   - Да там сказки больше пацаны рассказывали. Что каждый член клана имеет десятки слуг и наложниц, может видеть за тысячи километров, летает без крыльев и одной мыслью убивает врагов. Всем хотелось, чтобы на восемнадцать у них появился активатор.

   Споткнувшись о корень, пацан выругался и пошел еще медленнее. Прикинув нашу скорость, предложил ему попробовать прокатиться на пауке. Себя в качестве лошади предлагать не стал, обойдется. Идея выгорела, держаться на членистоногом было не удобно, но лучше так, чем брести в порванных сандалиях. Добавили паутины без клея, чтобы держаться руками и не напрягать постоянно ноги, стало еще легче.

   Расспрашивая Аландора обо всем, что придет в голову, я постепенно формировал мнение о мире призывателей. Обычные люди, которым в руки попадал мощный инструмент влияния на окружающую среду. Существа и заклинания могли обеспечить комфортную жизнь даже в диких условиях, а в социуме возносили на уровень выше обычных людей. Даже не обеспеченный связями призыватель мог легко занять теплую нишу, в случае же кланов и преемственности поколений, они становились властителями внутри своего региона влияния. А можно и страну в соседнем мире прихватить, как дядя Аландора сделал. Тот еще ублюдок, для собственного комфорта проливший реки крови, а иначе никакая власть не сменяется и не удерживается. От старой принципиальной элиты и поддерживающего ее населения надо избавляться, иначе устанешь сепаратистские настроения давить.

   И все это дают мощные образы из артефактов. Интересное, должно быть, ощущение власти над многократно более сильным чем ты сам существом... Я это знаю, правда, с изнаночной стороны.

   Когда истекал час моей активности, я объяснил Аландору, как и сколько двигаться дальше и что делать при нахождении людей. На этот раз он должен был вызвать меня к вечеру, чтобы подыскать место стоянки и приготовить еду. Конечно, мне хотелось появляться в реальности по откату, но сейчас пришлось немного сместить момент материализации, чтобы подбить его под ритм путешествия. Однако, как часто пацан вызывал меня вовремя? Все вновь может пойти не так.

   Благодаря неспешному пути, начали прорываться мысли о доме и в целом об изменениях в моей судьбе. По внутреннему таймеру прошло может пару суток активной деятельности с тех пор, как сходил в аптеку в курортной зоне Мексики. Лавина событий и информации отдалила во времени первоначальные события, но семью, работу и весь культурный бэкграунд я помнил отлично. При этом, собственные изменения в психике, готовность страдать, умирать и убивать показывали, что я стремительно превратился в другого человека.

   Даже сейчас, слушая объяснения Аландора, вспоминая свою жизнь и формируя представление о сущности призывателей, я был готов жестко среагировать на малейшую опасность мне или пацану. Добровольное принятие новых возможностей и идущих в комплекте пут рабства, тянущих за собой бесконечные сражения, органично дополнило предыдущий жизненный опыт, и я не испытывал ужаса от того, кем становлюсь. Может мне всегда этого не хватало - схваток на смерть, где ты совершенствуешься и становишься сильнее? С другой стороны, я пока не совершал ничего мерзкого и совесть не беспокоила меня, но то ли еще придется пережить в рабстве.

   Философские мысли, вкупе с воспоминаниями о дорогих людях и беспокойстве за будущее, сопровождали меня до тех пор, пока не рассыпался искрами, перейдя в режим ожидания в нигде.

   К некоторому моему удивлению, за мое отсутствие ничего не случилось, Аландор вызвал меня на исходе дня, и я спокойно подыскал подходящее место для стоянки. Парень демонстрировал потрясающую беспомощность в бытовых вопросах и не менее потрясающее нежелание стать самостоятельным. Получив в моем лице руководителя похода, он скинул с себя все бытовые вопросы, не пытаясь запоминать, как я их решаю. Хорошо, хоть командовать не лез, вероятно опасаясь ответственности за скучные хлопоты.